Джери Пурнель - Бегство с планеты обезьян Страница 40

— Что у тебя на уме? Отчего ты так нервничаешь?

— Ничего, — буркнул вьетнамец.

— Ли наверняка подумывает, что ты и есть вторая модель, — подойдя к ним вплотную, сказала Тассо. — Теперь уж он не спустит с тебя глаз. Так что берегись, майор, а то можешь запросто оказаться на месте бедняги Руди.

Ли вспыхнул.

— А почему бы и нет? Мы послали парламентера к окопам янки, а пришел сюда он. Может, он хотел здесь поживиться? К тому же никто ведь не станет отрицать, что он пришел с «Дэвидом». Кстати, интересно, почему этот убийца его не тронул?

Хендрикс хрипло рассмеялся.

— Я человек! Че-ло-век! И там, — он махнул рукой в сторону расположения американских войск, — полно настоящих людей.

— Может быть… Но все же не исключено, что вы…

— Вы были уже уничтожены, в ваших окопах не оставалось ничего живого, когда я покинул наш командный пункт, не так ли? Не надо забывать об этом. И если бы я был «когтем», зачем мне было бы идти к вам, когда там, у американцев, меня ждали хорошие «развлечения»?

Тассо посмотрела на Хендрикса в упор.

— Это ничего не доказывает, майор.

— Как это?

— Возможно, что между различными моделями нет взаимодействия. Они могут выпускаться разными заводами. Не похоже, чтобы все эти роботы действовали сообща. Ты мог отправиться к нашим окопам, ничего не зная о том, что предпринимают другие модели. И даже не зная, что представляют из себя другие модели…

— Откуда ты столько знаешь о «когтях»? — перебил ее Хендрикс.

— Я видела их. Я наблюдала за ними, когда они захватили наши позиции.

— Ты действительно чересчур много знаешь! — воскликнул Ли. — На самом же деле, ты почти ничего не видела. Странно, что ты вдруг оказалась такой наблюдательной…

Тассо рассмеялась.

— Теперь ты принялся за меня?

— Оставим этот разговор, — примиряюще сказал Хендрикс.

Некоторое время они шли молча. Но вскоре Тассо проговорила:

— Я не привыкла так много ходить, — она с тоской посмотрела на безжизненную равнину, простиравшуюся на сколько хватало взгляда. — Какой унылый пейзаж.

— Похоже, что он останется таким еще очень долго, — съязвил Ли.

— А ведь жаль, что тебя не было в вашем бункере, когда туда пробрались эти твари. Но Богу почему-то было угодно, чтобы именно ты гостил у меня…

— Не я, так кто-нибудь другой, — пробурчал Ли.

Тассо расхохоталась.

— О! Я в этом нисколько не сомневаюсь. Она снова чуть пропустила мужчин вперед. В руке Тассо сжимала пистолет, взгляд ее был насторожен, и со стороны казалось, что она ведет двух мужчин под конвоем.

Глава 11

Солнце клонилось к закату. Хендрикс, зайдя немного вперед, обернулся к Тассо и Ли и дал знак рукой, чтобы они остановились.

Вьетнамец присел на корточки, опершись на винтовку. Тассо, подойдя к бетонной плите, с тяжелым вздохом опустилась на нее.

— Ух! Чертовски приятно отдохнуть.

— Не шуми! — нервно оборвал ее Ли.

Тассо посмотрела на него и покрутила пальцем у виска.

Хендрикс стоял на вершине холма, и перед ним был тот же склон, по которому сутками раньше спускался азиатский парламентер. Майор лег на землю и поднес к глазам бинокль.

Ничего особенного. Только пепел и обгоревшие стволы деревьев. Чуть дальше, не более чем в полусотне метров, скрывался вход в командный бункер.

Ли подполз к Хендриксу. Майор протянул ему бинокль. Клубы вихрящегося пепла проплывали по вечернему небу. Землю медленно окутывала темная пелена. Оставалось часа два светлого времени. Возможно, даже меньше.

— Ничего не вижу, — прошептал Ли.

— Вон то обгоревшее дерево, видишь? — так же шепотом сказал Хендрикс. — Потом тот высокий пень… И груда кирпичей справа…

— Придется поверить вам на слово, сэр.

— Вы с Тассо прикроете меня отсюда. Весь спуск ко входу в бункер хорошо просматривается, и я очень надеюсь на вас.

— Вы пойдете один?

— С браслетом на руке я буду в большей безопасности, чем вы. Местность вокруг бункера начинена «когтями». Они прячутся в пепле, как крабы в песке. Без браслета нет ни малейшей возможности пересечь пространство.

— Ну, как знаете…

— Я буду предельно осторожен и как только выясню наверняка…

— Если они уже в бункере, то вы к нам не вернетесь. Они орудуют быстро. Вы даже не успеете ничего понять.

— Что же ты предлагаешь?

Ли задумался.

— Не знаю. Попробуйте выманить их на поверхность.

Хендрикс достал передатчик и выдвинул антенну.

— Что ж, ты прав.

Ли дал знак Тассо. Она проползла вверх по склону и устроилась рядом.

— Он собирается спуститься один, — пояснил Ли спутнице. — Мы будем прикрывать его. Как только увидишь, что он отходит, стреляй без промедления. Они действуют слишком быстро.

— Ты не слишком оптимистичен, — усмехнулась Тассо.

— О каком оптимизме тут говорить! — Ли отвернулся от Тассо и посмотрел на Хендрикса, который в это время проверял затвор винтовки.

— Может, все еще обойдется, майор, — сказал вьетнамец.

— Я постараюсь все выяснить, не спускаясь в бункер, — ответил Хендрикс.

Он щелкнул затвором и, взяв в одну руку винтовку, в другую — передатчик, взглянул на своих недавних врагов.

— Ну что ж, пожелайте-ка мне удачи!

Ли протянул руку.

— Не спускайтесь вниз, пока не будете уверены. Вызовите их наверх.

Хендрикс, не отвечая, медленно пошел по направлению к бункеру. В метрах десяти от него он включил передатчик и произнес в микрофон:

— Скотт! Вы слышите меня?

Тишина.

— Скотт! Это Хендрикс. Вы меня слышите? Я стою рядом с бункером. Вы должны видеть меня.

Ответа не было. В динамике раздавался треск атмосферных помех…

Майор двинулся дальше. Из пепла вылез «коготь» и побежал за ним. Потом робот резко замер на месте, будто к чему-то принюхиваясь, и когда возобновил преследование, то двигался уже без прежнего азарта, более медленно и скованно, держась на почтительном расстоянии. Через некоторое время к нему присоединился еще один, и теперь они уже вдвоем сопровождали Хендрикса, не смея приблизиться.

Майор остановился. «Когти» позади него тоже замерли. Хендрикс был у самой цели: возле его ног начинались ступеньки, ведущие к входу в бункер.

— Скотт! Вы меня слышите? — прокричал в микрофон Хендрикс. — Я стою точно над вами! Снаружи! Вы видите меня?

Американец выждал немного, прижав передатчик к уху и держа винтовку наготове. Время шло. Эфир по-прежнему безмолствовал. Вдруг приглушенно, словно издалека, пробился слабый голос: