Александр Щеголев - Инъекция страха Страница 41

— Что насчет Шлемы?

— Кроме меня с моей зарплатой и Верки с ее бандой, у тебя есть Шлема. Про него тоже не смогла рассказать?

Впервые она испугалась. Наконец-то. До сих пор — только стыдилась, девочка строгих правил, существо с тонкой нервной организацией. Что ж, добро пожаловать в бред. Места хватит всем.

— Чего глаза выкатила? — нагрубил ты. Она смолчала. Настала твоя очередь вести повествование: она слушала, бросив дышать. Про то, что Шлема, оказывается, нумизмат. Про кражу его коллекции, про переговоры с частным детективом и самим Шлемой, про визит оперуполномоченного Ленского… тьфу, Ларина. Про истинную ценность пропавшей монеты. Про то, что твоего отца (дедушку Славу) подозревают сильно, а вас с женой — умеренно, но тоже подозревают. Хотя чего отца подозревать, если он не знал, кто изъял фамильную монету из бабулиной квартиры?

— Вячеслав Васильевич знал.

Твоя женщина села, обхватив колени руками. Она так разволновалась, что упустила из виду одно обстоятельство: прежде чем обсуждать последствия своего преступления, хорошо бы, если уж не покаяться, то для начала признаться в содеянном. Впрочем, такие психологические частности тебя не интересовали. Ты тоже сел.

— Как это — знал?

Да, он знал. Однажды, когда возил Зою с Алисой в поликлинику на Комендантский, вдруг вытащил детский рисунок и предъявил оторопевшей матери. Рисунок Алисы. Ничего особенного, у девочки полное отсутствие каких— либо способностей к рисованию, но солнышко на этой картинке было непростое. Большое, круглое, ровное (очевидно, она обвела карандашом шаблон), а в середине — крест. Плюс нечто из линий, напоминающее человеческий глаз. И еще палочки по ободу, как бы буковки. Только голубя не хватало, чтобы это «солнышко» идентифицировалось с другим круглым предметом совсем уж точно. Где Алиса могла видеть монету? Нигде. Ей не показывали семейную реликвию, дедушка Слава ни секунды в этом не сомневался. На всякий случай даже справился у собственной жены, вдруг любящая бабушка Света сдуру давала ребенку поиграть серебряной диковинкой? Нет, не давала. Монета — не игрушка. И как, в таком случае, объяснить детский рисунок? Короче, он «расколол» Зою прямо в машине. Почернел весь от переживаний, но держался достойно. Выспросил, точнее, выжал из Зои все — в том числе и то, что Шлема хранит коллекцию не дома, что где-то у него есть однокомнатная квартира-кабинет… Как к нему попал рисунок Алисы? Это вещественное доказательство появилось на субботних занятиях с Ефимом Марковичем; логопед использует самые разнообразные формы, поощряющие развитие детей, в том числе, безусловно, и рисование. Зоя сразу сообразила, насколько опасным может быть это проявление детской фантазии. Почему не порвала бумажку еще в поликлинике, не выходя наружу? Глупость, наваждение какое-то. Вот и поплатилась — потеряла рисунок. Очевидно, забыла второпях в гардеробе, там же, на Комендантском. Но как он попал к Вячеславу Васильевичу?

— Какая разница как?! — рявкнул ты. — Почему раньше ничего этого не рассказала?!

Опять «почему». Не уйти тебе было от пустого ненужного вопроса, не смириться с мировым порядком вещей.

— Зачем дурака-то из меня делать?

«Как», «почему», «зачем»… Надо было отвечать. Она затряслась, придавая своим словам большую силу, но закричала почему-то совсем о другом. Разве согласился бы Шлема на оплату в форме кукол?! Разве не ясно, что куклы для него — тьфу и вытереть?! Группа, говорит, переполнена, не знаю даже, чем вам помочь, барышня моя дорогая! Или, может, ей лечь под него надо было? Он глазками-то играл, индюк вонючий! Домой приглашал, грудь раздувал, но дома выжившая из ума жена безвылазно сидит, так он коллекцию свою мечтал показать! Да если б не было этой коллекции, если б не захотел он новенькую монету больше, чем новенькую девочку, что было бы делать? Знаешь, через что некоторые матери прошли, у которых мужья мало баксов домой приносят?

— Перестань… — жалко попросил ты. — Я ж не о том…

Нет, о том! Нужна правда — получай! Шлема довез их с Алисой до дома твоих родителей — после первого же занятия — остался с девочкой в машине, а она поднялась к чужой квартире, просто вошла и просто взяла — так просто, что сердце потом целую неделю болело. У тебя хорошее воображение? Представь теперь, какие возможны варианты, если бы она этого простого поступка не совершила. Когда ехали домой, растроганный Шлема дал Алисе поиграть монетой — с условием, что мамочка не выпустит драгоценную игрушку из своих рук. Вот откуда ребенок узнал и запомнил, как выглядит серебряное «солнышко»…

— Что за рецепт у тебя в старой сумке? — спросил ты, чтобы сбить волну. — В стенном шкафу, а?

Ты, если честно, тянул с этим вопросом до последнего — боясь ответа. Но все-таки спросил.

И волна мгновенно улеглась. Штиль. Жена расслабилась, забралась обратно в постель, она сделалась странно, пугающе спокойной.

— А сам не понял, что за рецепт?

— Понял, конечно. Почему у тебя в сумке? Почему У ТЕБЯ?

— Ох, как хорошо, что ты нашел… Не буду теперь себя такой гадиной в вашем доме чувствовать.

— Кто покупал бабуле лекарство? Ты?

— Не смеши. Неужели одно понял, а второе, самое главное, нет? Наверное, трудно в такое поверить…

Год назад, рассказала жена, когда еще родители отсюда не съехали в бабулину квартиру, случился скандальчик, незаметный на фоне десятков других. Светлана Антоновна искала какой-то рецепт, который затерялся в общем бедламе. Разумеется, Зоя была обвинена в том, что выбросила эту суперважную бумажку или пырнула ее не глядя куда-нибудь. «Помнишь, Андрюша?» Ты что-то смутно припоминал. Отлично, идем дальше. Пять лет совместной жизни с родителями мужа приучили Зою к тому, что ни единой бумажки, ни единого фантика в этом доме без спросу выбрасывать нельзя. Поэтому рецепт, который искала Светлана Антоновна, вскоре нашелся. Зоя его действительно «пырнула» — автоматически сунула в тетрадку с шитьем. Убегала на курсы, подняла валяющуюся на полу в прихожей бумажку и положила, куда пришлось, а потом забыла про это. Итак, нашла она рецепт, но свекрови сразу не отдала, интересно ведь стало — чего так психовать было? Свекровь действительно психовала, сама не своя была. «Помнишь, Андрюша?» Зоя специально купила указанное в рецепте лекарство, уже в аптеке выяснила, что оно выпускается в двух вариантах, а когда внимательно прочитала инструкцию — выяснила все до конца. Для полноты картины (если вдруг пришлось бы кому-нибудь эти документики под нос совать) она подчеркнула в аннотации избранные места. А находку не отдала Светлане Антоновне, тихо хранила — до сегодняшнего дня. На всякий случай.