Яков Левант - Космический ключ Страница 43

– Знаю, фантастика, – отмахнулся директор. – Значит, до сих пор у них нет ничего такого... э-э... ощутимого.

– Проведены очень многообещающие опыты с люпином.

– Вот как? Да это ж травопольщики! Убежденные травопольщики! Я так и знал.

– Дело в том, – пояснил Пинчук, – что «ключ» пока воздействует на наиболее древние формы растительности...

– Вот, вот. Я и говорю – практически бесперспективно.

– А одним из наиболее древних злаков, – бесстрастно заключил Пинчук, – является кукуруза.

– Как? – встрепенулся директор. – Уж не хотите их вы сказать, что... э-э-э...

– Вот именно. Последние опыты с кукурузой также дали весьма обнадеживающие результаты.

– Но это... это...

– Это большой успех, – подсказал Пинчук.

– Хорошо, хорошо, мне надо подумать... Спасибо, вы можете идти.

Пинчук с сомнением посмотрел на своего руководителя.

– Поговори с ним, нельзя же так, – шепнул он Альбине и вышел.

Они осталась одни – отец и дочь. Несколько минут Альбина с любопытством наблюдала, как «предок» в волнении меряет крупными шагами кабинет. «Неужели я так же располнею к его годам?»

– Не смотри вниз, папа, – сказала она вслух.

Директор замер посреди кабинета.

– Что такое?

– Я говорю – не смотри вниз. Опасно, закружится голова.

– Ты всегда была вздорной девчонкой, – взорвался директор. – Да, да, вздорной любительницей хлестких фраз. И сейчас ты... э-э...

– Это не я, папа. Это Аркадий.

– Пинчук? – насторожился директор, предчувствуй подвох.

– Он сказал, что ты канатоходец... И что тебе нельзя смотреть туда... вниз. Что можно упасть.

Директор побагровел.

– Этот твой Аркадий – негодяй. И если только он на тебе не женится – выгоню. В три шеи выгоню. Прохвост!

– Прохвост, – охотно подтвердила Альбина. – Поэтому я так и тревожусь за тебя, папочка. Упадешь – свадьбы не будет.

Но директор уже думал о другом.

– Прохвост, прохвост. Но работник незаменимый. Талант. В каждом проекте прежде всех недостаток узрит. Крохотного пятнышка не пропустит. И уж если он у этого партизана ничего не вынюхал...

– Аркадий говорит, славы там хватит на всех. Почему бы тебе не поддержать их, па? На этом можно сыграть.

– Поддержать? Мне – травопольщиков? Ты с ума сошла.

Возмущение было столь искренним, что Альбина не удержалась от улыбки. Все диссертации отца как раз и были посвящены прославлению господствующей в те годы системы Вильямса. «Он взошел на травополье, как на дрожжах», – говорил Аркадий.

– Когда-то я училась на агронома, па, – скромно произнесла Альбина. – Люпин, мне кажется, не трава. Это ценное бобовое растение.

– Все равно, все равно. Не хватает, чтобы я сам способствовал успеху наглого выскочки. Доктор «гонорис кауза»!.. В конце концов, он может дотянуться и до этого кресла, – директор выразительно кивнул на обитую кожей спинку, гордо возвышавшуюся над огромным письменным столом. – Нет, нет и нет!.. И потом, есть же у меня ...э-э... принципы, как ты думаешь!

Альбина дипломатично промолчала. Выручил ее голос секретарши:

– Товарищ директор, у телефона вице-президент Академии наук.

С неожиданным для его тучного тела проворством директор подскочил к столу.

– Виктор Викентьевич, здравствуйте. Говорите из лаборатории профессора Боровика? А я как раз собирался к ним ехать. Да, да, разумеется, полностью в курсе. Все время в поле зрения держишь, подталкиваешь. Нельзя без этого, уж очень народец там... э-э... увлекающийся. Неплохо? И я говорю – неплохо. Однако руководство необходимо. Разбрасываются, фантазируют, забывают о нуждах дня сегодняшнего. А подтолкнешь – и недурная отдача. Вот, в частности, сейчас поставлены весьма многообещающие опыты с кукурузой и люпином. Вам уже все известно? Так, так, слушаю...

Альбина с интересом наблюдала, как постепенно, от ушей к носу, румянец заливает полное, белое лицо. Разговор явно приобретал неблагоприятный оборот. Переминаясь с ноги на ногу, изредка поддакивая и «хэкая» отец с трудом довел его до конца и, тяжело вздохнув, опустил трубку.

– Ну что? – нетерпеливо воскликнула Альбина.

Отец недоверчиво покосился на нее.

– Ничего особенного. Он, видите ли, считает, что этому выскочке следует оказывать большую поддержку.

Альбина фыркнула.

– А знаешь, – задумчиво протянул отец, – Аркадий твой был прав. Пожалуй, мы действительно здесь дали маху.

– Разве уже все потеряно?

– Потеряно? Кто сказал это? В конце концов, разве не в моем институте родилось это... э... замечательное открытие?

– Замечательное открытие?

– Ты ничего не понимаешь, дочка, – окончательно уже успокоившись, терпеливо начал объяснять отец. – В науке споры – явление обыденное. Говорят, из них-то она и рождается – эта самая истина. И если ты имеешь в виду мое отношение к профессору Боровику...

– Ведь ты его терпеть не можешь!

– Не отрицаю, нет. Вздорный человечек, самовлюбленный выскочка, мне лично он крайне непонятен. Пусть так... Но мы, ученые, умеем быть выше этого. Я говорю о личной приязни или неприязни. Что бы там ни говорили, я как директор неизменно его поддерживал. Фактически весь институт в той или иной степени работал на лабораторию Боровика. Да, да, весь коллектив. Тот же Ветров может подтвердить. Кстати, надо его срочно вызвать. Пинчука тоже.

– Ты молодец, папка, – одобрила Альбина. – Вот сейчас я узнаю тебя. Снова в форме.

Отец самодовольно улыбнулся:

– Не так-то просто покачнуть нас.

Вызвав секретаршу, он тут же распорядился срочно разыскать обоих сотрудников.

– И подготовьте для меня командировку в Москву и Джанабад, – добавил он. – Срок проставлю сам.

– Ты уезжаешь? – удивилась Альбина.

– Надо действовать. Тем более, что этот партизан куда-то скрылся. Действовать, действовать. В конце концов, есть люди и повыше вице-президента республиканской Академии, не так ли?

– Что же он еще такое сказал тебе?

– Понимаешь, – внимательно изучая ножку письменного стола, произнес отец. – На опорной станции в Джанабаде на днях намечена демонстрация работ лаборатории Боровика. Широкая демонстрация. С приглашением союзной и иностранной прессы. Вице-президент советовал слетать туда. Сказал, что мне это будет полезно.

Альбина захлопала в ладоши.

– Но это ж замечательно! Мы полетим вместе.

– Он так и сказал: «Вам это будет полезно», – повторил отец, все так же упорно глядя вниз. – Интересно все-таки, что он имел в виду?

ГЛАВА 22

Бурые облака