Андрей Богданов - В нужное время в нужном месте Страница 45

И вот наконец на Руси остался единственный наследник престола. Ранее тихий и добросердечный филантроп, а ныне законченный параноик Герберт Нежнейший. Ему-то и позвонил в пятницу вечером Соломон Карпович Фон-Ли.

Телефонный разговор между ними состоялся короткий. Личная беседа, назначенная на утро следующего дня, оказалась куда как длиннее. А последствия этой беседы получились совершенно фантастическими.

Началось все с того, что в понедельник царь Герберт своим указом, в полном соответствии с действующим законодательством, создал новый избирательный округ. Округ был относительно небольшим, но жутко престижным. Он включал в себя то, что доселе почему-то никогда не рассматривалось в качестве административной единицы, способной произвести на свет депутата парламента. Хотя площадью данная административная единица вполне могла соперничать с городком средних размеров.

Новым округом был объявлен колоссальный комплекс всех дворцовых сооружений. Таким образом, с последним белым пятном на демократической карте Руси было покончено одним росчерком царского пера. Парламент, конечно, удивился, помялся, но всерьез противиться не стал – мешать царским забавам на Руси не принято. Округ так и прозвали – потешный царский округ. Ну, захотел царь депутатом стать – ну и пусть себе.

Избирателей в новом округе проживало не густо, но зато каких! С выборами решили не тянуть. Их назначили на ближайшее воскресенье. Кандидатов было два: царь Герберт Нежнейший и учитель рисования Спецшколы для безнадежно искалеченных детей Соломон Карпович Фон-Ли. После подсчета голосов был объявлен победитель. К величайшему изумлению почтеннейшей публики, новым депутатом парламента стал Соломон Карпович.

Узнав об этом, руководство Спецшколы долго не могло прийти в себя. А придя в себя, не дожидаясь болезненного пинка под хвост, дружно подало в отставку. Директором школы стал Соломон.

Личность царского фаворита тут же обросла диковинными легендами и невероятными слухами. Средства массовой информации наперебой рвались к царскому фавориту с просьбами взять интервью. Соломон не скромничал, никого не обижал, в полной мере стараясь удовлетворить и поддержать ненасытный интерес журналистов.

К его мнению прислушивались, его наперебой цитировали, он вошел в моду. Не прошло и месяца, как Фон-Ли превратился в популярнейшего политика страны. Поэтому, когда еще через месяц Соломон инициировал отставку всего парламентского руководства, его поддержали подавляющим большинством голосов. И точно таким же подавляющим большинством его избрали спикером парламента.

Первым делом Соломон провел закон, дающий солидные налоговые льготы богатым семьям, усыновившим безнадежно искалеченных детей. Кроме того, этот закон гарантировал усыновителям-депутатам избрание на очередной срок. Выборы в их округах решено было проводить по упрощенной безальтернативной основе.

Депутаты и бизнесмены тут же выстроились в очередь на личный прием к директору Спецшколы для безнадежно искалеченных детей Соломону Фон-Ли. Они жаждали усыновить хоть кого-нибудь. Но «хоть кого-нибудь» не получалось. Они усыновляли только тех, кого разрешал Соломон.

За два месяца гениальный психолог Фон-Ли досконально изучил вкусы, потребности, страсти, тайные пороки и желания всех депутатов парламента. Поэтому от предлагаемого товара никто не отказывался. Все были рады новому пополнению в семье. Бизнесмены тоже радовались живому олицетворению налоговых льгот. Тем более, что, по словам Соломона, любые коммерческие переговоры, проведенные в присутствии усыновленных-удочеренных детей, будут на редкость успешными.

– Этот ребенок принесет вам удачу, – говорил Соломон, глядя собеседникам прямо в глаза. – Пусть он всегда будет рядом, и вы об этом не пожалеете. Не скрывайте от него ничего, обо всем ему говорите, пусть он живет прямо в вашем рабочем кабинете. Разрешайте ребенку делать все, о чем он попросит. Вы сделаете это?

– Да, – отвечали Соломону, – все будет, как вы сказали.

И действительно, они всегда поступали так, как приказал Соломон.

Таким образом Соломон Фон-Ли превратился в полновластного обладателя огромного массива ценнейшей деловой и политической информации.

Его зомбированные дети превратились в желанных соглядатаев для ведущих политиков и бизнесменов страны. От них ничего никогда не скрывали, им все всегда разрешали, с удовольствием отвечали на все их вопросы. А дети по мобильным телефонам регулярно докладывали любимому Соломону обо всем, что слышали и видели.

Несмотря на гигантский объем ежедневно получаемой информации, Соломон не терялся. Наконец-то нашлось достойное применение для его интуиции, острого аналитического ума и феноменальной памяти.

Империя Соломона стремительно росла. Он всегда удачно играл на биржах. Опытнейших брокеров потрясало великолепное чутье Соломона. «У Фон-Ли не голова, а настоящий компьютер с Господом Богом вместо процессора!» – говорили брокеры.

Фон-Ли захватывал все новые и новые предприятия. Одним движением пальца разорял конкурирующие фирмы, казавшиеся до этого непотопляемыми монстрами.

Когда новые родители вдруг резко беднели или таинственным образом погибали, дети возвращались к Соломону. Но ненадолго. Он вновь пристраивал своих воспитанников в хорошие руки.

У Соломона накопилась гора убийственного компромата на достойнейших членов общества. Качественные видеоматериалы развратных оргий, творимых новыми родителями с его девочками и мальчиками, потрясали воображение.

Детки сами устанавливали в спальнях аппаратуру, сами выбирали наилучший ракурс, сами до мелочей продумывали сценарий очередного изнасилования или банального совращения, и с блеском воплощали его в жизнь. Когда достойнейшим членам общества в приватной обстановке демонстрировали порнофильмы с их участием, они покрывались холодным потом и мелко дрожали. С этого момента у них был только один выход – во всем слушаться Соломона. Они так и делали.

Соломон очень скоро стал одним из самых могущественных людей Руси. И ему это нравилось.

У Соломона появилось много смертельных врагов. Враги не только ждали, но и активно готовили подходящий случай, чтобы разорвать Фон-Ли в клочья. Любой его неверный шаг мог стать последним. Главными противниками были люди из группировки Филатова. Они, видимо, что-то почуяли, и никаких его воспитанников усыновлять не хотели. Мало того – они тут же прекращали все деловые отношения с теми, кого Фон-Ли «заряжал» детками.