Альгис Будрис - Железный шип Страница 46

4

Экстроаффекторы начали разлететься с поверхности раскинувшейся внизу равнины. Теперь там находился только их конический, вознесшийся в воздух на несколько сотен футов, столб, диаметром с сотню футов в основании, медленно очищающийся от насекомых начиная от самой земли по спирали вверх. По окружности Шипа, между грунтовой беговой дорожкой и роскошными полями, обрамленными аккуратно подстриженными живыми изгородями, раскинулся целый городок веселых павильонов из натянутых на шесты тканей ярких цветов и броских рисунков, бьющихся и хлопающих под порывами ветра. Джексон снова глянул вниз и обнаружил, что строительство Шипа закончено. Шип торчал посреди прерии, упершись макушкой в антеннах с флагами на них в небо, как будто был здесь всегда – прямой, высокий и блестящий.

– Невероятно, – прошептал Джексон.

Шар опустился на утоптанную беговую дорожку между Шипом и павильонами. Пассажиры шара сразу же бросились к фонтанчикам напиться. Фонтанчики располагались вокруг основания Шипа, там, где должны были находиться краны с питьевой водой. Пэлл склонилась над струйкой воды, волосы упали вдоль ее щек в виде двух коротких, четко очерченных крыльев – она принялась пить из сложенных ковшиком мокрых ладоней – Петра Джован, какой он ее запомнил.

Глава семнадцатая

1

Он потрогал Шип рукой – он был теплым и мягко-податливым. Он ни как не мог понять, какого цвета был этот Шип; в некоторых местах поверхность Шипа отливала насыщенно-винно-черным. Джексон поднял глаза вверх – там Шип блестел золотой зеленью мушиного брюшка. Он был до глубины души потрясен могуществом этих людей, силой, подчиненной им. Так он стоял некоторое время и думал: "Для чего они сделали это, Красный, этот символ твоей борьбы, твой жизни, твоего труда и смерти?"

– Мы прекрасно проведем там время! – воскликнула Пэлл, подбегая к нему и блестя влажными губами. – Увидеть нашу вечеринку смогут все до единого!

Джексон кивнул.

– Уверен, что так, – ответил он мрачно.

Потом, посмотрев на нее, улыбнулся.

"Она же ведет себя как ребенок, не будь ты букой, черт возьми", – подумал он. Он почувствовал, как к руке его кто-то прикоснулся. Это была Дастин…

– Хочешь посмотреть, как там все устроено внутри? – горячее бедро Дастин прижалось к его ноге.

– Извини нас, Пэлл, – сказал Джексон.

– Ах, конечно, все в порядке! – пискнула Пэлл. – В любом случае мне нужно переодеться, я хочу, чтобы это был сюрприз! – она юркнула в один из ближайших павильонов.

Дастин коротко усмехнулась.

– Мне тоже нужно будет переодеться. Но пара минут у нас еще есть.

Сквозь красивые, резные двери он прошел вслед за ней внутрь Шипа. Это напоминало погружение в море сваренного из драгоценностей супа.

Внутри Шип оказался пустым, весь до самого верха, но густо украшенным гирляндами сверкающих кристаллов, нанизанных на тонкие нити, качающихся звенящими занавесями и дугами, возносящимися и исчезающими в мягких тенях под потолком. Свет внутрь Шипа проникал сквозь его полупрозрачные стены; по стенам Шипа бродили всполохи всех известных цветов – зеленый и золотой, красный и фиолетовый, голубой и ржавчины. Цветовые пятна и полосы вращались и переплетались друг с другом в ритме, отличающемся от не вполне случайного покачивания внутренних кристаллических занавесей, которые, в свою очередь, брали от света все, что считали нужным, и отбрасывали обратно (в данном случае на Джексона и Дастин) в виде водопада непрерывно движущихся блесток. Он опустил на нее взгляд – по ее сияющему лицу скользили искрящиеся маленькие пятнышки света.

Она рассмеялась и отвернула голову, затем постояла так немного, наблюдая за ним углом глаза сквозь полуопущенные ресницы.

– Добро пожаловать на Землю, – сказала Дастин. – Мне хотелось, чтобы ты увидел это.

Она легко и грациозно повернулась на мысках ног, подняв одну руку и широким жестом обведя все внутреннее убранство Шипа. Было неясно, что она имеет в виду – себя или Шип, или то и другое.

– Мне хотелось, чтобы ты увидел, на что мы способны. Мне хотелось, чтобы ты знал, что все это – твое, чтобы ты жил дальше вместе с этим и пользовался принадлежащим тебе по праву рождения.

– Принадлежащим только мне по праву рождения или всем остальным тоже? А могу я взять себе, например, то, что принадлежит Кринглу?

Дастин усмехнулась.

– Некоторые мужчины имеют право на все, к чему прикасаются их руки.

– В таком случае, на твоем месте я не стоял бы ко мне так близко.

– Но я – это я. И я всегда точно знаю, где мне встать.

Она снова засмеялась – шаловливо, завлекающе. Подняла руку. Ее руки скользнули по его предплечью, сначала легко, но в конце, у локтя, оставив после себя царапины, а из-под ногтя ее среднего пальца выступила кровь. Она поднесла окровавленный кончик пальца ко рту, слизнула кровь, а потом быстро поцеловала Джексона в губы.

– Скоро увидимся. Мне нужно переодеться… Если бы ты не узнал меня ты хорошо за это время, ты мог бы спутать меня кое с кем другим в том наряде, который я собираюсь одеть. Но теперь этого не произойдет. Я обещаю тебе. Потому что из всех людей в мире я лучше всех понимаю тебя. Помни об этом, когда другие будут пытаться тебя соблазнить.

Она пошла прочь, но через несколько шагов быстро оглянулась и посмотрела на него через плечо.

– Помни об этом. Когда другие будут увиваться вокруг тебя, и когда эта маленькая Пэлл снова широко откроет свои глаза. Помни о том, что я единственная.

Она повернулась и ушла, и все ее движения были драгоценны и полны жизни.

Джексон остался стоять на месте, глядя ей вслед и думая о своем.

2

Вскоре в Шипе начали собираться участники вечеринки; пчелы выслушивали их просьбы, экстроаффекторы сновали туда-сюда, выполняя желания, создавая и поднося присутствующим то, что было ими заказано. Откуда-то начала доноситься музыка. Появился Крингл, прошел в дальний конец зала и уселся там на пол в одиночестве.

Джексон заметил, что одежды на людях особенно не прибавилось. Элирия была облачена в нечто вроде золотого каскада, свитого из тонких проволочных петель, закрепленного у нее на шее и спускающегося вниз до пояса, на Дондере была только пара очков в роговой оправе, напоминающих формой кошачьи глаза с зеркальными стеклами, Лоис затянула одну руку в серебряную кольчугу из тоненьких цепочек, и так далее и тому подобное. Но настоящей их одеждой было другое. Настоящей их одеждой был свет. Люди прохаживались по залу взад-вперед, жестикулируя, беседуя и шутя, а световые узоры и пятна тени скользили по их телам, то скрывая, то обнажая их.