Алексей Калугин - Разорванное время Страница 47

Вейзель тоже пребывал в задумчивом состоянии, пытаясь найти научный подход к решению проблемы.

Через полчаса двое летунов доставили обед.

Погруженный в собственные мысли, Вейзель едва прикоснулся к еде.

– Знаешь, Иво, – наклонясь к Кийску, тихо сказал Киванов. – Мне тоже жаль несчастных больных летунов. Но мы же ничем не можем им помочь. Мы вообще оказались здесь по чистой случайности. Если Чжои будет пытаться помочь каждому, то тогда ему придется полностью забросить работу с ключом. Мы же не собираемся оставаться здесь навсегда?

Кийск молча кивнул.

Отойдя к центру помоста, Вейзель сел на циновку, прислонившись спиной к стволу.

К нему подбежал пушистый летучий зверек и потерся о ногу. Машинально протянув руку, Вейзель погладил зверька. Зверек довольно застрекотал и запрыгнул к нему на колени. Перевернувшись на спину, он подставил чешущей его руке живот и, застрекотав еще громче от удовольствия, раскинул лапы в стороны. На растянувшейся розовой перепонке под его передними лапами Вейзель увидел несколько маленьких, наполненных гноем, пузырьков.

Вейзель схватил зверька обеими руками так неожиданно и крепко, что тот взвизгнул от негодования и принялся вырываться, извиваясь всем телом. Но Вейзель не собирался отпускать свою добычу.

– Чжои! – закричал он. – Чжои!

Напуганные его пронзительным криком, к нему сбежались все, кто находился на площадке, включая и летунов.

– Чжои, – захлебываясь от волнения, сказал Вейзель, – спроси у летунов: бывают ли случаи поражения крыльев вот у этих зверьков?

Демонстрируя зверька, Вейзель тряхнул его так крепко, что тот снова взвизгнул.

Выслушав вопрос Чжои, летуны отрицательно закачали головами.

– Нет, – перевел их ответ дравор, хотя и без того все уже было ясно. – От болезни крыльев страдают только летуны.

– А теперь смотрите сюда! – торжественно провозгласил Вейзель.

Он уложил зверька на спину и, несмотря на отчаянное сопротивление, отвел одну его переднюю лапку в сторону, чтобы продемонстрировать собравшимся крыло.

– Сейчас будет сеанс вивисекции? – недовольно поморщился Киванов.

– Смотрите внимательно, – сказал Вейзель. – Видите, у него на поверхности крыла тоже есть воспаленные участки и гнойные пузырьки! Эти летающие зверьки болеют той же самой болезнью, что и летуны, только протекает она у них в ослабленной форме и, как утверждают сами летуны, никогда не приводит к потере крыльев!

– Остается только порадоваться за них, – пожал плечами Кийск. – Нам-то что от этого?

– Да неужели вы ничего не поняли? – удивленно воскликнул Вейзель. – Эти зверьки – ходячие резервуары с вакциной! Болезнетворный вирус в их организме находится в ослабленном состоянии и не способен вызывать заболевание, ведущее к потере крыльев. Если ввести его летуну, то он перенесет легкую форму болезни, но в результате приобретет устойчивый иммунитет и к тяжелой ее форме!

Какое-то время все просто молчали, пытаясь осмыслить то, что сказал Вейзель. Потом все дружно принялись орать, да так, что летуны испуганно отшатнулись в сторону.

– Григорий, ты гений! – тряс Вейзеля за плечо Киванов. – Это же гениальное открытие!

– Ну, вообще-то это открытие было сделано еще в XIX веке, – смущенно улыбался Вейзель.

– Так то же на Земле! А здесь это будет первая массовая вакцинация!

– Еще, я думаю, придется решать проблему, как уговорить летунов прибегнуть к вакцинации, – сказал мыслящий, как всегда, трезво и рационально Кийск. – Вряд ли они сразу же безропотно согласятся, чтобы их стали заражать ужасной болезнью.

– Наверное, стоит поговорить об этом с Белолобым, – сказал Берг. – Его-то вы сумеете убедить?

– Нет, попробовать надо прямо сейчас, на Икаре! Он, как говорит Чжои, еще не совсем здоров, а вакцина может быть использована не только как средство предупреждения заболевания, но и для лечения! Как ты на это смотришь, Чжои?

Чжои задумчиво молчал. Взгляд его был полон печали.

– Эй, что случилось, Чжои? – подойдя, обеспокоенно спросил у него Киванов.

Чжои натянуто улыбнулся.

– Мы на Драворе всегда считали, что, имея в своем распоряжении дарованную Наставниками психотехнику, способны справиться с любой ситуацией. Теперь я убедился, что наши знания годятся только для маленького, замкнутого мирка, в котором мы жили. Мне бы просто никогда не пришла в голову та же идея, что и господину Вейзелю. Целиком полагаясь на свои парапсихологические способности, я привык считать, что раз уж они не могут помочь, то не поможет уже ничто. – Чжои сделал короткую паузу, после чего продолжил: – Я рад, что отправился в путь вместе с вами, что увидел весь этот огромный, необъятный мир, который бывает красивым и уродливым, добрым и жестоким, в котором есть место для всего и для всех.

– То, что ты пока видел, Чжои, это только край мира. И, поверь мне, ты не во всем прав, – ответил ему Кийск. – Знания и способности драворов представляют собой немалую ценность. Вспомни, сколько раз ты выручал нас из, казалось бы, совершенно безвыходных ситуаций. И сейчас все наши надежды только на то, что тебе удастся справиться с ключом. И все же я рад был услышать от тебя то, что ты произнес. Ты сам пришел к осознанию важной и бесспорной истины: для того чтобы понять и полюбить мир, его надо воспринимать не частями, а полностью, таким, какой он есть. Иного нам просто не дано.

7. УБИТЬ БЕЗУХОГО

Чжои пришлось долго разъяснять Белолобому принцип вакцинации. Когда наконец летун понял идею людей, он решительно кивнул и сказал, что сам первым испытает этот метод.

Белолобый старался сохранить невозмутимый вид, однако плоский нос его покрылся крупными капельками пота, когда Вейзель острием ножа, которым он предварительно вскрыл нарыв на крыле зверька, наносил несколько неглубоких царапин на внутреннюю поверхность его крыла.

На то время, за которое вакцина должна была оказать свое действие, Белолобый остался на площадке, где жили люди.

На следующий день после введения вакцины на крыле Белолобого появилось несколько мелких нарывов, которые вызывали у него нестерпимый зуд. Летун явно нервничал и весь этот и последующий день просидел в отгороженном циновками уголке, не желая ни с кем разговаривать. На четвертый день воспаление и зуд исчезли, а пораженные участки кожи покрылись сухими корочками, которые через день отпали, оставив после себя небольшие участки не покрытой волосяным покровом кожи.

Ликующий Белолобый полетел докладывать о победе над болезнью.

Вернувшись через полтора часа, он принес с собой длинную и прочную веревочную лестницу, конец которой самолично закрепил на краю платформы. Людям была дарована свобода.