Клиффорд Саймак - Фото битвы при Марафоне Страница 5

Энди, может это покажется тебе странным, да я и сам чуточку удивлен, потому что до сих пор не разобрался в чувствах, овладевших мною при виде бездыханного тела. Ну, словом, взял я этот кубик -- а делать этого все-таки не следовало -- и начал вертеть в руках, пытаясь понять, что это за штуковина, и тут заметил, как внутри мелькнуло что-то яркое, поднес к глазам -- и увидел то же, что и ты. И с того самого момента для меня не могло быть и речи о возврате кубика на место. Впервые в жизни пережил я такое потрясение. Меня бросило в холодный пот, я затрясся, как осиновый лист...

-- Но чего это ради, Невилл? Ну да, это работа мастера, удивительное произведение искусства, но...

-- Ты что, не узнаешь?

-- Что, картинку в кубике? А с какой это стати я должен ее узнать?

-- А с такой, что это фото Марафонской битвы!

Я невольно охнул:

-- Фото из Марафона?! Да с чего ты взял? Невилл, ты просто рехнулся.

-- Все очень просто -- я узнал Марафонскую равнину. Ты разве забыл, что два года назад я провел там три недели на полевых изысканиях? Я там жил, бродил взад-вперед по полю боя, стараясь проникнуться ощущением события, и добился этого. Я пешком прошел всю линию фронта, прошел по пятам удирающих персов. Я пережил эту чертову битву, Энди! Порой, замерев в молчании, я даже различал вопли сражающихся воинов.

-- Но ты назвал эту штуку фотографией! Никакая это не фотография. Еще не сделан такой фотоаппарат, чтобы...

-- Разумеется, но взгляни-ка сюда, -- он снова вложил кубик мне в руки. -- Посмотри еще раз.

Я так и сделал.

-- Там что-то не так, как надо. Никакой воды, хотя раньше вдали виднелось какое-то озеро.

-- Это не озеро, а Марафонская бухта. А теперь ты видишь или холмы, или дальний лиман. А битва на месте.

-- Один холм, -- уточнил я, -- и притом не очень высокий. Черт побери, что это за штучки?

-- А теперь переверни и посмотри еще раз.

-- На этот раз вдали болото, что-то вроде заболоченной низинки. И сухое речное русло.

-- Это река Харадра, точнее два ручья. Летом они пересохли, и в сентябре, во время битвы, их русла были сухими. Ты смотришь в ту сторону, куда удирали персы. Посмотри направо -- там сосны.

-- Похоже.

-- Они растут на песчаной полосе между морем и лиманом. Персы вытащили свои корабли на берег, но отсюда их не видно.

Я положил кубик на стол.

-- Ну, и в чем тут юмор? -- меня начала одолевать злость. -- Что ты пытаешься доказать?

-- Да говорю же, Энди, -- едва ли не с мольбой воскликнул Невилл, -- ничего я не пытаюсь доказать! В этом кубике -фотография Марафонской битвы, состоявшейся почти двадцать пять веков назад. Не знаю кто и как ее сделал, но абсолютно уверен, что это фото. Ты же знаешь, я не люблю поспешных суждений и пока не добьюсь полной уверенности -- не говорю. Я изучил фото гораздо пристальнее, чем ты. Когда ты уехал на Торговый Пост, я решил не садиться за руль и пройтись до моста пешком -- тут всего с полмили пути. Утро было чудное, не грех и прогуляться. Ну вот, а наткнувшись на Стефана, вынужден был вернуться за машиной. И вот тут, повинюсь, решил чуточку подзадержаться. Понимал, что должен ехать на Торговый Пост, но этот кубик раздразнил мое любопытство. Я догадывался, что это такое, хотя и был не настолько уверен, как теперь. И потом -- получасом раньше, получасом позже -- для Стефана роли уже не играло. Так что у меня было достаточно времени для изучения фотографии при помощи увеличительного стекла. Погоди-ка, -- он порылся в кармане и извлек оттуда лупу, -- на, посмотри сам. При увеличении картинка становится яснее, и эти фигурки -- не подделка и не ловкая имитация. Это люди из плоти и крови. Посмотри на выражения их лиц. Обрати внимание, какое обилие деталей.

Он не соврал -- при увеличении детали проступили гораздо отчетливее. Лица воинов оказались вполне человеческими, их бороды не были ни наклеены, ни нарисованы. У одного из греческих гоплитов, разинувшего в крике рот, не хватало переднего зуба, а из ссадины на скуле сбегала струйка крови.

-- Наверняка где-то существует проектор, -- сказал Невилл, -- не знаю, как называется этот аппарат на самом деле... Ставишь кубик в него, и сцена воспроизводиться в мельчайших подробностях -- будто вдруг оказался в пылу сражения. Битва в самом разгаре, остановленная в тот навеки застывший миг, когда сделан снимок...

-- Таких проекторов не бывает, -- возразил я.

-- Равно как и фотоаппаратов подобного рода. Эта фотография не только трехмерна, но и сделана со всех сторон. Посмотри с одной стороны -- увидишь море, с другой -- увидишь лиман. Поверни на триста шестьдесят градусов -- и увидишь битву со всех сторон, увидишь вокруг себя именно то, что творилось в тот самый краткий миг, когда она сделана.

Я положил кубик и лупу на стол и сказал:

-- Послушай, Невилл, ты говорил, что она выпала из кармана Стефана. А теперь ответь, откуда она взялась у него?

-- Не знаю, Энди. Сначала надо понять, кто же такой Стефан. Расскажи, что ты о нем знаешь. Рассскажи, что знаешь об остальных посетителях Вигвама.

-- О Стефане я не знаю ровным счетом ничего. То же касается и остальных. Да и ты осведомлен ничуть не более -- как, впрочем, и любой из наших знакомых.

-- Ты вспомни, сколько времени потратил шериф, но не нашел ничего -- ни портмоне, ни клочка бумажки. А как же можно жить без карточки социального страхования? Пусть у человека нет других документов, удостоверяющих его личность, но...

-- Может, он не хотел, чтобы его личность удостоверяли, и не носил с собой ничего такого, чтобы не узнали имени, если с ним что случится.

-- Мне в голову пришло то же самое. А как быть с Вигвамом? Там-то ведь тоже не было никаких документов.

До этого я стоял у стола, но тут я сел.

-- Ну, так может настала пора выложить наши предположения на сей счет? Если кубик действительно является фотоснимком, то это означает, что некто, обладающий более совершенной техникой, чем мы, отправился в прошлое и сфотографировал битву. Дойти до нас из той эпохи фото не могло -- во времена Марафонской битвы даже самая примитивная фотография никому и не снилась. И нашему современнику снимок в кубике не по плечу. Итак, напрашивается два вывода: имеется возможность путешествий во времени, и путешествие это осуществил некто из будущего, когда развитие техники сделало трехмерную фотографию обычным делом.

-- Вот тебе и ответ, Энди, -- кивнул Невилл. -- Но ни один пребывающий в здравом уме физик и мысли не допустит, что путешествия во времени осуществимы. Да если они и станут в будущем возможны -- что путешественникам делать в нашем времени? Тут нет для них ничего привлекательного.

-- Здесь у них тайное укрытие, -- предположил я. -- Сорок лет назад, когда Вигвам строился, в этих холмах было довольно безлюдно.

-- Меня вот что приводит в недоумение -- запустение в Вигваме. Если бы ты путешествовал во времени, то наверняка привозил бы домой какие-нибудь находки, чтобы украсить ими каминную полку.

-- Быть может, это лишь временное убежище, где можно порой переждать денек-другой.

Невилл потянулся за кубиком и увеличительным стеклом.

-- И еще одно мне не дает покоя: я должен был отдать находку шерифу.

-- Чего это ради? -- удивился я. -- Он и так в полнейшем недоумении, а это запутало бы его еще больше.

-- Но ведь это вещественное доказательство.

-- Доказательство чего, черт побери?! Это же не убийство! Причина смерти Стефана совершенно очевидна, в ней нет ничего загадочного, так что и доказывать нечего.

-- Значит, ты не станешь винить меня за желание оставить кубик у себя? Я понимаю, что это не моя вещь, и прав у меня на нее никаких.

-- Если хочешь знать, то у тебя больше прав на этот снимок, чем у всех остальных. Четыре публикации в "Эллинистическом научном вестнике", и все о Марафонской битве...

-- Только три. Еще одна касалась доисторической Дунайской магистрали -- некоторые найденные там бронзовые изделия имеют отношение к Трое. Порой я даже жалею об этой статье -- по-моему, я залез в чужую область. -- Он сунул кубик в карман. -- Ну, мне пора -- хочу попасть в университет до сумерек. В моей картотеке сотни цветных слайдов, сделанных на Марафонской равнине; хочу сделать сравнительный анализ, а заодно рассмотреть снимок с большим увеличением, чем позволяет лупа. -- Он помедлил. -- Энди, не хочешь составить компанию? Вернемся через несколько дней.

-- Надо браться за работу, -- покачал я головой. -- Если я не напишу эту проклятую книгу и на этот раз, то не напишу ее никогда.

Невилл зашел в свою спальню и вернулся с портфелем.

Остановимвшись на пороге хижины, я взглядом проводил его удаляющуюся машину. Сегодня Невилл проведет ночь без сна, потому что едва переступив порог кабинета набросится на свое марафонское фото. Удивительно, как быстро я привык к мысли, что этот кубик -- марафонское фото. Я не мог не поверить Невиллу. Кому ж еще судить, как не ему -- во всем мире едва сыщется полдюжины таких специалистов по персидской военной кампании 490 года до нашей эры, как Невилл Пайпер. Раз уж он сказал "Марафон" -- значит Марафон, и нечего перечить.