Владимир Малов - Я - Шерристянин Страница 5

Отношения Пенелопы и Виктора Витальевича давно уже были сугубо официальны, профессор и кошка были между собой на "вы".

- Пенелопа,- сказал Ворошейкин укоризненно,- ах, как же это, все-таки, не слишком любезно. Если бы вы только могли отдавать себе отчет...

Профессор запнулся, потому что слово "отчет" тут же вызвало в его уме кое-какие ассоциации. Он поднялся с пола и, не теряя времени, поспешил к письменному столу, заваленному грудой книг, рукописей, писем и заметок. Было совершенно непонятно, как это он только мог забыть, что еще несколько дней назад надлежало отправить отчет об обнаруженной недавно еще одной эстуарской надписи в Лондонское общество эстуарологов. Новый образец загадочных этих письмен был открыт совершенно случайно - они украшали одну из древних ваз в музее им. Пушкина, и совсем недавно профессор Ворошейкин обратил на них наконец внимание. Известных науке образцов эстуарского письма найдено было пока лишь совсем немного, находка еще одного - большое событие. С трудом отыскав чистый лист бумаги, Виктор Витальевич быстро набросал несколько слов, перечел написанное, немного подумал и спохватился: писать надо было не по-французски, а, конечно же, по-английски. Зачеркнув написанное, он стал искать еще один чистый лист, чтобы на нем перейти на нужный язык, и в этот момент в прихожей раздался длинный, настойчивый, пожарный какой-то звонок, а вслед за ним голоса - жены и чей-то еще, может быть, знакомый, а может, и нет, голос настойчивый, сбивающийся, чем-то обеспокоенный.

Рука профессора замерла на полпути. На столе перед ним лежал тот самый клочок бумаги, на котором были набросаны драгоценные предположения о глаголах древних эстуарцев. Ворошейкин радостно засмеялся и виновато взглянул на Пенелопу. Секунду спустя он уже восторженно перечитывал свои записи вслух.

Да, конечно! Предположение было верным, абсолютно справедливым! С этим согласится каждый, кто только ознакомится с ходом рассуждений, которые вели к этой догадке. Сомнений в этом быть не могло...

- Витя,- виновато раздался в кабинете голос жены,- вот мальчик, наш сосед... Я никак не хотела, я знаю, ты работаешь... Но у него что-то, он говорит, исключительное, он о чем-то хочет поговорить с тобой как с ученым. Я никак не могу... Какие-то планеты, звезды, космические пришельцы... Я ничего не понимаю... Он... у него даже, знаешь, беспорядок в одежде...

Виктор Витальевич Ворошейкин восторженно повернулся на стуле. Беспорядок в одежде посетителя был, точно. Профессор отметил это автоматически, потому что мысль уже торопила дальше.

- Ну конечно! - воскликнул он нетерпеливо.- Вы, молодой человек, голубчик, пришли удивительно кстати! Мне надо, просто необходимо кому-то рассказать! Ну-с, как вы к этому отнесетесь?!

Жена, о чем-то тихонечко вздохнув, выскользнула из кабинета. Молодой человек (кажется, сосед по лестничной площадке) порывался что-то сказать, лицо его пылало, он тяжело дышал.

- Вы соберитесь,- мягко сказал профессор,- соберитесь, голубчик, с мыслями. Сейчас я вам все расскажу! Шампольону и Лепсиусу было легче, чем мне!.. Если у вас будут сомнения, замечания, так вы не стесняйтесь!..

- Там, на берегу! - выкрикнул юный сосед.- Они с планеты Шерра! Космический зонд опустился в двух шагах от меня! Звезда называется Па-Теюк! Сейчас у меня произойдет перестройка сознания! Мне... я... я стану шерристянином, чтобы смотреть на наш мир его глазами!..

- Что? Ах, да,- сказал Виктор Витальевич Ворошейкин.- Но вы, голубчик, послушайте только!..

Он опустил одну руку на плечо молодого человека, а другой безошибочно вытащил из груды бумаг на столе какой-то конверт с красивым заграничным штемпелем.

- Нет, вы послушайте! Доктор Рип Ван Винкль, президент Амстердамского археологического союза, писал мне еще совсем недавно...

Профессор начал издалека.

Читатель, без сомнения, уже понял: Миша Стерженьков был настоящим спортсменом. Конечно, он воспитал в себе такие завидные качества, как выдержка, мужество, самообладание. И вот это только что виденное читателем досадное непонимание, проявленное соседом по лестничной площадке, известным всему миру эстуарологом, к которому потрясенный Миша прибежал прямо из леса, чтобы его, единственного знакомого нашему герою ученого, поставить в известность обо всем, не выбило Мишу из колеи окончательно, а, напротив, заставило внутренне мобилизоваться, сконцентрировать волю, собраться с мыслями, как перед стартом на ответственных соревнованиях.

Когда Миша, потеряв всякую надежду обратить внимание профессора на событие Контакта с цивилизацией планеты Шерра (а кому же еще надлежало сообщить об этом в первую очередь, как не человеку науки?), еле-еле сумел выбраться из квартиры ученого, заваленной грудами древностей и десятками тысяч книг на множестве языков, оставалось всего девять минут до того момента, как должна была свершиться перестройка Мишиного сознания на шерристянское (время Миша все-таки по чисто спортивной привычке сумел засечь, несмотря на смятение). И, стоя на лестничной площадке, он уже полностью держал себя в руках, строй его мыслей был логичным и четким, словно запись уверенно и рационально проведенной шахматной партии.

Ну что же, к соседу-ученому, куда несколько минут назад ноги привели Мишу Стерженькова словно сами собой, он пришел в неподходящий момент: Виктор Витальевич Ворошейкин, видимо, только что сделал какое-то очередное важное открытие, касающееся его эстуарцев (о том, что был когда-то такой древний народ, надо признаться, Миша осведомлен был весьма приблизительно), и голова профессора, конечно, в данный момент была занята только этим. Ученые - они и есть ученые, с той же меркой, что и к обыкновенным людям, к ним подходить нельзя. Так, значит, во всем надо разбираться самому, не надеясь на чью-либо помощь, как и подобает настоящему человеку спорта.

Итак, все это произошло на самом деле. Доказательства имелись налицо: рубашка Миши до сих пор была застегнута лишь на одну пуговицу и шнурки ботинок волочились по мозаичному полу лестничной площадки. Миша Стерженьков спохватился и стал приводить себя в порядок. Потом он вновь взглянул на часы оставалось уже только восемь минут.

Там, на берегу реки, случилось такое, чего еще никогда не было за всю многовековую историю человечества. Произошел первый Контакт Земли с какой-то далекой цивилизацией, много обогнавшей землян в своем развитии, уверенно посылающей в космос звездолеты, ведущей грандиозные комплексные исследования по выявлению разумной жизни в гигантском районе Вселенной. Миша вдруг попробовал представить себе этот район Вселенной и почувствовал легкое головокружение, какую-то сосущую пустоту внутри, даже похожую отдаленно на ужас, но тут же он снова взял себя в руки.