Лоис Буджолд - Барраяр Страница 52

Помятая и замызганная Корделия в отчаянии попыталась изобразить светскую улыбку:

– Да. Э-э… Граф Петер не назвал вашего имени, майор?..

– Эймор Клийви, миледи. Но здешний народ зовет меня просто Кли.

– И э-э… кто вы?

Не считая того, что он – горный дух, которого Петер заклинаниями вызвал из-под земли.

Старик улыбнулся; из-за состояния его зубов это производило скорее жуткое, нежели приятное впечатление.

– Я – имперская почта, миледи. Каждые десять дней объезжаю здешние места, начиная с Форкосиган-Сюрло. Вот уже восемнадцать лет. Уже появились дети тех детей, которые знают меня как Кли-почтовика.

– А я думала, что почту в этих местах развозят воздушным транспортом.

– Флайеров пока не хватает. Да и не станут они подлетать к каждому дому, а только к основным пунктам раздачи. Личные услуги теперь не в чести. – Он с отвращением сплюнул. – И если ничего не случится еще года два, истекут мои последние двадцать лет и, стало быть, буду считаться трехкратным ветераном – то есть человеком, отслужившим императору трижды двадцать. Из армии-то я вышел в отставку на дважды двадцать.

– Из какого подразделения, майор Клийви?

– Императорские рейнджеры. – Он сделал многозначительную паузу, и Корделия поспешила с уважением приподнять брови. – Я воевал, а не протирал штаны в штабах, потому и дослужился только до майора. Начал в четырнадцать в этих самых горах, водил за нос цетагандийцев вместе с генералом Петером и императором Эзаром. В школу после этого так и не вернулся. Закончил только армейские курсы. Со временем армия оставила меня позади.

– Похоже, не совсем, – сказала Корделия, оглядывая казавшуюся совершенно пустынной местность.

– Да уж…

Старик вздохнул и покосился через плечо на Грегора. Во взгляде его мелькнуло беспокойство.

– Граф Петер рассказал вам, что произошло вчера днем? – спросила Корделия.

– Угу. Я-то выехал с озера позавчера утром. Пропустил все самое интересное. Надо думать, новости догонят меня еще до полудня.

– Что-то… может нас нагнать?

– Поживем – увидим, – загадочно ответил старик и несколько нерешительно добавил: – Нам придется переодеть вас, миледи. А то, знаете, надпись ФОРКОСИГАН на вашем кармане не способствует конспирации.

Корделия посмотрела на свою черную рубашку от полевой формы Эйрела – и была вынуждена признать, что почтальон прав.

– Ливрея милорда тоже бросается в глаза, – добавил Кли, глядя на сержанта. – Но если его переодеть – вполне сойдет за горца. Вскоре я посмотрю, что можно будет сделать.

Корделия сгорбилась. Опять заболел живот, моля об отдыхе. Убежище. Но чего оно будет стоить тем, кто ей его предоставит?

– Вам грозит опасность из-за того, что вы нам помогаете?

Кустистые седые брови старика поползли вверх.

– Возможно. – Его тон исключал любые дальнейшие разговоры на эту тему.

«Надо срочно вернуть себе способность мыслить, чтобы служить окружающим поддержкой, а не обузой».

– Эти ваши гам-листья… они действуют как кофе?

– О, лучше, чем кофе, миледи.

– А мне можно попробовать?

«А вдруг это слишком наглая просьба?»

Кли насмешливо посмотрел на нее.

– Гам-листья – это утеха для всяких деревенщин, миледи. Хорошенькая столичная аристократка скорее умрет, чем станет пачкать ими свои белые зубки.

– Во-первых, я не хорошенькая, а во-вторых – далеко не аристократка. И сейчас ради чашки кофе я готова на преступление. Так что, если вы не возражаете, я попробую.

Он бросил поводья, порылся в кармане линялого мундира, достал кисет и, отломив кусочек плитки, протянул его Корделии.

Она с минуту колебалась, разглядывая малоаппетитное угощение на грязной ладони. «Воспрещается употреблять в пищу органику, не проверенную в лаборатории». Корделия аккуратно собрала листья губами.

Гам-листья прессовали в брикет с помощью кленового сиропа, но после того, как слюна унесла первую сахарную сладость, вкус оказался приятно горьковатым и бодрящим. Она села прямее.

Кли посмотрел на нее с интересом.

– Так кто же вы тогда, если не аристократка?

– Я была астрокартографом. Потом капитаном астроэкспедиции. Потом солдатом, потом военнопленной, потом беглянкой. Потом я была женой, а еще потом – матерью. Не знаю, кем я стану дальше, – честно ответила она, пережевывая гам-листья.

«Только бы не вдовой».

– Матерью? Я слышал, что вы были беременны, но… Разве ваш ребенок не погиб из-за солтоксина?

Старик непонимающе посмотрел на ее талию.

– Пока нет. У него еще есть шанс выжить. Так несправедливо, что уже сейчас против него восстал чуть не весь Барраяр… Он родился преждевременно. При помощи хирургической операции. – Корделия решила не вдаваться в подробности. – Сейчас мой сын в Имперском госпитале, в Форбарр-Султане. А Форбарр-Султан, насколько мне известно, только что захватили мятежники Фордариана…

Она вздрогнула. Лаборатория Ваагена строго засекречена, о ней никто не должен знать. С Майлзом все в порядке, в порядке, в порядке… Одной трещинки в этой хрупкой уверенности хватит, чтобы она впала в истерику… Эйрел – ну, уж Эйрел-то сам о себе позаботится. Как же получилось, что его все-таки застали врасплох? Несомненно, Имперская служба безопасности наводнена предателями. Доверять там никому нельзя. Где сейчас Иллиан? Схвачен или тоже продался Фордариану? Нет… Скорее всего просто не смог связаться с Форкосиган-Сюрло. Как Карин. Как Падма и Элис Форпатрил…

– Госпиталь они не тронут, – сказал Кли, наблюдавший за выражением ее лица.

– Я… Да. Конечно.

– Почему вы приехали на Барраяр, инопланетянка?

– Я хотела родить ребенка. – Она грустно усмехнулась. – У вас есть дети, Кли-почтовик?

– Насколько мне известно – нет.

– Очень разумно.

– Ну… – Лицо старика омрачилось. – Не знаю. С тех пор, как умерла моя старуха, стало так тихо. Знавал я людей, у которых из-за собственных детей была куча неприятностей – к примеру, покойный император или, скажем, граф Петер. Не знаю только, кто зажжет огонь на моей могиле. Может, племянница.

Корделия взглянула на Грегора, который сидел на седельных сумках и прислушивался к разговору. Грегор подносил факел к гигантскому поминальному костру своего деда; его руку в тот миг поддерживал лорд-регент Форкосиган.

Они ехали все дальше и дальше по горной тропе. Четыре раза Кли сворачивал на узенькие, едва различимые тропинки, и каждый раз Корделия, Ботари и Грегор терпеливо ждали его в каких-то ненадежных укрытиях. Из третьей отлучки Кли вернулся с узлом, в котором оказались старая юбка, пара поношенных брюк и немного овса для усталых лошадей. Все еще не согревшаяся Корделия надела юбку прямо поверх старых экспедиционных брюк. Ботари сменил форменные брюки с серебряными лампасами на обноски горцев. Короткие штаны едва доходили ему до щиколоток – теперь сержант обрел окончательное сходство с огородным пугалом. Мундир Ботари и черную форменную рубашку Корделии спрятали поглубже в одну из сумок с почтой. Проблему с потерянной сандалией Грегора Кли решил очень просто – сняв оставшуюся и позволив ребенку идти босиком. Слишком дорогой костюмчик Грегора скрыла огромная мужская рубашка с закатанными рукавами. Мужчина, женщина и ребенок – самая обыкновенная семья, измученные, оборванные горцы.