Гагик Саркисян - Лошадь смеется Страница 6

- Но кто она, эта твоя Ника?

- Может быть, в этой встрече не все достоверно. Но Карин познакомился с ней и сам не подозревал, кем она станет в его жизни. И знакомство произошло в этом салоне самолета.

- Но куда экзотичнее познакомиться в винном погребке. Вот здесь, вот за этим столиком. Мне нравится этот "Винный погребок в Таллине", - сказал Олег.

- Экзотичнее?.. Но за этим столиком произошло совсем другое знакомство... Меня беспокоит вот какая штука...

- Какая?

- Как будто кто-то смотрит на обворожительную стюардессу со скрытой иронией.

- Да... Что-то неуловимое есть. Но очень уж неуловимое...

- Если бы Карин любил стюардессу, он бы ее не нарисовал чересчур маленькой...

- Он бы ею заслонил все небо? - Олег захохотал. - Маленькая, но красивая!..

- Красивая, но маленькая! Она обворожительна, она красива, но самолет летит так же, как он летел...

- А что, нужна катастрофа?.. Где авиационная катастрофа? Какой-то кошмар! Летит себе и летит! А может, он разбился, когда он летел назад из Москвы в Таллин? На этой авиалинии с катастрофами сущая неразбериха.

- Олег, Ника сидит к нам спиной, но художнику как-то удалось найти для нее загадочные линии. Эта ее загадочность притягивает. Она является центром внимания. Словом, нравственный или любовный треугольник налицо. Поэтому я и разыграл сцену знакомства в самолете, как ты ее видел.

- Когда же Карин встречался со стюардессой, а когда с Никой?

- Стюардесса живет в Таллине, - Ваграм отглотнул из чашечки кофе, - а Карин в Москве.

- Ну и что? Для модных и красивых женщин расстояние ничего не значит.

- Тебе хочется, чтобы у Карина был роман со стюардессой.

- Но какие-то отношения у них были, раз он ей оставил свой телефон.

- Олег, ты, кажется, ищешь близких Карину людей...

- Близких? Это моя главная задача.

- Неглавных задач у тебя не бывает.

- С его родителями совсем глухо. И ни единого родственника.

- Но это вроде по твоему ведомству. Наведи справки...

- Справки я могу навести, - Олег сделал несколько гимнастических движений, снимающих усталость, - но сейчас от родственных связей ничего не осталось. Сестра не знает, что у нее есть брат. Брат не знает, что у него есть сестра. А! Каким был Вадим Карин в детстве? Каким он был ребенком? И что это было за воспитание? Готовился ли он еще в детстве или в юности стать художником, а потом забросил свою мечту и поступил в технический вуз? И какой была атмосфера в доме, в котором он рос?.. Отца он не знал. Только одна мать. И та умерла одиннадцать лет назад.

- Вот мы и вернулись к твоему "Винному погребку в Таллине", он как раз написан красками воспоминаний.

- Мой любимый погребок, погребок.

- Возможно, это буквально про его мать. Или про его отца... Мы можем с тобой только предположить по теории вероятности, что эта картина о его родителях. Очевидно, действие в погребке происходит в середине или в конце пятидесятых годов. Тогда - особенно в Прибалтике - еще можно было услышать разговор людей с запахами из романов Стефана Цвейга, Ремарка, бергмановского кинематографа, лица с наивной или сентиментальной надеждой, что ничего особенного в мире не произошло. Тогда редко кто понимал, что землян спасет только единая судьба и что время устремилось именно по этому каналу. Все это было не так уж и давно... Нам тогда было лет по десять.

- Поменьше, наверное, - сказал Олег.

- Так что чуть-чуть обернуться назад - и мы с тобой услышим уплывающие звуки танго и встревоженный, перепутанный разговор на черно-белом фоне того времени...

ВИННЫЙ ПОГРЕБОК В ТАЛЛИНЕ

- ...Ничего не помните? Я еще не встречал женщин, которые бы ничего не помнили. И которым не хотелось бы сравнить то, что у них было, с тем, что у них есть...

- Есть...

- Ну, да... Теперь.

- Ну, все-таки я вам кое-что расскажу... Не знаю, будет ли это правдой... Скорее всего - нет... Но я вам обещаю, что, пока я буду рассказывать, это будет правдой. Это будет так, как было...

- Да... Странно...

- Ну отчего же? Когда я буду смеяться, вы не верьте мне. Это совсем не значит, что я смеюсь. Я уже давно заметила, что я смеюсь, как правило, просто так. И вовсе не потому, что мне смешно. Я иногда чувствую себя актрисой. Между прочим, я когда-то хотела стать великой актрисой. Нет! Никогда я не мечтала и не собиралась. Но есть же такие профессии, которыми в разговоре можно пользоваться как хочешь? Вот вы? Вы не были... клоуном?

- Нет.

- Вы так говорите "нет", как будто были.

- Я не был клоуном.

- Да!.. Так я вам и поверила!

- Но я им не был.

- А на велосипеде вы когда-нибудь катались?

- Что?.. На велосипеде?

- Ну да! На детском велосипедике? Вы любите чернику? Вот такая полянка зеленая, а на ней растет, как смешные детские глаза, черника. Они смотрят на тебя и не понимают, что тебе надо, чего ты от них хочешь... Вы в детстве не бегали на такую полянку? Ну, может быть, не в детстве, а в юности? Я все забыла про эту чернику... Значит, я вам уже рассказывала?..

- Вы не могли мне рассказывать, потому что я первый раз вас вижу.

- Разве первый? А почему же вы тогда вспомнили?

- Я? Я вспомнил не это. Я вспомнил, но это вас не касается. Об этом рассказывал мне кто-то другой.

- Кто-то другой... Или другая?

- Это совсем неважно.

- Знаете? В тот раз в самолет я взяла с собой корзинку с черникой. Я помню, что купила эту корзинку на Арбате, на Старом Арбате, в кулинарии на втором этаже. Вы там когда-нибудь бывали? Вы ведь тоже москвич?

- Да... Когда я был студентом... Я часто приходил в "Прагу" есть шпикачки.

- О! Шпикачки - это вкусно!

- Да. Вкусно. Там их очень вкусно готовили.

- Там всегда такие милые очереди.

- Милые?

- Да! Милые! Такие красивые смешные очереди. Все в шарфиках, шапочках, с зонтиками. И все хотят есть. Тогда это было иначе. Не так, как теперь. Теперь едят по-другому. Я помню, как-то раз я пришла, а очереди никакой нет. Ну, хотя бы пять, хотя бы семь человек. Я так расстроилась и стала ждать...

- И дождались?

- Да. Конечно... А вот в самолет я села с пустой корзинкой.

- Без черники?

- Да! С пустой. Со мной так часто случается... Я беру какую-нибудь сумку и думаю, что все купила и положила в нее. Но оказывается, что там ничего нет... Ну, вы вспомнили?

- О чем?

- Ну, про эту лесную полянку?

- Я же вам сказал. Это вас не касается. Это совсем другие воспоминания...

- В общем-то рассказывать не о чем... Все, кого я знаю, у них то же самое... Ну, когда-то очень давно познакомилась с мужчиной, а потом рассталась с ним... Не знаю, может быть, я его любила, а может быть, нет. Мне ведь не надо оправдываться перед вами? Ничего нового о себе я вам не могу рассказать. Ничего исключительного. Все нелюбимые делают друг друга несчастными... Позже или раньше, но это должно было случиться и со мной... Я даже подумала, что теперь рассказывать о своей судьбе могут только те, у кого ничего не было в жизни - ни мужчины, ни детей... У кого было только одно воображение... Какой она должна быть, жизнь! Эти умеют фантазировать, их интересно слушать... Потому что все, что они рассказывают, очень уж не похоже на то, что есть на самом деле... У меня тоже была такая подруга. Ну, не подруга, а так, знакомая женщина... Однажды ночью я увидела бездну, во сне.