Кевин Андерсон - Дюна. Батлерианский джихад Страница 69

Нет границ моему могуществу. Я способен охватить всю Вселенную.

Выполняя свою широкомасштабную операционную программу, установленное на Гьеди Первой новое воплощение Омниуса внимательно изучало трехмерную карту известной Вселенной. Точная модель была создана на основе компиляции архивных документов и данных сенсорных наблюдений. Кроме того, в решении задачи использовали вероятностные проекции и вероятностный анализ.

Возможности были неисчерпаемы.

С ненасытным любопытством новый Омниус просматривал изображения крутящихся туманностей, гигантских солнц и множества планет. При наличии неограниченного временного ресурса и гигантских материальных возможностей все они со временем станут частью сети синхронизированного мира.

Скоро прибудет новый корабль с усовершенствованными программами, и новое воплощение станет равным по мощи всем остальным планетарным частям всемирного разума. Пока, со времени инсталляции на Гьеди Первой он не мог синхронизировать себя. Но зато Омниус на Гьеди Первой мог копировать свои волнующие мысли и передавать их другим клонам всемирного разума. Главное – экспансия, расширение, эффективность! Как много предстоит сделать! Завоевание Гьеди Первой стало лишь первым кирпичиком космической империи машин. Процесс начался и будет ускоряться.

Удобно устроив свое кибернетическое ядро в бывшей цитадели магнуса, Омниус загрузил в оперативную память картины, регистрируемые его наблюдательными камерами: горящие руины, дети людей на пыточных столбах, огромные костры, на которых сжигали лишних представителей человеческой популяции. Он с максимальной объективностью изучал все изображения, поглощая и обрабатывая информацию. Годы назад модифицированная программа Барбароссы научила мыслящих машин наслаждаться плодами победы.

Многие из связанных между собой многоуровневых предприятий Гьеди Первой нашли себе полезное применение, такие, как, например, бурящие машины и многие другие промышленные приспособления. Барбаросса сделал смелую попытку приспособить центры человеческого производства для нужд мыслящих машин. И на этих заводах и фабриках новый всемирный разум нашел нечто, что создавало интересные связи и порождало исключительные возможности.

Люди спроектировали и уже начали монтировать новую модель дальнодействующего космического зонда для исследования дальних планет. Такие зонды можно усовершенствовать, превратить их в эмиссаров всемирного разума, в подстанции компьютерного всеохватывающего и вездесущего всемирного разума. На галактической карте Омниус отметил время, необходимое для доставки космического зонда в отдаленные уголки Вселенной, достаточно большое время, невзирая даже на высокую скорость перемещения. Он просмотрел тот участок Вселенной, который был обозначен как «несоюзные планеты», куда еще не добрались ни черви-люди, ни машины. Как много звездных систем надо исследовать, завоевать и развить, и эти образцы космических зондов с Гьеди Первой могут сделать эти планы реальностью. Новый всемирный разум видел за этим достижением новые возможности. Точно так же будут думать и его собратья-компьютеры во всем Синхронизированном Мире.

Если он сможет посеять семена своего всемирного разума, расставить самоподдерживающиеся фактории, способные использовать местные ресурсы, чтобы строить автоматические инфраструктуры, то можно будет устроить машинные форпосты на всех бесчисленных обитаемых планетах. Это будет дождь искр, которые воспламенят сухую древесину, и тогда хретгиры никогда не смогут остановить победный марш мыслящих машин, не смогут остановить распространение Омниуса. Такова была основная часть его натуры, его природы.

Команда вспомогательных роботов стояла в непосредственной близости от защищенного полем ядра, готовая оказать любое техническое содействие. Согласно своим новаторским идеям новое воплощение всемирного разума послало одному из роботов сигнал, тот, в свою очередь, был активирован, его система была запущена и начала готовиться к действиям.

В течение нескольких недель, пока Барбаросса продолжал подчинять и перестраивать Гьеди Первую, Омниус вводил свои вспомогательные машины в курс создания сложных, дальнодействующих зондов, каждый из которых должен был содержать ядерную копию его разума и агрессивной личности.

После высадки на других планетах зонды расширят и размножат автоматические системы, установят самовоспроизводящиеся фабрики на каждой планете. На этих фабриках, в свою очередь, будут производиться другие вспомогательные роботы. Эти колонии со временем пустят корни далеко от основного Синхронизированного Мира, далеко от Лиги Благородных. Хотя машины могли осваивать любые типы планет, кимеки настаивали на том, чтобы всемирный разум сосредоточил свои усилия на планетах, обитаемых для людей. Хотя освоение пустынных планет было несравненно легче, всемирный разум понимал, что желательно проведение обеих стратегий.

Когда работа была закончена, Омниус использовал свои наблюдательные камеры для того, чтобы смотреть серию запусков – в полет отправились одновременно пять тысяч зондов. Они были запрограммированы рассеяться по самым отдаленным планетам, в самых удаленных уголках Вселенной, даже в таких, полет до которых занимал тысячелетия. Временная шкала не играла в данном случае никакой роли.

Компактные единицы, похожие на пузыри, оглашая ревом окрестности, взмыли в небо одновременно, изрыгая из выхлопных дюз зеленое пламя. Через расчетные промежутки времени всемирный поочередно свяжется со всеми этими зондами, воссоединившись с ними.

Думающие машины способны строить долгосрочные планы и доживать до их воплощения в действительность. К тому времени, когда люди доберутся до тех отдаленных звездных систем, Омниус уже окажется там.

И будет ждать людей с распростертыми объятиями.

* * *

Каждый человек – это машина времени.

Находясь в безопасности внутри древней испытательной ботанической станции, Селим благополучно пережидал следующую свирепую песчаную бурю, бушевавшую в пустыне. Единственное, что менялось здесь на протяжении многих тысячелетий, – это погода.

Буря продолжалась шесть дней и ночей, неся по поверхности пыль и песок и взметая в воздух такие их тучи, что солнце превращалось в тусклый, едва светящийся шар. Он слышал, как песчинки неистово бились о толстые стены на совесть сработанных стен.

Он совсем не боялся бури. Здесь он находился в надежном укрытии, в полной безопасности. Ему было просто немного скучно.