Гарри Гаррисон - Крыса из нержавеющей стали. Кн.2 Страница 69

Вторая, пониже, как бы продолжала первую: НЕ ХМУРИТЬСЯ!

Оба предписания выполнялись с угрюмым видом. Что это за школа? Глаза мои привыкли к темноте, и я увидел выключатель рядом с громкоговорителем, его назначение было понятным. Я повернул выключатель и услышал тусклый голос учителя:

— … Мораль философии. Этот курс обязательный, и каждый из вас будет заниматься им до самого выпуска. Тут не бывает ошибок и неудач. Мораль философии делает нас великими. Она помогает нам управлять. Вы читали учебники по истории, вы знаете Дни Кекконшики. Вы знаете, что мы были брошены всеми, вам известно, как мы погибли, как осталась в живых Тысяча. Самые слабые умирали, когда они позволяли эмоциям овладеть собой. Вы все здесь благодаря тому, что выжили сильнейшие. Им помогла выжить Мораль философии. Она поможет и вам выжить. Выжить, вырасти, покинуть этот мир и принести наши правила слабым и мягким расам. Мы — высшие разумы. У нас есть все права. Теперь скажите мне, если вы будете слабыми, что произойдет с вами?

— Мы умрем, — невыразительно ответили мальчишеские голоса.

— Если вы будете бояться?

— Мы умрем.

— Если вы позволите эмоциям…

Я выключил эту программу, подумав, что и так узнал уже слишком много. Мне нужно было обдумать услышанное. Все эти годы я боролся с серыми людьми и ненавидел их, но я никогда не задумывался над тем, почему они такие. Мне они были просто омерзительны. Эти несколько слов, что я услышал по репродуктору, дали возможность понять, что жестокость их не случайна, «Брошенные», — так сказал учитель. В отдаленные времена, видимо, горстка людей должна была остаться на необъятной планете. Может, из-за одного или двух минералов. Это была негостеприимная, далекая от других миров планета, и, должно быть, не случайно построили здесь поселение. Потом людей, оставшихся тут, покинули, забыли о них. Может быть, по каким-то местным причинам, а может, из-за мрачных лет Развала. Несомненно одно — колонию считали вымершей. Но каким-то образом ей удалось сохраниться. Большинство людей поумирало, горсточка осталась в живых. Покинутая всеми человеческими расами, эта горстка людей отказалась от чувств, сведя свою жизнь к простому выживанию и борьбе за это. Они боролись с жестокой планетой и, победив ее, утратили все человеческие качества. Они превратились в механизмы для выживания и ожесточили сами себя, заморозили свои чувства. Бесчувственность они стали считать гарантией силы будущих поколений.

Мораль философии. Мораль, связанная только с выживанием на этой мрачной планете. Какая же это мораль, когда порабощаются другие люди. Была во всем этом ужасная правда, по крайней мере, с их точки зрения. Остальное человечество они считали слабым. Как может быть сильным тот, кто улыбается или хмурится? Энергия не должна уходить на эмоции. Мораль, этика — это выдумка кретинов. Они тренировали свое тело, выключив мозг. И считали себя самыми достойными обитателями Вселенной. Они прививали растущим поколениям ненависть к покинувшим их, и ненависть превратила этих людей в завоевателей. Слабый должен погибнуть, это было правило. Выжившие пойдут другим путем к лучшей жизни. Будучи малочисленными, они не могли сами завоевывать бескрайние пространства, но могли действовать через других. Серые люди подготовили и осуществили межпланетное вторжение на Клизанд. Вторжение шло успешно, пока не вмешался Специальный Корпус и не взорвал все к чертовой бабушке. Взрыв организовал я. Так что не удивляйтесь, почему они так хотели заполучить меня в свои маленькие колодные ручки. А здесь, как я понял, был тренировочный плацдарм. Школа заставляла поверить, что каждый маленький ребенок Кекконшики станет бездушной копией старших. Никакого веселья. Эта школа для выживания пресекает любые природные склонности, свойственные юности.

Я, наконец, согрелся и находился в относительной безопасности. Чем больше я узнавал об этом месте, тем сильнее становилось желание действовать… Чем торчать в темном коридоре, лучше что-то предпринять. Я прошёл в другую классную комнату. Это была мастерская или машинный зал. Мальчики постарше тех, что я видел до этого, работали здесь, управляя какими-то аппаратами. Какими-то! Да ведь они мне знакомы. Я коснулся металлического кольца, обвивающего мою шею. Я смотрел на их работу, загипнотизированный и парализованный, как кролик на удава. Они корпели над маленькими коробками, утыканными кнопками. Коробками с кабелями, ведущими к ошейникам, как тот, что носил я. Учебная машина для пыток. Я медленно поднял руку и повернул выключатель.

— … различия есть в применении. Надо знать их. Вы монтируете и испытываете синаптические генераторы, которые свяжут вас с пленником. Позже, когда вы перейдете к изучению питания аксонов, вы получите больше знаний. Теперь вернитесь к диаграмме на странице 30…

Питание аксонов. Я должен был знать об этом раньше. У меня были только предположения, они оправдались. Я много слышал об этом уникальном источнике энергии, но никогда не изучал его. Хотя, выходит, что теперь уже изучил его действие на себе. Мозговой возбудитель, генерирующий ужас в сознании. Природа не создала такого аппарата. Человечество отказалось от него из моральных принципов. А этим подонкам он годится. И я могу оказаться первым, над кем будут проведены ужасные опыты. Что же я, как мазохист, ищу здесь. И ничего не предпринимаю. Завороженный голосом учителя, я не сразу услышал приближающиеся шаги. Кто-то шел по коридору. Потом этот «кто-то» завернул за угол и направился прямо ко мне.

13

В этой ситуации на обдумывание времени не было — надо было действовать, поэтому я бросился на него и схватил за горло. Он не шелохнулся, но заговорил:

— Добро пожаловать в школу Юрусарета, Джеймс ди Гриз. Я так и думал, что ты доберешься сюда.

Он замолчал, потому что мои большие пальцы с силой сжали его яремную вену. Он не пытался сопротивляться, выражение его лица не изменилось, он спокойно смотрел мне прямо в глаза. Кожа его была сморщенной и тусклой, и я внезапно понял, что это очень старый человек. И хотя я был хорошо натренирован и в целях самообороны способен был даже на убийство, я не очень-то любил душить стареньких дедушек, печально глядящих мне в глаза. Мои пальцы разжались сами собой. Я тоже уставился в глаза старику и засопел в своей самой отвратительной манере.

— Только попробуйте позвать на помощь, и вы через секунду — труп.

— Это самое последнее, что я сделаю. Меня зовут Ханасу и я жду этой встречи с того момента, как ты сбежал. Я постарался сделать все, чтобы привести тебя сюда.