Виктор Хорошулин - Таинственный остров Кнайпхоф. Исторический детектив, фантастика Страница 7

По правде говоря, помня, как жалко выглядел бакалейщик прошлым вечером, Якоб сильно сомневался, что тот сможет начать утреннюю работу вовремя. Но Цойге оказался «на высоте».

– Садись в телегу, – крикнул он молодому лекарю, едва его лошадь поравнялась с Якобом.

Тот прыгнул на жёсткое сидение и примостился рядом с Томасом. Лошадью управлял помощник бакалейщика, Мартин Хозе.

– Так ты уверен, что тебе нужно именно в школу «Куклы старой Магды»? – спросил Цойге. Выглядел он не так уж плохо, видимо, с утра успел поправить здоровье одним-двумя кубками…

– Конечно, сударь. Раненый рыцарь ясно сказал про школу, куклы и Магду…

– Рыцарь… Что ж, вполне возможно. Только, будь начеку. Это – очень опасное место. Поговаривают, что там занимаются богомерзкими делами…

Копыта их лошади застучали по Лавочному мосту.

– А что вы, сударь, знаете об этой школе?

– Да почти ничего. Знаю только, где она находится. И то, что те, кто владеет этой школой, сильно интересуются людьми, обладающими… необъяснимой силой. А такие люди существуют.

– Колдуны, что ли?

– Да кто их знает, молодой лекарь. Обычные люди… С виду обыкновенные и не делающие никому зла. Но они могут исцелять больных, даже одержимых бесами, указывать, где следует рыть колодцы, а где строить дома, предупреждать о грядущих наводнениях… Святая инквизиция вполне может посчитать это за колдовство, но, поверь мне, силы Дьявола тут не при чём. Иногда такими людей создаёт сам Господь…

На середине Ланг-Гассе Цойге и Якоб спрыгнули с телеги, и бакалейщик повёл лекаря вдоль теснившихся строений южной части Кнайпхофа. Впереди огромной красноватой горой с остроконечной вершиной, проглядывали очертания величественного Кафедрального собора. Не доходя до него, Томас повернул вправо.

– Вот этот дом, под аркой. Стучи смелее в дверь! А я – побегу за товаром! – бросил он Якобу, и слишком поспешно скрылся в тумане.

Молодой Шоль подошёл к двери. В узкое окошко над нею пробивался свет… Значит, в доме кто-то есть…

– Якоб взялся за медное кольцо с миниатюрной львиной головой, вставленное в петли, и резко ударил по обитому железом дереву. Затем – ещё раз, чуть громче.

Через некоторое время дверь приоткрылась, из-за неё выглянуло бледное лицо пожилого человека.

– Кто вы, сударь, и что вам угодно?

– Простите меня, господин… Я – ученик лекаря из Альтштадта. Вчера у нас на руках умер раненый рыцарь. Перед смертью он попросил нас передать вам это… – и Якоб протянул старику ладонь, в которой лежала янтарная «лошадиная голова».

Увидев этот предмет, старик вздрогнул. Дверь тотчас распахнулась.

– Входите, – прошептал он.

Когда Якоб вошёл, тот высунул голову наружу и долго вглядывался в туман. Едва юноша сделал пару шагов по узенькому коридору, как услышал скрип ступеней: кто-то спускался к нему со второго этажа. Молодой лекарь протянул вышедшему из полутьмы высокому, статному человеку янтарное изделие и произнёс:

– Вот, сударь. Это велено передать вам…

Незнакомец поднёс свечу к «лошадиной голове», затем осветил лицо Якоба и ответил:

– Прекрасно. Ступайте наверх, бесстрашный юноша. Там для вас приготовлена комната.

Такое поведение немало удивило молодого лекаря. Но, возможно, здесь, в этой таинственной школе, так принято? Не говоря ни слова, он последовал наверх. Старый привратник запирал дверь на засов, а второй господин молча наблюдал за ним.

Поднимаясь по лестнице, юноша вдруг почувствовал себя крайне неуютно: ему стал слышаться тихий невнятный шёпот и иные звуки, похожие то на чей-то смех, то на всхлипывания… А когда он поднялся этажом выше, то в его голове вдруг совершенно отчётливо прозвучали слова: «Якоб, открой вторую дверь справа…»

В комнате, куда он вошел, было достаточно светло. Горело полдюжины свечей. За ним не спеша вошёл мужчина, которому Якоб показал янтарную фигурку. Хозяин более внимательно взглянул на своего гостя, а тот – на него. Высокий, крепкого телосложения человек был одет в жакет, поверх которого он накинут лёгкий упленд зелёного цвета с широкими рукавами. На ногах – кожаные туфли. Во внешности незнакомца угадывались восточные черты: смуглая кожа, чёрные, немного раскосые глаза, тёмные волосы, спадающие до плеч, крупный, выдающийся вперёд нос и тяжёлый, «квадратный» подбородок.

– Признаюсь, меня удивило, что магистр прислал такого… юного посланца. Что ж, это характеризует тебя, как человека, обладающего выдающимися способностями… Присаживайся, юноша. Сейчас к тебе выйдет наша госпожа…

«Я не тот, за кого вы меня принимаете!» – хотел воскликнуть Якоб, но не успел: человек, разговаривавший с ним, шагнул в сторону и… словно, растворился…

Молодой лекарь огляделся: комната оказалась весьма просторной… Высокий потолок, два окна, сквозь которые уже начал проникать солнечный свет, на полу постелен мягкий ковёр, тихо потрескивающий камин, а на стене – страшный охотничий трофей – огромная волчья голова с оскаленной пастью… Шкаф со статуэтками, вылепленными из глины… Пара табуретов, широкая лавка, покрытая бархатной материей… Зеркало в углу… Настоящее, стеклянное… фламандское. Стоит, наверное, бешеных денег! Но, почему в углу, а не на самом почётном месте?

Якоб подошёл ближе и увидел в зеркале своё отражение: испуганный мальчишка со взъерошенными волосами, потрёпанный плащ, стоптанные башмаки «коровья морда»… Но, ничего. Сейчас появится кто-нибудь, кому он объяснит, что его приняли за другого… Ведь он не посланец какого-то магистра. А этим посланцем, скорее всего, был рыцарь тамплиер, которого безжалостно убили ударом чего-то тяжёлого, вроде кузнечного молота, в грудь… Якоб передаст эту странную янтарную «лошадиную голову» и отправится домой, помогать доктору Пельшицу принимать больных. Он поправил рукой волосы, нахмурил брови, состроил смешную рожицу и… Внезапно, словно лёгкая дымка окутала зеркальное изображение… Якоб сделал два шага назад, не отрывая взгляда от зеркала… Пелена тумана начала заволакивать его отражение. Это было настолько невероятно и страшно, что молодой лекарь затаил дыхание и словно остолбенел… он не мог двинуть ни рукой, ни ногой, а только пристально смотрел на поверхность волшебного стекла. Наконец, туман стал рассеиваться и внутренне напряжение, сковавшее Якоба, понемногу ослабело. И тут… вместо собственного отражения, он увидел женскую фигуру с добрым и таким родным лицом! Это же его мать, Габи Шоль! Немного грустные глаза и лёгкая улыбка на губах… «Мама!» – хотел воскликнуть юноша, но слова застряли у него в горле. Габи посмотрела на своего сына и приветливо кивнула ему… Вдруг изображение матери дрогнуло и стало расплываться. Через мгновение, вместо неё на Якоба уже смотрел широкоплечий мужчина лет сорока, с чёрными усами и бородой, глядел внимательно, изучающе… Кто это? Всё похолодело внутри у юноши, и откуда-то из самых глубин сердца пришла подсказка: ведь это же – его отец!

– Что ты увидел в этом зеркале, мальчик? – негромкий женский голос вернул Якоба к реальности. Он вздрогнул и вновь распознал отражение самого себя, только чрезвычайно взволнованного.

Юноша обернулся на голос. Перед ним стояла женщина средних лет, по-видимому, дворянка. Она была одета в укороченное сюрко без рукавов, поверх которого был наброшен длинный нарамник, подпоясанный золотистого цвета ремешком. На лбу, прихватив густые волосы каштанового цвета, красовался узорчатый серебряный обруч, на тонких пальцах – колечки с драгоценными камнями, в которых Якоб мало разбирался. Тёмные глаза с интересом наблюдали за молодым лекарем.

– Я… – с трудом выдавливая из себя слова, ответил юноша, – только что… в этом зеркале… видел своих… умерших родителей…

Женщина покачала головой, и не было понятно, осуждает ли она Якоба, сочувствует или просто забавляется. Она протянула руку, раскрыв ладонь, и молодой лекарь вложил в неё янтарное послание тамплиера.

– Садись же, мой мальчик, – ласково сказала она, показав глазами на стоящий подле шкафа табурет. Сама же устроилась на лавке, покрытой бархатной материей.

Якоб осторожно присел, робко поглядывая на таинственную госпожу.

– Простите, ваша светлость… Господь – свидетель, что не я был посланником. Это… янтарное изделие нам передал раненый рыцарь перед самой своей кончиной… Я – помощник городского лекаря Альтштадта Якоб Шоль. А вы, смею надеяться, и есть та самая госпожа Магда, чьё имя упоминается в названии школы?

– В названии упоминается «старая Магда», – насмешливо ответила дама. – А я разве стара? – и мило улыбнулась.

– Простите, – совсем смутился юноша. – Конечно же, нет! Вы…

– Впрочем, можешь меня называть Магдой, – прервав оправдания Якоба, продолжала дама. – Называться этим именем – большая честь для меня… Так кого ты видел в этом зеркале? Своих родителей?