Ольга Елисеева - Дорсет Страница 7

Однако в тот момент ее охватила эйфория. Граф Дорсет умел любить. Он требовал от женщины всего, но и сам готов был отдать все сразу. Это его и погубило. Избранницей адмирала стала некая Анна Уорик, соседка по поместью и... "смуглая леди". Совсем, как у Шекспира. То ли старина Уилл так поразил современников своей темноволосой музой, то ли в Англии того времени пруд пруди было брюнеток.

Однако "темная дама", как еще можно было перевести оборот "dark lady", оказалась темной во всех смыслах. Пиковая масть - не стоило связываться. Сам граф Александр к этому времени лет десять как овдовел. Его кумир была замужем за шерифом городка Тилбери, скрягой лет на 40 старше нее. Честный Дорсет сначала предложил старику отступные - 100 тысяч дукатов, половину суммы, привезенной из Нового Света. А получив отказ, затеял ссору, вызвал на дуэль и, не долго думая, проткнул шпагой.

Красавица ликовала. Брак с убийцей мужа возводил ее на более высокую ступень. Мало того, что Дорсет был богаче и знатнее шерифа провинциального городка, он еще мог представить Анну ко двору. Но едва ли она любила нового избранника больше, чем мужа.

Карты спутал случай. Незадолго до венчания граф застал обожаемую даму на сеновале с конюхом. Что бы вы думали сделал наш блистательный пират? Убил одним ударом обоих и побрел по берегу в тоске? Ничуть не бывало. Он приказал схватить любовников, привезти священника и насильно обвенчать леди Уорик с тем, кого ее сердце предпочло ему, графу, лорду и адмиралу. То есть с конюхом. "Живите счастливо, мадам, и помните мою справедливость". Это было написано по-французски в последнем письме.

Судя по тому, что в нескольких письмах к друзьям, которые Хелен читала прежде, леди Уорик была названа "отравительницей", ей удалось избавиться и от второго мужа. Что ни говори, а чудовищный мезальянс, в который вверг ее "справедливый Дорсет", позорил леди едва ли не больше, чем публичный блуд на площади. Была ли "темная дама" как-то замешана в дальнейшей судьбе графа Александра, пока оставалось неясным.

Хелен так увлеклась романом, разворачивающимся у нее на глазах, что не заметила изменения, произошедшего в библиотеке. Ступеньки проскрипели, ставня хлопнула, а потом... Потом пол затрясся с такой силой, что на него посыпались книжки с полок, сами полки и, наконец, шкафы. Керосиновая лампа упала, стекла разбились, горючая жидкость вытекла на сухое старое дерево и вспыхнула. Елена так испугалась, что несколько секунд не находила голоса, чтоб закричать, а потом завопила истошно, как ребенок в "Пещере Ужасов".

Башня продолжала ходить ходуном еще некоторое время. Но когда огонь принялся лизать рукописи, рассыпанные на полу, а заветный "Розарий" полыхнул синим пламенем, тряска прекратилась. В библиотеке стало ощутимо холодно. Даже морозно. Из книг про полтергейсты доктор Грант знала, что замогильный холод - явный признак присутствия мертвецов. Но сейчас лучше было замерзнуть, чем сгореть. Она своими глазами видела, как по полу и по стенам побежал иней, и ледяной ободок начал теснить круг огня. Пламя бушевало только там, где растекся керосин, но вскоре оно утихло, оставив черный след на половицах, похожий на печать сгоревшего утюга.

Хелен почувствовала, как чьи-то невидимые пальцы легли ей на горло так, что больше кричать она не могла, приподняли ее над полом, с силой тряхнули, а потом разжались. Женщина упала, ударившись коленями. Где-то внизу хлопнула дверь. Звук был настолько гневный, что доктор Грант не сомневалась, кто вышел из библиотеки. Она сидела на полу и плакала, как побитая собака, пока разбуженный шумом мистер Маэлз не пришел за ней.

В просторной столовой первого этажа собрался так называемый Опекунский Совет по управлению усадьбой. В окружении этих чопорных господ доктор Грант чувствовала себя подсудимой. На нее взирали с крайней неприязнью. Оказывается, усадьба за последние полвека горела 13 раз. Однако только сейчас появилась возможность объявить кого-то виновным. Все пожары начинались в библиотеке. Впрочем, там же и заканчивались.

-- Хозяин всегда был очень неаккуратен с огнем, -- пояснила гостье Эмма. Как ни странно экономка пыталась поддержать и ободрить ее. Положитесь на Бога, - сказала она, сжимая Хелен локоть. -- Хозяин сам виноват. Вот увидите, он все уладит.

В тот момент доктор Грант не могла и предположить, что миссис О'Фланиган имеет ввиду под словом "уладит".

-- Итак, -- сказал самый старший из присутствующих гостей, адвокат Николас Эшвуд, -- у нас опять чрезвычайное происшествие. И опять в замке. Эта развалюха уже порядком всем надоела! Сколько можно терпеть? То рухнет свинарник и придавит ни в чем не повинных людей...

-- Хочу заметить, воров, - робко подал голос антиквар Тимоти. Он сам чувствовал себя здесь неловко и бросал виноватые взгляды на Хелен.

-- Чушь! - запротестовал Николас. - Прохожие. Спрятались от дождя...

-- Ага, и прихватили поросенка! Вот призрак и рассердился.

Все разом загалдели.

-- Это не дом, а куча неприятностей! - трубным голосом заявила полная высокая дама, Юфрасин Этли, в девичестве Эшвуд, директор колледжа в Вутоне. - Помните, что случилось в позапрошлом году, когда мы все-таки решились продать развалюху на снос? Фермеры уже пригнали бульдозеры, как вдруг они стали сами собой ездить туда сюда, а один даже угодил в пруд и ржавеет там до сих пор. Бульдозерист утонул.

-- В нашем пруду по колено! - прервал ее сэр Тимоти.

-- То ли творилось здесь в старое время! - подали голос две старые девы. Они были близнецами и даже на пороге 80-летия одевались одинаково, а недавно начали говорить хором. - Помните историю про сквайров Николби, соседей Дорсета? Вскоре после его казни они поехали в лес охотиться, и собственная свора набросилась и растерзала их. А перед смертью старший видел высокого белого всадника, который подъехал и молча смотрел на все это.

-- Вы глупости говорите, - не выдержал адвокат. -- Как он мог рассказать то, что видел перед смертью, если умер.

-- Нет не глупости, не глупости! - заспорили близнецы.

- Вспомните, что стало с судьей Уоли, - поддержала их Юфрасин. - Его повесили за бороду прямо в ратуше над столом заседаний. А когда слуги хотели снять беднягу, неведомая сила сломала и оторвала ему челюсть.

-- А пресвитер Бертон, протестантский проповедник? Они с Дрсетом при жизни не ладили, так после казни графа Бертон выбросился из окна церкви св. Екатерины. Пастух видел, как его просто вышвырнуло через витраж розы.

"Граф, да вы убийца!" - хмыкнула про себя Хелен.

"А вы думали, я всю жизнь писал любовные сонеты?" - расслышала она возле своей щеки.

-- А что стало с леди Уорик? - поддержал всех адвокат. - Дорсет изводил ее еще при жизни. Убил мужа, обесчестил, а когда она ему надоела, выдал замуж за конюха! В насмешку. Ни людей, ни Бога не боялся!