Сергей Кузнецов - Полигон Страница 8

Я сделал шаг в сторону двери на лестничную площадку. Не переставая рычать, дог мгновенно переменил положение так, чтобы не дать мне уйти. И тогда я его обманул. Сделал вид, что начал двигаться вперед, подался всем телом, но, когда собака прыгнула, мгновенно отпрянул назад.

Пес тяжело ударился всем левым боком и левой частью морды о дверь, косяк и стену, чудовищные челюсти лязгнули, раздался полурык-полускулеж. Дог сверзился на пол и завозился на осколках и гильзах, не имея возможности вскочить тут же. Я перепрыгнул через него и оказался на лестничной площадке. Быстро запер дверь блестящим металлическим затвором и перевел дух.

Вот. Именно поэтому Хозяин — человек, а не собака.

Забавно. На Милу Йовович в корпорации «Амбрелла» тоже напала собака, но там была собака-мертвец.

Я уже бежал по лестнице вниз, когда услышал топот множества ног: люди поднимались, и очень быстро. Это их псина должна была меня задержать.

— Вот он! — закричал один, перегнувшись через перила и глядя вверх.

— Стреляй, чего ждешь! — услышал я еще голос и вовремя отшатнулся к стене: загрохотали выстрелы, разбивая камень ступеней и пластмассу перил; звук выстрелов был настолько громким здесь, что закладывало уши.

Теперь уже я бежал наверх. На шестом дог бился телом о дверь и громко лаял; на седьмом дверь оказалась заперта. Я ввалился на восьмой и, не останавливаясь, начал рыскать по офисам в поисках места, где спрятаться. Нашел. Уселся в закутке за огромным железным стояком с сервером. Я вновь отчего-то знал, что смогу тут укрыться, потому что закуток, в котором не повернуться, был совершенно незаметен.

Я задыхался, пот заливал глаза, в висках стучало. Снова вернулась головная боль и нахлынула с такой силой, что несколько минут я был на грани потери сознания.

Преследователи ворвались на этаж. Я осторожно снял пистолет с предохранителя и взвел курок. Если они выпустили пса, шансов у меня не остается.

Они громко переговаривались, но, похоже, торопились. Собаки с ними не было. Двое обыскивали комнату, где прятался я, и в какой-то момент подошли совсем близко (так что я перестал дышать и приподнял пистолет), но меня так и не обнаружили.

Потрясение было столь велико, что на некоторое время я отключился, а когда пришел в себя, в комнате, да и на всем этаже, было тихо и пусто.

Мне стоило больших усилий подняться. Я просто знал, что нужно спуститься вниз: если я все-таки в супермаркете, на первом этаже может быть еда. Есть хотелось невыносимо.

Может, телефон вдруг заработал? Я протянул руку к трубке, и в этот момент он зазвонил. Я вздрогнул и отдернул руку, но потом все-таки ответил.

— Я же сказал вам, чтобы вы уходили, — заявил все тот же холодный вежливый голос. — Или вы ищете неприятности?

— Один вопрос, — быстро сказал я. — Что происходит?

— Много чего. В двух словах не объяснишь.

— А я? Где я? Как я здесь оказался?

— Вы там, где должны быть. Но из здания вам нужно уходить, и скорее. Иначе в следующий раз они обязательно вас найдут.

— Кто?

— Слишком много вопросов.

— Вы не ответили ни на один.

— Делайте, как я сказал, и не рассуждайте.

— Знаете что, мне это напоминает…

— Знаю. Но я не Морфеус, вы не Нео,[3] а это не Матрица. И предупреждений больше не будет, во всяком случае, в ближайшее время.

— Почему я не могу никуда позвонить, черт вас побери!!! — заорал я.

— Потому что этот телефон не работает, — раздался щелчок, и я услышал тишину.

Нет, я не хочу быть Нео. Этот дурачок был спасителем человечества, а мне на человечество плевать. У меня есть жена, сын и мама. Вот мое человечество. Больше мне никто не нужен и не интересен.

— Пошел к дьяволу, Морфеус хренов, — проникновенно сказал я в тишину трубки и опустил ее на аппарат.

А с этими кошмарами пора кончать.

Глава третья

По узкой аварийной лестнице я, со всевозможными предосторожностями, постоянно, останавливаясь, оглядываясь, прислушиваясь, стараясь двигаться тихо, спустился на первый этаж. Меня никто не преследовал, но на уровне пятого и третьего этажей я слышал голоса. Похоже, меня все еще ищут.

На первом этаже дело обстояло куда хуже, чем я мог предположить. В совершенном потрясении я бродил между разбитыми и поваленными витринами, наступая на бутылки, банки и лужи спиртного, смешанного с чем-то… подозрительно похожим на кровь. Обходил пробитые холодильники, шел по валявшимся повсюду сорванным со стен рекламным плакатам, осколкам стекла, автоматным и пистолетным гильзам; давил продукты и хозяйственные мелочи, щедрой рукой сеятеля рассыпанные по полу торговых залов. И везде — поломанные металлические тележки и корзины, остатки сбитых с потолка ламп дневного света, пластмассовые и деревянные ящики и коробки… Пособие для учебника истории: так или примерно так должен был выглядеть великий Рим после нападения орд варваров. Я даже на время забыл о голоде и головной боли.

Я шел медленно и оглядывался внимательно. Искал ответы на свои вопросы. Конечно, не нашел.

Зато в кассовом отделе нашел соседку по дому Любу. Она работала в «Центральном» всего несколько месяцев и была очень довольна. Была…

Люба сидела на полу под развороченной и разграбленной кассой и смотрела на меня удивленным взглядом широко раскрытых серых глаз. Из ее шеи с правой стороны торчала черная ручка небольшого хозяйственного ножа.

Пройдя по кассовому ряду, я обнаружил тела еще трех кассиров: двух девушек и одного юноши. Все они были мертвы и, кажется, довольно давно.

Огромные окна-витрины были большей частью разбиты. В одном из них, как жук на спичку, на высокий уродливый осколок лицом вниз было нанизано тело мужчины; вся нижняя часть остатков стекла была темно-красной от его крови.

Я подошел к окнам и некоторое время осматривал пространство перед супермаркетом. На улице стемнело, но из полутора десятков фонарей, бывших в зоне видимости, горело всего два. Стоянка пуста — ни единого автомобиля. Так, а куда делся внедорожник, на котором мы приехали?.. Звука проезжавших машин тоже не слышно. Откуда-то издалека донеслось несколько хлопков, похожих на выстрелы, и пронзительный крик. И снова тишина.

Я все никак не мог поверить в реальность происходящего, и это помогало мне не терять самообладания, не удариться в панику. Да. я все видел, слышал, обонял — кровь, смерть, выстрелы, собаку, которая чуть не перегрызла мне горло… Головная боль и чувство голода временами почти невыносимы, и эти ощущения были из разряда самых реальных… Но где-то очень глубоко, в самом уголке сознания теплилась надежда, что происходящее — сон, кошмар, галлюцинация. Вот-вот наступит предел, гипнотизер щелкнет пальцами, и я проснусь.