Андрэ Нортон - Кошачьи врата : Преданья колдовского мира. Кошачьи врата Страница 9

Тем не менее наступил день, когда девушку подвели к пустому станку и позволили ткать. Даже во время жизни в деревне это занятие требовало полной её сосредоточенности и проворства. Теперь же, когда станок был ей незнаком, стало ещё труднее. Она работала, пока не заболели кончики пальцев, а голова стала раскалываться от непрерывной сосредоточенности, но гудение ткачих вокруг заставляло продолжать, не останавливаясь.

Когда её охватывала усталость, она засыпала прямо на рабочем месте. Останавливалась же только для еды, потому что знала: нужно подкреплять тело. Но наконец — плохо или хорошо — она всё-таки докончила.

К удивлению Дайрин, никто их ткачих не стал осматривать её работу. Ей не сообщили, хорошо или плохо она с ней справилась. Отдохнув и снова почувствовав пальцы, девушка опять принялась за работу. И обнаружила, что тоже негромко гудит.

Работая, она ощущала в себе приток новой энергии. Может, руки её двигаются и не так быстро, как длинные пальцы, которые она видит в сознании. Но работала она ими уверенно и как будто не по своей воле. Она ткала — не зная, плохо или хорошо, но это её и не заботило больше. Достаточно было оставаться в ритме этого спокойного гудения.

И только когда кончился запас нитей и в руках у Дайрин оказался пустой челнок, она словно очнулась ото сна. Всё тело болело, руки безжизненно опустились. Она ощущала острый голод. И гудения остальных больше не было слышно.

Девушка неуклюже встала и побрела туда, где спала раньше. Там она нашла пищу, поела и легла на ткань, повернувшись лицом к крыше между нею и небом. Она чувствовала сильное истощение, вся энергия покинула тело, а способность мыслить — мозг.

4

Дайрин проснулась в страхе, сжимая руки, тело её дрожало. Сон, разбудивший девушку, постепенно уходил, оставив только ощущение ужаса. Но он разорвал чары ткачих, и память девушки снова стала ясной и чистой.

Сколько она уже здесь? Что произошло, когда она не вернулась на берег? Может, корабль под командованием Видрута ушёл, бросив её здесь? А Ротар? Капитан?

Дайрин медленно поворачивала голову, осознавая что-то ещё. Даже не видя станков, она чувствовала, что они пусты. Гудение прекратилось. Ткачихи исчезли!

Дайрин поверила, что была захвачена в какую-то невидимую сеть, и только сейчас у неё появилась возможность вырваться на свободу. Почему она вообще решила прийти сюда? Почему осталась? Лента с запястья исчезла. Может, это она околдовала её?

Еда! Дайрин не может видеть, как все остальные в мире. Но теперь ей показалось, что тщательно выработанная способность постижения тоже покинула её. Девушка встала и рукой задела станок, у которого так долго работала. Любопытство заставило её провести пальцем по результатам свой работы. Её ткань оказалась не такой гладкой, как та лента, но гораздо, гораздо лучше первых попыток.

Вот только куда подевались ткачихи? Воспоминание об ужасном сне заставило девушку двинуться по поляне. Все станки были пусты, готовая ткань тоже исчезла. Дайрин обо что-то споткнулась, наклонилась, пощупала — стержень для сбора нитей.

— Где вы? — решилась она позвать вслух. Тишина казалась такой угрожающей, что девушке захотелось прижаться спиной к стволу, соорудить хоть какую-нибудь защиту. Защиту от кого? Или чего?

Дайрин не верила, что Видрут и его люди решатся проникнуть в этот лес. Но, может, у ткачих есть другие враги, и теперь они бежали от этих врагов, даже не подумав предупредить её?

С участившимся дыханием Дайрин потрогала нож у себя на поясе. Где же они? Голос её отозвался таким странным эхом, что она не решалась больше кричать. Но постаралась прислушаться, и страх её усилился.

Шелестела листва на деревьях. Больше ничего. И никаких мысленных прикосновений, никакого намёка на другие формы жизни поблизости. Может, отсутствие ткани на станках означает, что ткачихи не бежали, а ушли с какой-то другой целью? Сможет ли она отыскать их?

Никогда раньше не испытывала она так способности, которым обучила её Ингварна. Дайрин хорошо, знала, что у ткачих есть своя охрана. Но не думала, что в их глазах она значит так много, что те станут защищаться от её поисков. Предположим, она пойдёт отсюда со стержнем в руках, словно на обычный сбор нитей?

Однако вначале следовало найти пищу. Руководствуясь обонянием, девушка довольно быстро нашла её — в двух корзинах. Фрукты были слишком мягкие, переспевшие, и никаких палочек сухого мяса. Но Дайрин съела, сколько смогла.

А потом, выставляя напоказ стержень, девушка углубилась в лес. Все нити поблизости были уже собраны, её ищущие пальцы ничего не находили, но она продолжала вести игру, которой, вероятно, никто не видел.

Однако наблюдатели всё-таки появились! Не ткачихи: у неё сложилось совсем другое впечатление, словно слабые искры сравнительно с ярким костром. Наблюдатели двигались за нею, они были где-то близко, но не пытались вступить с нею в контакт.

Наконец она нашла на дереве нить. Искусно навила её на стержень, потом нашла вторую, третью. Однако от следующей в испуге отшатнулась. Эту нить потревожили: девушка ощутила острый запах липкой жидкости.

На следующих двух деревьях нити были тоже покрыты жидкостью. Может, они должны удерживать её в плену? Дайрин слегка повернулась. Она уже вышла за пределы знакомой территории. И в любую минуту ожидала столкновения с преградой — либо с нитью, либо с наблюдателями.

Следующее дерево было свободно от нитей. Доверяя своему обонянию, девушка поискала выход, надеясь найти его возле неохраняемого дерева. Она двигалась теперь быстрее, но продолжала делать вид, что ищет нити у каждого дерева, с которым сталкивалась. Наблюдатели не оставили её; она не слышала ни звука, но знала, что они здесь.

Ещё одно дерево — тропа петляла словно зигзаги головоломного лабиринта. Приходилось идти очень осторожно и медленно. Ещё одно свободное дерево, а потом, слева от неё…

Там стонал человек, и девушка сразу ощутила страх. Это… это словно тень её давно забытого сна. Во сне она видела страдания…

Дайрин остановилась. Наблюдатели приближались. Она почувствовала, что они собрались между нею и тем местом, откуда доносился стон. И у неё появился выбор: либо не обращать на стон внимания, либо попытаться пройти к нему.

Девушка не хотела показывать, что она услышала. Следовало продолжать искать нити, попытаться обмануть наблюдателей. Всё её существо отказывалось оставлять человека в беде, даже если это один из людей Видрута.

Дайрин протянула руку, словно в поисках нити, ожидая встречи с липкой сетью. Ей показалось, что она уловила у наблюдателей какую-то неуверенность. Возможно, это её единственный шанс.