Санек 3 (СИ) - Седой Василий Страница 10

Оправдываться я и не подумал, ответил коротко и ясно:

— Всяких уродов, замеченных в преступлениях против мирного населения, я не привечаю и работаю с теми, кто не утратил совести и кто продолжает любить свою родину. Далеко не все они враги, поэтому клеймить их поголовно врагами народа я считаю неправильным. И вообще — есть смысл позволить людям, которые любят свою родину, посещать ее, хотя бы для того, чтобы не наживать в их лице врагов, их и так достаточно. Ведь ничего плохого не случится, если эти люди смогут приехать поклониться могилам своих предков, а там, глядишь, кто-то из них и вернуться захочет. Разве толковые образованные люди не нужны государству? Вот и я думаю, что пригодятся. Что говорить, если бóльшая их часть уже работает на наше государство, пусть пока и в Аргентине.

Эти своим выступлением я неслабо озадачил народ, а некоторых даже разозлил. Вообще я отслеживал реакцию присутствовавших при разговоре людей на мои высказывания и обратил внимание, что были товарищи, которые, чтобы я ни произнес, сразу кривили лицо, будто лимон откусили. А Каганович вообще почему-то смотрел на меня с неприкрытой ненавистью. Заметил это и Абрам Лазаревич, который в одну из редких пауз, когда мне не надо было участвовать в диалоге, даже успел шепнуть, чтобы я не обращал внимания на весь этот негатив. Да мне и некогда было особо заморачиваться по поводу этих недовольных жизнью индивидуумов, ведь на другом был сосредоточен, но отметочку себе сделал. Как говорится, Земля круглая, пересечься ещё, возможно, придется не раз, поэтому надо знать, от кого и что можно ожидать.

Домой мы возвращались поздно ночью, и я чувствовал себя не очень. Устал, как лошадь загнанная, но при этом был доволен, как слон, объевшийся бананов. Всё-таки очень продуктивной получилась эта встреча, настолько, что даже выразить трудно. Сейчас передо мной открываются такие перспективы, что дух захватывает, а новые возможности так и вообще способны повергнуть в нескончаемый экстаз. Шутка ли, чуть не половина золотовалютных ресурсов государства будет крутиться через мой концерн. Конечно, и ответственность при этом зашкаливает, но пофиг. Сейчас у меня есть действительно мощная возможность подготовить страну к будущей войне по высшему разряду, не оглядываясь на рекомендации каких-нибудь товарищей. По крайней мере в той части плана, которая называется материальным обеспечением.

В эту ночь поспать мне было не суждено. Как сел, вернувшись домой, к телефону, так и проговорил с разными людьми до самого утра. Пришлось посвятить руководящий состав корпорации во все нюансы будущей деятельности. Конечно же, я не стал говорить по телефону все как есть. Старался пересказать все по большей части иносказательно, благо, что народ на той стороне у меня был сообразительный и все схватывал на лету. Так что больших проблем с коммуникацией не возникло.

Утром перехватил пару часов сна, а потом пришлось снова ехать на встречу, теперь уже с немцами.

Когда меня разбудили и поставили в известность, что прибыл человек от Орджоникидзе, я поначалу подумал, что снова надо что-то срочно закупить в Америке, но нет. Оказывается, он не забыл о своём обещании свести меня с немецкими промышленниками и прислал человека, который должен меня с ними свести.

Уже по дороге я подумал: а ведь Серго — тот ещё жук, наверняка он дождался моей встречи со Сталиным, чтобы посмотреть на его реакцию, и только после этого, убедившись, что с этой стороны все хорошо, подсуетился с организацией этой встречи.

Встреча должна была пройти в гостинице «Метрополь». Со стороны немцев собралась внушительная толпа, больше двадцати человек. Сказать по правде, я даже растерялся слегка от такого количества народа, но собрался в кулачок и начал выяснять, кто есть кто и зачем их столько здесь собралось. Как выяснилось довольно скоро, Орджоникидзе не стал особо вникать, кто мне в итоге нужен, и велел собрать всех имеющихся на данный момент в Москве представителей немецких концернов. Я разобрался, кто есть кто, попросил у всех прощение за беспокойство и, за исключением нескольких человек, с основной массой людей распрощался. В итоге переговоры мне пришлось вести с представителями двух концернов. Первым и самым интересным для меня был невысокий тучный немец, который представлял фирму «Рейнметалл». Правда здесь он числится работником какой-то там непонятной подставной фирмы, но мне объяснили, кто он на самом деле. Тут надо сказать, что к этому моменту «Рейнметалл» практически уже не вела деятельность на территории Союза. Этот немец оказался здесь, можно сказать, случайно, приехал только для того, чтобы закончить какие-то давние дела. На переговоры он пошёл более-менее охотно только после того, как узнал, что я хочу построить некоторые заводы в Аргентине, ведь с Союзом фирма больше не работает. Разговор с ним получился достаточно плодотворным, и ему было откровенно пофиг на мою молодость, главное, что он почувствовал запах наживы, остальное неважно.

Вторая заинтересовавшая меня фирма, представителя которой мне повезло здесь встретить, была Siemens.

Нет, мне не надо строить в Аргентине электростанции, да и любое электрооборудование я смогу приобрести в Америке. Другая мысль пришла мне в голову, когда я услышал, что он представитель Siemens: почему бы не построить завод, способный производить малые гидроэлектростанции, которые можно будет установить на любом ручье с нормальным течением? Честно сказать, я подумал об этом, вспомнив свою деревню и живущего в ней деда. Поставить там такую малую гидроэлектростанцию, и хотя бы об освещении думать не придётся. А сколько по стране подобных деревень, не говоря уже про весь остальной мир. По-любому такая продукция будет пользоваться спросом. Подумал я об этом ещё и потому, что мне даже напрягаться особо не надо, чтобы вспомнить устройство подобного оборудования. У кума такая была, он у меня был фермером. Не раз и не два я копался вместе с ним в потрохах этого оборудования. Конечно же, электронику сейчас не повторить, но механическую часть изготовить можно без проблем, как и создать что-то вроде проектной группы, способной все рассчитать для конкретно взятой местности. Геморройно, конечно, но по-любому будет выгодно. Этот немец, когда узнал, что строить завод придётся в Аргентине, тоже аж приплясывать начал от радости. А мне вот непонятно: неужели наши в принципе не видят нынешнее отношение немцев к Союзу? Нет, станки они как продавали, так и продают, но вот отношение к сотрудничеству сейчас не сравнить с тем, которое было до тридцатых годов. Странно это и непонятно. Но это ладно, сейчас главное — договориться и получить от них все что нужно, причём как можно скорее.

Из-за этого пришлось мне не спать ещё одну ночь и звонить Вяземскому, а потом своим переговорщикам, короче, формировать группу наших представителей, которые поедут в Германию вести окончательные переговоры и заключать контракт на строительство нужных заводов.

Когда на следующий день я получил информацию из Швейцарии, что там удалось заключить очень выгодный контракт с фирмой эрликон, у меня снова возникла мысль о белой и черной полосах. Похоже, мне снова начало просто нереально везти. Обдумав эту мысль и прикинув, откуда можно ждать плюх, ничего другого, кроме США, я придумать не смог. А раз так, значит мне надо бы перебираться туда, чтобы быть в центре событий. Опять же, задолбался я уже работать круглосуточно и спать урывками, разумно будет мне сейчас отправиться в Америку, всё-таки все мои активы находятся там, значит и мне нужно туда.

Все эти свои мысли я высказал Абраму Лазаревичу, и он с ними в целом согласился. Не согласен он был только с тем, чтобы я перед отъездом слетал к деду. Его, бедного, аж передернуло, когда я сказал, что мне по-любому перед отъездом надо слетать в деревню и попрощаться, неизвестно ведь, когда мы снова увидимся.

Конечно же, я рвался в путь, хоть виду особо и не показывал. Я ведь не забыл, что сказал Пьеру и его жене по поводу их дочери. Вот почему ещё я стремился уехать из Союза как можно быстрее.