Дмитрий Дашко - Спасти Козельск Страница 15

Со скоростью размеренно идущего пешехода они двинулись вглубь по мощённой брёвнами, слегка присыпанной снегом улице. В конце её, расширявшемся в некое подобие площади, находилось более представительное и высокое по сравнению с остальными домами сооружение. С некоторой натяжкой его можно было назвать «замком», хотя сходство с иллюстрациями в учебниках по истории средних веков просматривалось лишь весьма отдалённое. Не было ни донжона, ни башен по углам. Но все-таки чувствовалось, что здесь не картинный терем деда Мороза, а что-то более грозное и настоящее!

– Детинец, – пояснил всезнающий Свешников, хотя его пояснения были особо и не нужны. – Резиденция местного князя. Можно кремлем назвать.

С детинцем соседствовали терема этажа в два, в три, впрочем, уступающие тому в высоте. Входом в детинец служило отнюдь не резное крыльцо, а опять-таки массивные ворота.

– Сурово, – вполголоса бросил Морошкин.

Ермила покосился на него, но ничего не сказал.

Эти ворота распахнулись на удивление сразу, причем без ставшего привычным душераздирающего скрипа. Ну, хоть в княжеском тереме на масле не экономили.

Гостей встретил красивый, несколько гламурного вида парень без бороды, но с усами, облачённый не в кольчугу или латы, а в сугубо штатские шапку, штаны, сапоги и кафтан, довольно броских цветов и фасона, видимо, от какого-то местного Диора, поскольку всё на этом товарище сидело как влитое.

Он склонился.

– Здравствуй, княже! Рады тебя видеть в Козельске.

– Взаимно, – кивнул Демин.

– Я – боярин Егорий, – представился «гламурный». – Ступай со мной князь, с боярами.

«Выходит, о нас здесь неплохо осведомлены, – отметил про себя Демин. – Дозора мы перед городом не увидели, однако информацию кто-то довёл. Чудненько!»

– Мне еще людей разместить, – кивнул майор на свое воинство. – Горячего давно не ели, в бане попарить надо.

– Ну, люди твои пока тут побудут. А там – как князь скажет, – развел руками Егорий, мол, я человек подневольный, что приказано, то и сделал.

Крыльцо у детинца всё же имелось – во внутреннем дворике. Не то чтобы очень высокое и резное, но достаточно внушительное.

Миновав сени, гости оказались перед крутой лестницей. Поднявшись на второй этаж, сделали ещё пару поворотов в длинном сумрачным коридоре, куда солнечный свет попадал только через узкие и низенькие оконца, больше похожие на бойницы. Потом оказались в помещении, которое, судя по лавкам, было чем-то вроде приемной. Ну как же порядочному феодалу – да хоть и нашенскому начальнику, да без «предбанника»?

Не задерживаясь здесь, боярин ввёл гостей в просторную горницу. Окна имелись только в одной из боковых стен, пошире, чем в коридоре, но всё же, по меркам двадцать первого века, несколько мелковатые.

На другой стене были укреплены медные светильники, в которых горели свечи, чадя и страшно воняя. Убранство особой роскошью не поражало. Стены казались тускловато-тёмными, слегка закопченными. Пол выложен дубовыми плитами. Два ковра, не очень широких и не слишком внятного рисунка, были брошены к ножкам (точнее – ножищам) двух массивных кресел с высокими спинками в противоположном конце комнаты. Княжеские троны, догадался Демин. Или как там их? А, столы. Ежели трон – престол называли столом – то как обзывался обеденный стол? Ладно, спрошу у Свешникова.

На одном из «столов», что повыше, сидел подросток лет двенадцати, одетый чересчур тепло и тяжеловесно для такого жарко натопленного помещения.

Ну да, хмыкнул про себя Демин, неважно, что внутри помещения градусов так тридцать, главное, что в соболях!

Сидевший на троне мальчишка не мог быть никем иным, кроме малолетнего княжича (тьфу ты, княжич-то – сын князя, а он целый князь!) Василия. Он напряжённо, с напускной суровостью – князь же! – всматривался в вошедших.

На кресле пониже располагалась женщина, лет примерно тридцати, тоже одетая несусветно массивно и пышно. Взгляд, которым она одарила гостей, был неподдельно строг.

Вдруг улыбка на миг осветила её лицо.

«Княгиня Феодосия! – догадался майор. – Однако молода…»

Но даже не молодость княгини сильнее всего поразило его, а то, что он не мог определить, каким было её лицо. Красивым? По меркам двадцать первого века – вряд ли. Но как она поглядела на гостей, как улыбнулась!

«Да ребята сегодня ночью спать не будут! – мысленно ахнул Демин, окинув спутников мгновенным взглядом. – Или будут сниться сплошные “wetdreams[3]”! Эдак кого из аборигенок ”уболтают”».

И вдруг поймал себя на аналогичных мыслях, обращённых к княгине. Прямо чародейка, волшебница! Фея Моргана, итить её мать!

– Князь Гаврила со боярами, – объявил Егорий.

– Здравствуй, князь Василий, – поприветствовал Демин мальчишку, слегка склонив голову.

Подумав, поклонился в пояс, глазами делая знаки подчинённым: ниже выи склоняйте! Вы-то бояре, а я как-никак князь!

– И ты, княгиня-матушка здравствуй!

– Здравствуй, князь Гаврила! – отозвалась княгиня голосом неожиданно полнозвучным, глубоким, от которого сладкая дрожь опять пробежала по телу. – Откуда путь держишь? И куда? Устал с дороги? – И не дожидаясь ответа, вдруг рубанула тоном команды:

– Егорий, распорядись накормить гостей. Проведи в трапезную. Вели подать лучшие яства. Пустой желудок – плохой советчик голове.

Боярин смерил гостей внезапно помрачневшим, почти враждебным взглядом. Набычившись, молча махнул рукой, мол, давайте за мной.

Вопреки всякой субординации первым шагнул Павленко, потом Воднев. Следом Свешников и Морошкин. Демин вдруг замешкался, охваченный непривычной нерешительностью. Не мог отвести глаз от лица княгини. Уж и люди его все скрылись в дверном проёме, а он стоял по-прежнему.

– Погоди, князь! – молвила Феодосия ласково.

«Чародейка! – опять мелькнуло у майора в голове. – Голосом верёвки из людей вить может!»

– Васенька, сынок, – обратилась княгиня к сыну. – А тебе, верно, надо к учителю идти. Отец Игнатий уже давненько ждет.

Юный князь и не пытался перечить матери, сполз со своего трона, поклонился старшим и вышел в неприметную дверь за троном.

«Вот ведь, а я-то не разглядел! – подосадовал на себя Демин. – Мог бы и предположить, что тронный зал ни один дурак не сделает с одной дверью! А коли еще есть? Ну-ка, ну-ка…»

Женщина меж тем встала, плавной поступью приблизилась к майору, так что он ощутил запах её тела – ароматы неведомых трав. Заглянула снизу-вверх в глаза.

– Я не знаю, князь ли ты… – в этот раз слова её были сама серьёзность, ни ласки, ни команды Демин в них не ощутил. – Но ты не князь Гаврила. Того встречала я не раз… И даже целовала троекратно, по нашему обычаю.

– Я не князь Гавриил… – молвил майор сдавленно, глухо. – Но для твоего блага и ради твоего сына я им буду! И ты должна мне помочь, иначе…

– Что?! – вскинулась женщина. – Что иначе? Почему замолчал?

– Иначе вы все умрёте! – спокойно добавил Демин. – Через два месяца у стен Козельска будет целый тумен монголов.

– Откуда тебе это известно?

– От пленных, княгиня. Они в один голос твердят об этом, – соврал майор, и его ложь осталась незамеченной.

Княгиня вздрогнула.

– Тумен… Но это же много!

– Слишком много. И никто не придёт тебе на помощь. Я – твоя последняя надежда, княгиня! И взамен на молчание попрошу только одно: дозволь все приготовления к обороне взять на себя.

– И всего-то? – усмехнулась женщина. – Город к обороне подготовишь, а может, татар разобьешь?

– Разбить – не разобью, – не стал лукавить майор. – Много их, чересчур. А у нас сил – с гулькин хрен.

– С гулькин хрен? Как это так? – не поняла Феодосия.

Подумав, хмыкнула:

– Кажется, догадалась. Это вроде бы маловато будет…

– Вот-вот, совсем маловато, супротив всей Орды монгольской, – радостно выдохнул Демин, коря себя за вырвавшийся фразеологизм. – Разбить – не разобью, но город твой от монголов спасу! Тот, кто к Козельску придет, обратно не уйдет.

– Спасешь… – вдумчиво проговорила хозяйка, не сводя глаз с майора. – Ладно, поверю… Ну, а коли спасешь, так потом что? Злата-серебра у меня нет. Что за спасение стребуешь?

– Ничего, – честно сказал майор. – Город от ворогов спасу, а потом уйду. И я уйду, и бояре мои тоже уйдут. Вот дружину свою я тебе оставлю. Кто жив останется…

Демин не винил княгиню в недоверии. Сам, окажись на ее месте, не поверил бы: ишь ты, является такой… хрен с бугра, с дружиной, обещает город от врага отстоять, а за работу ничего не просит. Так не бывает.

– Кто ты? – спросила княгиня, пристально посмотрев в глаза Демина. – Почто пришел?

Майор слегка улыбнулся. Получилось не так, как у Морошкина (у этого-то, с его психологическими «вывертами» всякое лыко в строку, а не то что улыбка), но тоже неплохо – улыбка смертельно усталого человека, которому уже ничего не нужно. А может, Демин и не пытался что-то там изобразить, а все получилось само собой? Все-таки порядочно времени провел бок о бок со своими предками.