Можно ли обижать мальчиков? - "Yelis" Страница 15

Сам коллайдер, оборудованный разнообразными высокотехнологичными агрегатами и системами, находился под землёй на глубине около ста метров. Всё его, недостающее ранее или вышедшее из строя, а теперь разрозненное, разномарочное и разнокалиберное оборудование: анализаторы, накопители, аналого-цифровые и цифро-аналоговые преобразователи, измерительные, вычислительные и обрабатывающие комплексы, локаторы, пробойники, ретрансляторы и прочая аппаратура, три с лишним месяца собиралось буквально по крупицам со всех стран Европы.

Многое было утрачено за прошедшие годы: что-то сломалось (больше из-за старости, чем варварского обращения) и не кому было его починить, что-то продано, что-то безвозвратно разобрано на запасные части, большинство же просто уничтожено.

А нового производства налажено практически не было. Хорошо, что простые персональные электронно-вычислительные машины выпускать не перестали. Часть необходимых вычислительных мощностей, хоть и с трудом, но смогли заменить ними.

Ещё меньше осталось специалистов, которые могли понимать протекающие под многими метрами земли и бетона процессы и работать с такой сложной техникой. Как-то не популярны ранее у женщин были такие специальности.

А на сегодня и вовсе осталось всего два человека. Один из них находился сейчас в главном зале управления ускорителем. Другой — в комнате оперативного контроля работы ядерного реактора, питающего всё это разномастное великолепие.

Специалистов попроще, которые должны будут выполнять распоряжения руководителей, и быть их глазами, руками, ногами и прочими частями тела, и тех едва смогли набрать. Наиболее опытные из них должны будут сегодня обслуживать одновременно несколько рабочих мест, на которые так и не смогли найти людей. Может и нет больше таких специалистов, а может помешал режим строгой секретности.

Ведь о настоящей цели своей будущей работы люди узнали, только собравшись вместе на территории центра за три дня до даты проведения эксперимента.

Многие, да что там многие, почти все, как и Дора в своё время, не сразу поверили даже в принципиальную возможность осуществления подобного фантастического проекта. Пришлось проводить подробные объяснения, рассказывать о прошлых секретных экспериментах, просить, грозить и убеждать.

Хорошо, что таких людей, которые должны были участвовать в эксперименте с чётким осознанием возможных перспектив, нужно было относительно немного. Остальным просто заплатили за их работу.

Впрочем, и одни, и другие заметили, что разобщённая последние десятилетия Европа, впервые за эти годы проводит совместное, да ещё и научное, исследование, оценили финансовые вливания в предлагаемый проект и принятые руководством меры обеспечения секретности и безопасности.

А меры эти были довольно жёсткими. Каждая из приглашённых и согласившихся сюда приехать учёных, техников и инженеров дала обязательную подписку о неразглашении цели, задач и результатов их будущей деятельности, без которой их просто не пропустили бы дальше контрольно-пропускного пункта при въезде на территорию ЦЕРНа.

На том же пропускном пункте у всех участниц эксперимента изъяли личные телефоны и другие средства связи и коммуникации с внешним миром.

Вместо гражданских паспортов были выданы карточки-идентификаторы с фотографиями их владелиц, являющиеся одновременно пропусками в строго определённые сектора и помещения комплекса.

На всей территории центра был закрыт доступ в интернет, введён комендантский час. Женщинам ограничили общение друг с другом, запретили выход за периметр огороженной территории исследовательского комплекса, который круглосуточно патрулировался вооружёнными армейскими нарядами, усиленными полицейскими кинологами со служебными сторожевыми собаками.

Не менее серьёзные меры безопасности были предприняты и для защиты от возможного нападения на комплекс извне.

Такие невесёлые мысли бродили в голове Берты Савент — одной из двух руководительниц сегодняшнего судьбоносного эксперимента. Стоя в центре зала управления ускорителем, пожилая женщина оглядывала одетых в белые лабораторные халаты учёных, техников и инженеров, замерших в ожидании на своих постах и смотревших, в свою очередь, на неё. Большинство из тех, кто находится сейчас в немногих расконсервированных помещениях ЦЕРНа, были так же немолоды, как и она сама.

— Леди, мы все знаем, зачем здесь находимся. — прервала она затянувшуюся паузу. — От результата сегодняшнего мероприятия зависит очень многое. Ошибки допустить нельзя. Второй попытки у нас может и не быть. Все помнят свои обязанности?

Молчаливые кивки головами и сжатые от напряжения губы — это всё, что она увидела в ответ на свою речь.

— Тогда с Богом!

Получив благословение, подчинённые, многие из которых перекрестились и поцеловали свои нательные крестики, повернулись к своим мониторам и пультам, приготовившись выполнять команды своей руководительницы.

— Выполнить полную проверку всех систем! — подала женщина первую команду, перекрестившись вслед за подчинёнными.

Выслушав через некоторое время доклады об исправности и работоспособности всего оборудования, Берта связалась с Дорой Майт — своей ровесницей-подругой и второй руководительницей сегодняшнего эксперимента, обеспечивающей необходимой электроэнергией все задействованные сейчас сооружения ЦЕРНа:

— Мы готовы, Дора!

— Принято. Приступай, Берта! Энергией я вас обеспечу. Удачи всем нам!

Дора первой начала выполнять свою часть работы. Уже несколько дней техники, под руководством женщины, загружали закупленное у Руси за сумасшедшие деньги, причём в золоте, свежее ядерное топливо в активную зону реактора, запускали его, тестировали и постепенно выводили на полную мощность.

И сегодня во второй половине дня эстафету приняла Берта. Ещё раз оглядев зал, она негромко начала отдавать распоряжения своим подчинённым, выслушивая их ответы:

— Подать питание на ускоритель!

— Принято. Питание десять процентов, двадцать, — пошёл отсчёт отдаваемой мощности реактора, — тридцать, …, сто процентов. Выполнено! Неучтённых потерь нет. Колебаний мощности нет. Активное вещество — в рабочей зоне ускорителя. Расход стандартный. Утечек нет. Фон стабильный.

В зале воцарилась обычная рабочая атмосфера научно-исследовательского центра с тихими переговорами коллег-соседей, щелчками переключателей, сигналами работающих приборов и гулом расходуемой энергии и работающих вентиляторов систем охлаждения.

Первый доклад об исправной работе собранного на скорую руку оборудования вселил робкую надежду, что всё сегодня закончится благополучно. И дальнейшие команды Берта отдавала более звонким и уверенным голосом, как делала это много лет тому назад.

— Данные в систему поиска загружены?

— Данные введены.

— Установить допустимую погрешность обнаруженных в процессе поиска вариантов в пределах десяти процентов.

— Выполнено.

— Подать питание на систему хронолокации!

— Питание подано! Расход активного вещества и электроэнергии в норме. Незапланированных утечек нет. Фон стабильный. — пришёл ответ от инженера-поисковика. — Какую установить глубину поиска?

— Начнём с ноля, постепенно увеличивая до энергетического максимума. Отчёт с шагом пять лет. Доклад по каждому найденному объекту.

— Принято.

В зале опять прекратились все разговоры. Слышался только шум вращающихся лопастей вентиляторов и голос оператора системы хронолокации:

— Минус пять, минус десять, минус пятнадцать, …

Медленно тянулись минуты нервного ожидания. Прошло уже три томительных, безрезультатных часа. С каждой новой истёкшей минутой всё больше росло напряжение людей. Кто-то сидел с закрытыми глазами, кто-то тихо молился, кто-то просто молчал, не сводя глаз с ведущего отсчёт оператора.

И вот звонкий женский голос прокричал на весь зал:

— Есть первая метка! На локаторе минус пятьдесят семь.

Громкие, ликующие крики вырвались из глоток всех присутствующих в зале дам. Женщины вскочили со своих мест, захлопали в ладоши, начали обнимать друг друга, многие заплакали от радости.