Крестоносец (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич Страница 22

Вон как по густой лаве ударили!

Эффект получился, словно ни одной пули мимо. Если по этому всаднику не попали, то зацепили того, кто находился за ним.

Не так, чтобы это сильно на что-то повлияло. Все-таки, даже выбив около двухсот всадников на одном из флангов, расклад сил они не изменили.

Однако деморализовали.

Никто из акынджи не ожидал такого гостинца. Да еще с такой дистанции.

А драгуны тем временем, сели верхом и устремились за основной группой всадников. Дабы занять место в четвертой линии. За персами. Они не готовились для полноценного конного боя. Акцент был на другое сделан. Однако доспехи у них имелись. Как и клинковое оружие, которым мало-мало они умели пользоваться. Плюс — по пистолету на брата. Что делало из них вполне себе приличных воинов «на подхвате» и для прикрытия. Главное — держать ближе к своим. А то там, на холме, их могли в итоге разделать османские всадники легкой иррегулярной конницы.

Персидских коней, кстати, пока им подгоняли сбрую и упряжь, приучали к пороху. Ну, насколько это можно было сделать за столь непродолжительный период времени.

Тахмасп подарил Андрею коней вполне пригодных к строевой службе. Поэтому не шибко трусливых. Во всяком случае громкие крики и хлопки их не пугали. Поэтому приучение к выстрелам легло на благодатную почву.

Конечно, они все еще шарахались, но так. Не сильно и не все.

Поэтому, когда рейтары дали залп из своих карабинов из-за спины уланов, метров за тридцать-сорок до сшибки, особого негативно эффекта или реакции у жеребцов не было. Они и так уже оказались взвинчены. Так, чуть дернулись. И все.

Рейтары отпустили свои карабины сразу после выстрела, и они повисли на косом плечевом ремне. А сами «лапками» потянулись к клинкам — тяжелым боевым kriegsrapier’ам. У каждой клинок чуть за метр длинной. Массивный, с общим весом около полутора килограмм. Да с прекрасной защитой кисти.

Таким и колоть, и рубить — одно удовольствие. Особенно колоть. А каждый драгун умел делать и то, и другое в конном строю. В том числе в сшибке — бойцы выставляли рапиру перед собой на полусогнутой руке. И кололи ей противника, использую лишь скорость коней. То есть, применяя совершенно уставной прием эпохи Наполеоновских войн. Хорошо ими отработанный.

Уланы же уперев свои пики в токи наклонили их, наводя на приближающиеся «цели». Длинны хватало с избытков для того, чтобы поразить любого акынджи. Ведь те копей или пик не использовали. И могли лишь закрываться легким круглым плетеным щитом степного типа.

И Андрей был на этой первой линии.

Для своих нужд он сумел заказать и вывести на Русь настоящего дестриэ. Здоровенного боевого коня, которого в те годы себе могли позволить только короли, высшая аристократия и жандармы Франции.

Отвалил за него целое состояние.

Привез его в Трапезунд.

А это был единственный конь, которого он переправлял морем.

И теперь этот дестриэ несся вперед на острие атаки. Тонна мяса, костей и прочей органики, закованная в латный бард — доспехи для коня. Сам Андрей не рисковал попусту. И восседал на нем во вполне прогрессивном латном доспехе. Максимиллиановском. Причем с кое-какими адаптациями специально под него с учетом послезнания.

Невероятно дорого. Что для Руси, что для Анатолии.

Но фантастически пафосно. Ибо весь бард он посеребрил, надев на коня иссини черной масти. А свои латы покрыл позолотой. В сочетании с перьями и прочим пафосом, выглядело просто невероятно!

Секунда.

Удар!

Пики, словно не замечая препятствие вошла в плетенный щит акынджи, пробивая его насквозь. И, следом, пронзая практически ничем не защищенное тело.

Мгновение.

И древко пики лопается от продольной перегрузки, брызгая щепой.

Андрей отработанным движением чуть протащил обломок пики вперед, выдергивая его из тока, и бросил вперед. Прямо в лицо новому османскому всаднику, что на него наезжал. А сам потянулся к своей тяжелой боевой рапире.

Время тянет долго.

Очень долго.

Его конь уже изрядно разогнался и несется не меньше тридцати, а может и всех тридцати пяти километров в час. Навстречу ему приближаются всадники неприятеля, идущие ничуть не медленнее.

Секунда.

Уклоняющийся от обломка копья акынджи чуть отворачивает в сторону. И какие-то несколько мгновений спустя насаживается на рапиру драгуна из второй линии.

Сильный толчок сотрясает Андрея.

Это еще один всадник-супостат. Он не сумел справиться с управлением и влетел в его дестриэ. По касательной. Но разница в массе чудовищна. И бедная лошадка, на которой сидел акынджи, просто отлетает. Еще и сломав ногу, столкнувшись с этим танком.

Удар.

В этот раз очень слабый.

Кто-то заехал саблей Андрей по его латам.

А конь его тем временем замедлился. Сильно замедлился. Как и кони многих других всадников.

И понеслось…

«Собачья свалка» — бой, в которой требовалось только одно — крутиться и рубить, рубить и крутиться, дабы не подставиться под удар и самому поразить как можно больше…

На что рассчитывали акынджи — не ясно. Видимо издалека не сумели рассмотреть КТО перед ними. А ведь и уланы, и рейтары, и даже драгуны были упакованы в весьма приличные легионные доспехи. И даже персы поголовно красовались либо хорошими кольчугами, либо бахтерцами. А у их командира даже полноценный зерцальный доспех имелся.

И это был тот самый случае, когда количество не имеет значения. А от качества вооружения и снаряжения зависит если не все, то почти все.

Во много раз более многочисленные акынджи просто ничего не могли сделать с по-настоящему «кованной» ратью. И если персидские войны еще мал-мало поддавались их саблям, то конницу легиона они даже «поцарапать» толком не могли.

Нет, конечно, раненные имелись.

Но все сплошь легко или даже настолько несущественно, что за царапину сойдет. Акынджи бы копья — могли бы что-то сделать. А так… саблями против таких врагов много не навоюешь.

Тем более, что и уланы, и рейтары, и драгуны активно использовали свои пистолеты. Мал-мал подходящая ситуация? Выхватывали и стреляли.

Так что — едва минута рубки прошла, как акынджи уже побежали. Они в общем-то были не воинами, а разбойниками. Их цель — разведка и разорение земель. При случае могли и подраться. Но исключительно при своем подавляющем превосходстве.

А тут…

Андрей вовремя это заметил и скомандовал прекращение атаки. Благо, что сигнальщик и свита все еще оставалась при нем.

Враг отбит. Но врываться на его плечах в тело основного войска — плохая идея. Особенно если там янычары с аркебузами или пушки, которые успеют зарядить картечью. Ведь кавалерия сильна только к месту, и только при очень жестком контроле.

Персы было продолжили преследование, но услышав звук трубы и горна, а потом и увидев общий сбор войск Андрея, отступились от своей затеи.

— Почему? — спросил их командир.

— А ты знаешь, что там — за холмом?

— Уйдем! Мы на конях!

— Мы можем потерять контроль. Увлечемся. — покачал головой князь. — Они — слишком легкая добыча. Это соблазнительно. Слишком соблазнительно…

После чего провел перекличку. Осведомился о раненых и убитых. Отдал распоряжения по эвакуации тел и людей с конями к легиону. А также о взятие не сильно раненных пленных и сборе трофеев. Что в целом возложил на драгун. И повел остальной массив конницы к невысокой гряде холмов, из-за которых появились османы.

Поднялся на гребень и остановился.

Перед ним располагалось поле с бегущими всадниками. Они отходили не по тому маршруту, по которому пришли. И «драпая», влетели в пашню с многочисленными малыми каналами для ирригации. Что сказалось незамедлительно — сотни две их коней переломали ноги. Остальные же сбавили ход и аккуратно «выруливали» на старую дорогу, откуда, заприметив передовой дозор, они и атаковали.

— Видишь, друг мой, если бы мы последовали за ними, то угробили бы своих коней. А ни один из этих горе-воинов не достоит хотя бы самого невзрачного коня. Ибо ваши кони — это грезы.