Семейные тайны (СИ) - Казьмин Михаил Иванович Страница 24

Кстати... Отец же удачно откупил по сходной цене большую часть паёв Коломенского завода у Маковцевых, и завод тот вполне можно было назвать нашим. Чем не повод прокатиться в Коломну? Да перед тем поговорить с Шаболдиным — вдруг он знает, к кому там обратиться по такому вопросу? А это, пожалуй, мысль... Но спускаться опять, а потом снова подниматься я готов не был, так что отложил разговор с отцом на потом. Ещё одной причиной такого откладывания стало то, что я пока не решил — говорить отцу о непонятной истории с рождением княжны Александры или погодить с этим. Доводы имелись в пользу и того, и другого, так что поначалу я разберусь с ними, а там уже и придумаю, под каким предлогом выпросить себе поездку в Коломну.

Уделив должное время размышлениям, я решил о докторе Ломском и его жене ничего отцу не говорить, но его внимание к этому эпизоду из жизни Бельских всё же привлечь. Почти наверняка это будет в пустой след, то же предвидение подсказывало, что ничего такого, что хоть как-то объяснило странности в поведении Бельских, я тут не найду, но раз уж начал я загружать старших сомнениями в необходимости моей женитьбы на Александре, останавливаться не стоит. Буду бить в одну точку, пока не добьюсь своего. Заодно, кстати, надо будет снова зайти в библиотеку и глянуть в атлас — не одни же земли Бельских соседствуют с нашим Александровским заводом...

— Эк тебя Бельские проняли, — отец вроде как пошутил, но именно что вроде, даже улыбку изобразить не удосужился. — Давай уж рассказывай, в чём ты здесь свой интерес усмотрел?

Да, не клади боярину Левскому палец в рот... А что, и расскажу. Свой же, отец родной, играть его втёмную как-то и не особенно прилично.

— Мой интерес тут двоякий, — глубокомысленно начал я. — По большому счёту если, то жениться на Варваре Бельской, а не на Александре. А если по меньшему счёту, то ко времени женитьбы на Александре я должен знать всю подноготную, чего ради Бельские её за меня выдают. Потому как проще бороться с тем, что знаешь, нежели с тем, чего не знаешь.

— Что ж, — ответил отец не сразу, подумал, — ты, пожалуй, прав. Что не стал юлить и ответил мне прямо, молодец, хвалю. Насчёт Варвары Бельской... Так оно и впрямь лучше было бы, но это уж как выйдет, тут я тебе ничего обещать не стану. А с Александрой... Узнавай. Всё узнавай. В Коломну я тебя отправлю с осмотром завода, да скажу, к кому в городе по твоему вопросу обратиться. Только для начала Андрею о том тоже расскажешь, как мне сейчас.

Против такого у меня возражений не имелось. Дело-то всего рода Левских касается, значит, и дядя Андрей должен знать. Опять же, не пряча от отца и дяди свои соображения, я уже добился немало — сделал обоих своими сторонниками. А уж с их-то помощью я тут достигну куда больших успехов, чем сам по себе. Этак, глядишь, и правда на Варваре женюсь...

Дядя Андрей моей находкой ожидаемо заинтересовался и поездку в Коломну одобрил. В долгий ящик решили не откладывать, и назначили отъезд на послезавтра, чтобы отец успел обставить дело честь по чести. То есть осмотр завода мне провести всё-таки предстояло. Ну и ладно, я же и сам не против!

...Добирался до Коломны я поездом, а у станции меня ждала коляска из заводоуправления. Вот пока до завода доехали, успел головой повертеть. В прошлой жизни в Коломне я бывал, причём было мне тогда те же двадцать два года, что мне сейчас. Те же, да не те — сейчас в этом возрасте я чувствовал себя куда более взрослым, чем тогда. Город мне в тот раз понравился, в этот — даже ещё больше. Как-то естественнее и, если можно так выразиться, вкуснее он смотрелся. Завод, конечно, впечатлил. Паровая машина, даже при том, что у нас, в отличие от бывшего моего мира, она работает не на угле или дровах, а на огненных камнях, штука крупная. Очень крупная. Вот и прикиньте, насколько крупным должно быть оборудование, которое при изготовлении тех самых паровых машин используется. На этом не останавливайтесь — подумайте, каким большим должен быть целый завод, где эти паровые машины выпускают не штуками и не десятками. Подумали? Что ж, поздравляю — представление о Коломенском заводе вы получили. Вот. А мне-то не просто представление получить надо было, отец нагрузил меня выяснением потребностей завода в новых артефактах. Осмотр тут, понятно, не требовался, всё можно было узнать в заводоуправлении, что я и сделал, но некоторые строки из выданного мне списка всё-таки проверил и уточнил непосредственно в заводских цехах. Ну и побеседовал с управляющим, ясное дело. Управляющий этот, Иван Иванович Шольц, был поставлен на должность отцом сразу после покупки завода у Маковцевых, и на примере этого чрезвычайно дельного и здравомыслящего человека я убедился, что с кадровой политикой у боярина Левского полный порядок.

А вот старший дьяк Коломенской городской управы Филимон Петрович Шишигин мне не понравился. Толстенький и низенький, лысенький и близорукий, он ещё и держался угодливо и заискивающе. Но дело своё знал, этого у него не отнимешь. Утром второго дня своего пребывания в городе я отдал ему записку от отца, а зайдя к нему незадолго до окончания присутственных часов, получил на руки подробную справку обо всех обстоятельствах интересующего меня события.

— Я, Алексей Филиппович, прощения вашего-с покорнейше прошу-с, что почерк у меня некрасивый, — произнося эти слова, Шишигин изловчился четырежды поклониться, не особо, впрочем, низко, — но дело такое писарю не доверишь, вот и пришлось самому, да-с.

Ну это он на себя наговаривает — почерк, может, и правда не особо красивый, зато вполне себе разборчивый и удобочитаемый.

Содержание справки моих ожиданий не обмануло — ничего такого, что могло бы бросить тень на Бельских, я в ней не обнаружил. Да, как я и предполагал, роды у княгини случились по пути из Москвы в имение, рожала княгиня Бельская в гостинице, куда была вызвана повитуха Анфиса Видяева, каковая и приняла роды. В гостинице Бельские оставались ещё два дня, на третий убыли и крестили новорожденную княжну уже в имении.

— Скажите, Филимон Петрович, а как мне найти эту Анфису Видяеву? — спросил я, вручая дьяку пятирублёвую ассигнацию.

— Так померла она, Алексей Филиппович, да-с, — развёл руками Шишигин. — Ещё в позапрошлом году-с.

А вот это плохо. Парочка вопросов к ней у меня была, да таких, которые Шишигину задавать бесполезно. Тогда...

— Мне нужна справка по Видяевой, — поставил я бумажному герою новую задачу. — Где и когда родилась, кто родители, где училась, у кого служила, за кого замуж вышла, как звать детей и сколько им лет, когда и от чего умерла. В общем, всё, что по ней есть.

— Так завтра к обеду исполню-с, Алексей Филиппович, да-с, не извольте сомневаться, — Шишигин ещё несколько раз склонил голову.

— А если сейчас? — я выудил из бумажника трёхрублёвку, с некоторым интересом на неё посмотрел, как будто увидел там что-то новое, и принялся закладывать обратно.

— Напротив управы, левее чуть, кофейня Бексултанова, да-с, — Шишигин понял меня правильно. — Самый лучший в городе кофей варят-с. Попробовать извольте-с, Алексей Филиппович, не пожалеете-с. А я через часик и справочку принесу-с.

Хм, а у этого Шишигина всё без обмана. Уж не знаю, действительно ли лучшим в Коломне был кофе у Бексултанова, но превосходный, ничего не скажешь, да и сладости к нему подавались чудесные. Появился Шишигин тоже, как и обещал, почти ровно через час, заказал чашечку кофе и передал мне лист бумаги, исписанный уже знакомым мне почерком. Так, посмотрим...

Ничего очень уж примечательного я в справке не увидел. Анфиса Демидова Видяева, урождённая Смирнова... Родилась, училась, дозволено целительствовать, вышла замуж, овдовела... Две дочери и сын, умерла в возрасте пятидесяти трёх лет. Единственной интересной записью показалось упоминание о дополнительной учёбе на Мариинских акушерских курсах в Москве, но более подробно в Москве и узнаю. Трёхрублёвую бумажку я дьяку всё же отдал, заработал.

В общем, как и ожидалось, ничего такого, что могло бы прояснить историю с рождением княжны Александры, я не нашёл. Зато два вопроса остались. Два с половиной, если точнее.