Спасти СССР (СИ) - Афанасьев Александр Страница 5

Пока ехали, слушал радио, и мне не понравилось, что там передавали.

Если верить сказанному, то русские хакеры вломились в систему управления воздушным движением и саботировали ее. Прежде чем американцы успели взять обратно контроль, произошли две тяжелые аварии. Столкнулись два самолета в Атланте, и потерпел аварию при посадке самолет в Нью-Йорке. Во всех случаях – были человеческие жертвы…

Америка взбесилась. Уже говорили про новое 11 сентября. В США падение самолета стало событием чрезвычайным, не то, что в России. Бизнес отлажен до мелочей, после 9/11 крупных аварий и не было почти, и у американцев в голове сидит, что летать самолетом даже безопаснее, чем путешествовать поездом или машиной. И если происходит такое…

И еще – когда американцы что-то говорят, это не с целью "попугать". Тут вообще принято думать, что говоришь – иначе многомиллионные иски. И если они говорят про новое 9/11…

– Проходи.

Я отключил сигнализацию, откинул диван и достал оттуда автомат Калашникова. Затем прошел к сейфу, открыл его – замок на отпечатке пальцев, плюс секретка – и достал охотничий Ругер. Обычное дело на севере Канады – кто-то револьвером обороняется от медведей, а кто-то и автоматом. Но безоружных в лесу нет, совсем.

– У тебя размер какой?

– Что?

– Шмотье какое носишь, говорю. Надо на тебя костюм подобрать, а то одет как одер. Не поверят, что на охоту едем…

– Там, на улице!

Черт бы все побрал…

Стараясь не светиться в окне, чтобы не было видно снаружи, выглянул – так и есть. Черный Субурбан, типичный для нынешних времен "федеральный автомобиль". Люди в бронежилетах и с винтовками. И точно не управление местного шерифа – я всех там знаю.

Ну, вот, собственно и допрыгались.

В том, что будет дальше, я не сомневался – интернирование как минимум. Времена расслабухи и прав человека тут прошли, сейчас тут наполовину тоталитаризм с государственным контролем населения. А если учесть, что у меня дома гости…

Ну…

Я ведь никогда не верил, в то, что местная жизнь – это навсегда. Это все – не более чем прикрытие, не более чем легенда. Я всегда понимал, что я здесь чужой. Я не родился здесь, я не ходил в здешнюю школу, я не праздновал Хэллоуин и День благодарения с семьей, я не продавал бойскаутское печение и не трахнул свою первую девчонку на заднем сидении отцовского автомобиля, ключи от которого я взял без разрешения. Я не один из них, и в фильме Схватка я всегда болел за Роберта де Ниро, а не за Аля Пачино. И уже это – делает меня по американским меркам немного ненормальным. Здесь ненормально болеть не за полицейских, а за преступников…

– Слушай меня. Я выйду. Ты не высовывайся. Попробую от них избавиться. Если что, автомат заряжен…

Выхожу за дверь. Трое. Все трое с винтовками, но так как я не веду себя агрессивно – они не целятся в меня. А у меня на почтовом ящике нет номера и вообще нет ничего на дороге, на чем было бы написано мое имя…

– Прошу прощения – говорю я так, как сказал бы любой американец и лендлорд. У них на бронежилетах надпись DHS – значит, безопасники. Это типа местного КГБ.

Значит, точно за мной.

– Сэр, вы Джеймс Валле… – говорит один из них, в очках, худощавый. У него в руках планшет, к нему подколоты не документы, а какой-то гроссбух как у налоговиков. Валили бы вы отсюда…

– Нет, извините, вы ошиблись

Отвлеклись. Чистая психология – обычно если у человека спрашивают его имя, он на автомате признает.

И улыбка. Важно улыбаться. Американцы улыбаются

– Простите, как вы сказали, Валле? Это дальше по дороге через два дома…

Заминка. Их привел сюда навигатор, но они не уверены, потому что навигатор бывало, что и врал. И здесь принято верить людям на слово, если нет оснований не верить.

Валили бы вы отсюда…

Времени у меня будет немного. Но будет.

– Сэр, вы позволите осмотреть дом?

– Да, если у вас будет ордер. Или если вы придете с местным шерифом.

Машина у них одна. Пока они ищу шерифа…

Пятьдесят на пятьдесят.

Я видел, я черт возьми, видел как этот очкастый решил для себя – уезжать. И тут один, что стоял справа – приподнял винтовку в "патрульное положение" (ствол на 45 градусов от земли) и резко спросил.

– Сэр, у вас кто-то дома?

Придурок. Придурок долбанный, засветился в окне, поди еще и с Калашом.

– Мой брат. Он только что приехал…

Пистолет уже в руке. Стреляю от бедра, на выхвате. Долго тренировал этот прием – чтобы опередить полицейских. По одной на каждого, времени нет. Трое федералов валятся, не успев ничего предпринять. Приседая за машину – всаживаю еще по одной, прицельно.

Перехватываю винтовку того, очкастого- RRA, федеральный контракт, с автоматическим огнем. Значит, точно Department of homeland security, внутренняя безопасность.

Предохранитель на автомат – понеслась.

Падаю плашмя, укрываясь за своим джипом. Вовремя – водитель выскакивает из Субурбана, но его ноги видны мне, и я не промахиваюсь. Он с криком падает, и получает еще две пули.

Все что ли?

Не поднимаясь, меняю магазин на полный. Все что ли?

Впереди – дорога, блокпосты, оружие и страх попасться, но сейчас – на земле лежат они, а не я. Я выиграл эту драку – один против четырех.

Поднимаюсь… и тут мне в спину попадает пуля… потом еще одна. Так и не успев ничего понять, и испытав почему-то не боль, а обиду от нечестно сыгранной со мной игры – я проваливаюсь в темноту…

Хотя когда я сам играл честно?

Ближнее Подмосковье

20 февраля 1985 года

Сознание вернулось как то сразу – я будто проснулся от дурного сна. Разом открыл глаза и вскочил с постели, тяжело дыша.

Стоп. С какой постели?

Огляделся. Ни хрена не понимаю – куда я попал.

Мысли надо сказать скверные – я хорошо помнил, что я сделал. В Америке за это вышка гарантированно. И все же

Где я?

Комната. Довольно большая, отделанная деревом.

Ковер на стене!

В США никто не повесит ковер на стену, там это не принято.

Кроме меня – никого рядом нет.

Надо посмотреть, что на сотовом.

Короткие поиски – привели к мысли, что сотового нет. Но есть очки, которые я никогда не носил.

В процессе поисков я набрел на документы – партийный билет и удостоверение депутата Верховного совета СССР. Открыл

Это что за…

Начал как дурак щупать себя, попутно думая – что могло со мной произойти такого, чтобы я начал спать в похожем на женский халате. Тело было не мое. Лицо было не мое. Совсем не мое – а чье тогда?

Шарахаясь, начал искать ванную комнату. Какого хрена здесь нет ванной комнаты[4] что это вообще за издевательство такое?! Ванную комнату я так и не нашел, но нашел зеркало… та-та-та-там… финальный аккорд. Из зеркала – на меня пялилось смутно знакомое лицо… и это было не мое лицо. А лицо того, чье имя написано в том долбаном удостоверении, будь оно неладно.

Горбачев Михаил Сергеевич. Депутат Верховного совета СССР какого то там созыва.

Приехали…

Итак, что мы имеем с гуся…

А имеем с гуся мы то, что я думал, что это все бред сивой кобылы, попаданчество, и все такое. И вот тебе – попал! И в КОГО!!!

В кого, б…

Мелькнула мысль – да меня все ненавидеть будут, как Федю Смолова после того не забитого. А мне это надо вообще? А? Я это просил?!

Горбачев Михаил Сергеевич. Последний советский генсек. Автор крупнейшей геополитической катастрофы двадцатого века.

И если это теперь я – то я не хочу "этим" быть. Пошло все к черту!

Как известно, согласно модели Кюблера-Росса, принятие смерти можно разделить на пять стадий – отрицание, гнев, торг, депрессия и принятие. В моем случае – все их я проскочил менее чем за секунду, но появилась никем не предусмотренная шестая – воскрешение. А я этого не просил. И я далеко не Иисус. Уж точно – не заслужил своей предыдущей жизнью…