Роджер Желязны - Одержимый магией Страница 7

И я учился новым явлениям, ряд которых был очень своеобразен. Например, когда в ночном лагере появился тот человек, закутанный в плащ, я задрожал от волнения. Словно легкий бриз пробежал внутри меня; низкий звенящий звук заполнил меня и я увидел сияние сотен мерцающих огней. Затем все, включая караульного, уснули. Переливы огней стали ярче, низкий звук снова прокатился по окрестностям. Зная понятие «субъективность», я с всей уверенностью могу заявить, что это была не галлюцинация, а именно то, что я видел и слышал. Затем я с большим интересом наблюдал, как незнакомец изымал из памяти спящих все воспоминания, связанные с Полем. Прислушиваясь к своим ощущениям и анализируя все то, что я усвоил из дуэли Поля с другим колдуном в Рондовале, я понял, что я очень чувствителен к любым проявлениям магии и легко обучаюсь. Я чувствовал, что сам могу сделать подобные изменения. Но у меня не было причин вмешиваться, поэтому я просто наблюдал за происходящим. Несмотря на свои скудные знания о подобных вещах, мне показалось, что этот малый обладает весьма необычной манерой передвижения энергий в разных плоскостях. Да. Внезапно я вспомнил о боли, и это только усилило мои подозрения. Он был необычен и непонятен, но я внимательно следил за всем, что он делал.

Затем он долгое время стоял около Поля, я не знаю, что происходило за внешним бездействием. Теперь он воздействовал совсем другими силами, не такими как мгновение назад, поэтому я не мог понять, что происходило. Что-то спазматически дернулось во мне, когда он прикоснулся к плечу Поля. Я не мог объяснить, что заставило меня, но я придвинулся ближе. Я слышал каждое слово их разговора и видел, как он изменял внешность Поля. Когда он укрывал родимое пятно, я хотел закричать: «Нет! Не смей!» Но, конечно, у меня нет голоса. Процесс маскировки пятна раздражал и злил меня, хотя я и понимал, что оно оставалось в целости под покровом заклинаний, и Поль в любой момент мог избавиться от защитного покрова. Что значила эта моя реакция, почему я вел себя так, я не знал.

А потом, когда Поль поднялся на ноги, и между мужчинами возникло короткое противоборство сил, я бросился к Полю, проник в его тело и тщательно обследовал, не угрожает ли что ему. Я выяснил, что ничто не причиняет ему страдания, и поскольку они воздали друг другу должное, я не стал вмешиваться в ход событий.

Покинув оболочку Поля, я отправился проследить за незнакомцем. Я не понимал, что заставило меня это сделать, и чтобы я стал делать, обнаружив его. Но он слишком быстро исчез, не оставив следов, так что вопрос попросту остался открытым.

Это случилось, когда я проходил сквозь кроликов, одновременно захватывая куст, где они скрывались. Внезапно я почувствовал прилив сил. Я ломал голову над собственным поведением и теми вопросами, которые лежали за моими поступками – все было очень удивительным и слишком необъяснимым, так или иначе, я действительно был создан для такой бесплодной, бесполезной деятельности как самоанализ.

Казалось никто из путешественников, включая самого Ибала, не замечал перемен внешности Поля. Никто не обращался к нему по имени. Будто все забыли его и стеснялись признаться в этом. Лишь изредка те, кто заговаривал с ним, пользовались обращением «Одержимый Магией», поэтому Полю даже не понадобилось выдумывать новое имя. Помня о том, что подобная маскировка может оказаться полезной в сохранении безопасности, Поль, тем не менее, был очень озабочен, что Ибал забыл о своем намерении рассказать кое-что о Рондовале. Не зная на сколько сильно было воздействие незнакомца на память путешественников, его очень тревожила мысль, что его принадлежность к Рондовалу внезапно откроется сама по себе.

Это случилось, спустя два вечера, во время ужина, когда Ибал начал очень интересный разговор.

– Эй, Одержимый, поделись своими планами, – начал Ибал, хлебая что-то мягкое и кашеобразное, налипающее на зубы. – Что ты намерен делать на нашем собрании?

– Учиться, – ответил Поль. – Мне бы хотелось познакомиться с учениками и учителями, я хотел бы кое-чему научиться, стать более профессиональным в Великом Искусстве.

Ибал довольно гавкнул.

– Почему ты сразу не сказал, что ищешь спонсора, учителя, который бы поручился за тебя? – спросил он.

– А я гожусь, могу я надеяться? – осторожно осведомился Поль.

– Ну, если наставник представит и поддержит тебя.

– И что это даст?

Ибал покачал головой.

– С трудом верится, что ты такой наивный. Где ты воспитывался?

– Там где вообще не задают вопросов. Они просто не возникают.

– Я думаю, я верю, что могу попытаться, поскольку ты настоящий Одержимый Магией. Ладно. Время от времени, я нахожу, что в незнании тоже есть свои преимущества, оно вносит новую струю. Ритуал обряда посвящения может способствовать укреплению и упорядочиванию твоих способностей. Это позволит тебе управлять огромным количеством энергий, исходящих от разных вещей. Ты станешь сильнее и искуснее, подобное могущество вряд ли можно получить иначе.

– Посвящение будет происходить на Балкине, во время праздника?

– Да, я рассчитываю, что Нарф будет посвящен, а вот Шахай, я чувствую, не совсем готов.

Он указал на высокого ученика, крупного юношу с темными глазами и светлыми волосами. Шахай отвернулся и посмотрел в сторону.

– Когда ученик проходит обряд посвящения, он становится самостоятельным?

– Да, хотя иногда новоявленные колдуны остаются при учителе еще некоторое время, чтобы изучить детали и тонкости Магии, которые возможно были упущены в ходе освоения основ Искусства.

– Ага, а если мне удастся заручиться поддержкой спонсора, я полагаю, что и сам могу довести дело до конца.

– Если ты знаешь об опасностях посвящения…

– Нет, не знаю.

– Смерть и потеря рассудка – главные опасности. Каждый знает об этом. Они спокойно и твердо идут навстречу опасности, кроме тех, кто не совсем готов.

– Вы не могли бы проинструктировать меня, чтобы я не был неподготовленным?

– Что ж, договорились.

– Мне очень хочется проверить себя.

– В таком случае, я помогу тебе в твоих начинаниях, ради будущих добрых отношений. Всегда приятно приобретать новых друзей и соратников по ремеслу.

Сны о Воротах и загадочной стране, открывающейся за ними, больше не посещали его до самого прибытия на фестиваль. Дни проходили обыденно и походили один на другой. Кроме того события с изменением внешности Поля ничего сверхъестественного больше не происходило. Местность менялась по мере того, как они продвигались все выше и выше. Хотя горные склоны здесь не были такими крутыми как в Рондовале. Сам Балкин представлял собой огромный черный клыкообразный пик, окруженный унылыми голыми деревьями. В тот вечер, когда они впервые увидели Балкин, казалось, он был очерчен слабо мерцающим контуром. Маусглов отвел Поля в сторону, чтобы обсудить дальнейшие действия.

– Ты уверен, что знаешь, куда ты идешь?

– Ибал рассказал мне в общих чертах о ритуале посвящения, – ответил Поль, – он намекнул, чего можно ожидать в различных ситуациях.

– Я не это имел в виду, – произнес Маусглов.

– Тогда что?

– Один колдун пытался убить тебя прямо в Рондовале. Другой специально является на прошлой неделе, чтобы помочь тебе. У меня такое впечатление, что сейчас ты как раз между чем-то угрожающим и магическим – а там, куда ты идешь, самое логово колдунов и магии, там опасность может настигнуть тебя иным, необычным путем.

– С одной стороны, – возразил Поль, – возможно, это лучшее место, чтобы узнать, что все-таки происходит. И я уверен, что мне пригодятся дополнительная проницательность и те навыки, которым учит обряд посвящения.

– Ты действительно доверяешь Ибалу?

Поль пожал плечами.

– Мне кажется, что достиг потолка, я не могу продвинуться дальше без постороннего вмешательства.

– Разве только ты решишь отказаться от всего прямо сейчас.

– Это вернет меня к тому, с чего я начал. Нет уж, спасибо.

– Это даст тебе время обдумать все заново, возможно, ты найдешь новое направление исследований.

– Да, конечно, – ответил Поль, – мне бы очень хотелось этого. Но время, я чувствую, – это как раз то, чем я не могу распоряжаться вольно и свободно.

Маусглов вздохнул и отвернулся.

– Эта гора кажется какой-то зловещей, – произнес он.

– Пожалуй, здесь я согласен с тобой.

Следующим утром, пройдя предгорье и выйдя на гребень пологой гряды, группа путешественников остановилась. По западному склону горы раскинулось что-то напоминающее волшебную страну или город грез: сверкающее нагромождение кремовых башен, золотые купола и пики зданий, дома словно высеченные из огромных драгоценных камней; мостовые венчали блестящие прозрачные арки, то тут, то там высились колонны из черного янтаря, фонтаны, бьющие серебряными струями.

– Боже! Какая красота! – воскликнул Поль, – я даже не знаю с чем ее сравнить!