Владимир Буров - Марс Страница 13

– Шашлыки щас будешь жарить, – мягко сказала жаркая блондэ.

– Простите, не знаю вашего имени отчества, но где мясо?

– А ты, что, сделан из рыбы? – грубо сказал Леха.

– Бросьте, бросьте, не пугайте его, он мне нравится.

– Хочешь, чтобы он держал тебя за ноги? Я сам подержу.

– Так ты эта, пока насаживай мясо, – сказал Валет.

– А вы? – задал я неуместный вопрос.

– Они нас будут насаживать, – сказала блондэ.

– Чё ты заставляешь девушку краснеть? – рявкнул Леха, и дал такую оплеуху широкой ладонью, что я упал. Честно, не ожидал. Да и мне почему-то казалось еще рано их валить. Хотя совершенно ясно, что твари приличные. Скорее всего, это они. И, как будто подслушав меня, Валет спросил Леху, и кажется, всех остальных тоже:

– Это он?

– Он. – Это ответила худая Нина с тонкими губами, хотя и симпатичная. Сначала я даже думал:

– Если придется трахать, то лучше ее. – Оказалось невозможно. И знаете почему?

Они все по очереди таскали в кусты жаркую блондинку Соньку, как в конце концов выяснилось ее зовут. А потом так увлеклись, что и все четверо не вернулись. А шашлыки были уже готовы. Я перевернул их последний раз и побежал в обратную сторону. Куда? Не знаю, но подальше от котлована. Только одна мысль меня беспокоила:

– Оставить шашлыки на углях, чтобы подольше был слышен вкусный запах, или наоборот, чтобы они подольше не думали о них. Нет запаха и есть не хочется.

Угадал, обрадовался я: где-то впереди застучали по рельсам колеса.

– Хотя, конечно, лучше бы обмануть их, – решил я, стоя под лиственным тополем у платформы. Обычно мне почему-то встречались тополя с тремя веточками, как посаженные для примера дрова:

– Вот, смотрите, было бы желание, а жить всё равно можно.

И я уже двинулся дальше, но вдруг увидел, что и четверка возможных преследователей пролетела мимо платформы куда-то вглубь континента. И что характерно:

– Даже не бросили сумку с остатками еды, вот эта Сонька, которую все трахали и бежала с ней последней. Трое мужиков и одна хозяйка.

Подошла электричка, я сел и поехал.

– За билет платить будешь? – спросила контролерша. Хорошо, хоть не мужик. Значит, это настоящая.

– Я сейчас выхожу, – сказал я.

– Не получится. Это поезд дальнего следования, и остановился здесь в глуши только потому, что сменщик начальника поезда живет в этом поселке.

– Больше вообще не будет остановок никогда? – спросил я с улыбкой.

– Ладно, – она тоже улыбнулась, – сходите пока в вагон ресторан, а там разберемся, чем с вас взять.

Я покрутил перед собой пальцы.

Она кивнула в противоположную сторону:

– Там.

Я вспомнил про деньги только когда наполовину съел Цыпленка Табака. С чесноком, вкусный, подали даже чашу с лимоном, и что характерно: не сделали даже намека:

– Это для рук. – Культурно.

– Мальборо, Честерфилд, может быть, сигару? – спросил официант, прежде чем положить на стол книжечку со счетом.

– Сигару, – ответил я, – большую, кубинскую. И эту, как ее?

– Концерезку? Само собой. Мы заранее не откусываем. – Это последнее резюме, немного меня насторожило. Шутки вообще-то в ресторане не уместны, если официант еще не пьяный.

– Закажи нам че-нибудь.

– Что? Кто? – я выпустил изо рта дым кольцами, как Лимонадный Джо, надеясь понять, что будет дальше: пойдет он восьмерками, или так и будет, как всегда, банальными кольцами распространяться в сторону буфета. И я переменил направление в сторону Эха.

Я даже опустил и опять поднял голову несколько раз, как делает иногда собака, произошедшая из змеи, как-то:

– Стаффордширский Терьер, – чтобы решить точно, кто перед ней: кошка, или просто пустой черный пакет колеблется на ветру. И понимает:

– Пакет. – Почему? Кошку бы я узнал сразу.

Я даже попытался наклонить голову буквой Г по отношению к остальной части тела, тоже сомнительный способ рассмотреть получше букву при большом желании получить права профессионала для работы таксистом.

– Только любителем. Хотите?

Тем не менее, несмотря на применение этих телескопических приемов, ничего не изменилось, и в нижнее, и в верхнее кольцо Восьмерки было видно практически одно и то же:

– Валет, Леха, Соня и Нина.

– Вы т-тоже в р-ресторане? – почти без запинки спросил я.

– У тебя деньги есть? – спросила Нина, чтобы как-то продолжить неудачно начатый разговор. А Валет добавил:

– Ну, ты бегаешь! можно использовать заместо этого кочегаровоза.

Глава 9

И они нагло заказали себе тоже по Цыпленку Табака, как будто у них не было с собой шашлыков, которые я приготовил, большой салат, и что-то на сладкое. Плюс жареную картошку. Тоже самое, что заказала русская журналиста, жившая и работавшая в Америке, Алику Гинзбургу и его друзьям по тюрьмам и концлагерям в Нью-йоркской гостинице. Сами они просто на просто забыли, что как называется. Да и тем более давно считали, что жрать помногу стыдно. Мысли, что можно заказать не всё меню почему-то не приходило.

– Вы обожрались печеной картошки, неужели всё мало? – спросил я мягко.

– Пузо больше – всё влезет, – сказала Сонька блондэ, и кстати показала его, и даже нежно похлопала.

– Что, как? – спросил с улыбкой Леха.

– Надо было выбирать ее, – ответил я.

– А ты выбрал меня? – даже удивилась Нинка. Я даже подумал, что прямо сейчас предложит выйти. А надо было заставить ее выйти. Пока не нажралась сделала бы всё, что я хотел. Нет, опять упустил моментум морэ. В принципе оно и лучше, но пока не знаешь сути, всё равно жаль.

Подошел официант и сказал, что сейчас принесет еще один счет.

– Спасибо, но я пока больше ничего не хочу, – корректно заметил я.

– Уверены?

– На все сто.

– Хороший ответ, – без улыбки ответил он, и добавил: – Жаль, что не вовремя. Надо было раньше говорить.

– Раньше чего, я не понял?

– До Заказа, а не после него.

– Это они, может, заказывали, – я кивнул на Нинку, которая совершенно равнодушно взглянула на меня через проход, как будто меня здесь и не было, а крыло цыпленка между тем держала в зубах, как лиса:

– Крепко

– По глупости я принял заказ, – сказал официант и кстати представился:

– Витя, – а также добавил: – У вас есть деньги. Вон там, в правом боковом кармане, – показал он авторучкой.

– Нет.

– Да, да.

– Нет, я имею в виду, что если да, то конечно, пожалуйста, даже с десятипроцентными чаевыми, но только я знаю, даже уверен, что нет. Нет у меня денег.

– А если есть – пятнадцать не пожалеете?

– Без сомнения. – И. И я вытащил из бокового кармана импортного – скорее всего, польского пиджака – желтый бумажник немецкого производства. Неужели эта дама в пилотке с бейджиком уже соблазнила меня? Когда? Нет, если деньги есть, значит:

– Да, было.

К сожалению, я даже позу не помню. Неужели так много выпили? Но когда? Хотя, если да, то понятно:

– Ох, где был я вчера? Не найду днем с огнем. Помню только, что диваны были синие с розовым. Дальше тишина.

– Всё еще впереди, – сказал Виктор. По поводу чего – непонятно. Неужели здесь вот так возможно:

– То, что уже было – только еще будет. – Нет, было, но заархивировано. Как кино:

– На те вам! – Какого-нибудь Лапшина. – А посмотрите через двадцать лет. Уже всё есть, и приводные ремни в частности, но сам транвай поедет тока через двадцать лет. Всё также, как на Земле, только если с небольшими недоразумениями.

Далее, драка в вагоне-ресторане и секс в купе проводницы.

– Сколько вообще всего? – спросил я Витю.

– Там всё написано, – ласково ответил он.

– Одно из двух, – подумал я, – или слишком много, или этот Витя не только уже напился, но уже и не скрывает этого.

– Триста, – прочитал я.

– Это по-старому?

– По-старому уже давно не берем.

– Тогда моему уму просто не постижимо, как можно набрать триста рублей за пять цыплят.

– Шесть.

– Шесть? А! Себе вы тоже заказали.

– Нет, теще, она тоже едет в этом поезде, и сказала, что не пропишет меня у себя, если я не докажу ей свою полную лояльность.

– Может быть она имела в виду что-нибудь другое, а не Цыплята Табака?

– Это было бы еще дороже.

– Всё равно очень не похоже на правду, – вздохнул я. – Шесть цыплят по полтиннику за штуку? Так не бывает.

– А большой салат? Торт Бизе и торт Прага. Сэндвичи с ветчиной и сэндвичи с салями.

– Нет, ну вот этого последнего точно не было.

– Так естественно, – ответил Виктор, – их вы возьмете с собой в купе. Более того, две пива Двойного Золотого и бутылка шампанского Брют. Из холодильника, между прочим. Так что, как видите, я просто так денег никогда не беру.

– Всё равно, – уперся я, – триста слишком много.

– Хорошо, наверное, я не сказал, что утром вы можете прийти на завтрак. Бесплатно.