Владимир Буров - Марс Страница 14

– Всё равно, – уперся я, – триста слишком много.

– Хорошо, наверное, я не сказал, что утром вы можете прийти на завтрак. Бесплатно.

– Согласен, но и на обед тоже.

– У меня кайфа не будет здесь работать.

– Ну, окей, окей, не знаю, есть ли только у меня эти баснословные триста.

– Как раз, – даже сам удивился я. – Можно подумать, что здесь работает какая-то внеземная мафия.

У меня хватило ума пригласить Нину в купе Виктора. Он там жил не один, но:

– Сейчас свободно, – подмигнул он мне.

Но я строго добавил:

– За те же триста?

– Окей, – согласился он. В принципе нормально, если в эти триста всё входит.

Дело в том, что эти трое куда-то вышли. А ее оставили. Зачем? Я не стал заморачиваться:

– Может пьяная согласится.

Правда плохо, что, похоже, она никогда не пьянеет.

– Пойдем, – без улыбки ответила дама. – Куда?

– Сейчас назад, потом прямо, а дальше направо.

Я шел сзади, и старался поднять в себе дух бодрости и веселья. Чем? Я решил:

– У нее узкая жопа, а значит, хвалиться особенно нечем.

Мы только разделись, как я запутался, кто из нас кто. Почему? Ответ:

– Она пристегнула к своим худым, хотя и симпатичным ляжкам искусственный член, и попросила меня, одновременно повернувшись:

– Завяжи сзади. – Я че-то не понял и хотел снять в нее лифчик, в том смысле, что расстегнуть, но она сказала:

– Я сама его сниму.

– В к-каком смысле?

– У меня титьки очень маленькие, поэтому он снимается сам. А ты давай сначала деньги.

– Извините, но я так понял, что в триста всё и входит, Более того, а зачем нам два члена? Я не понимаю.

– Не понимаешь?

– Ты сидела в тюрьме и трахала там баб, что ли? Ничего другого я не могу предположить.

– Я смотрю, ты глуп до невозможности. А – Амазонка.

– Если ты Амазонка, зачем тебе искусственный член?

– Я тебя предупреждала: не лезь ко мне, я Амазонка Сони, а ты продолжал настаивать.

– Скорей всего, я просто ошибся. Ты такая красивая.

– Да мне по барабану, о чем ты думаешь обычно. Плати, или хуже будет. Хотя я уже настроилась, – добавила она, и провела мне удар левой точно в челюсть. А потом и полезла на меня. Но решила сначала пристегнуть мои руки к спинке кровати, которую здесь заменила блестящая ручка, за которую, видимо, надо было держаться, когда поезд пойдет под откос, или, по крайней мере резко затормозит, или ускорится.

К счастью вошел Виктор и сказал, что может заменить меня.

– Тем более, у него всё равно нет денег.

Тогда она, прежде чем отпустить меня, провела ему удар в солнечное сплетение. Да такой сильный, что официант упал на колени.

– Жди, – сказала она и выгнала меня.

За дверью я почему-то подумал, что это:

– Жди, – вполне могло относиться и ко мне. – Маловероятно, но вполне возможно. Этот Виктор пьяный может не удовлетворить эту Жанну Дарк, в полной мере.

Я побежал по проходу, в надежде, что найду тот вагон, где была знакомая проводница. Урки были уже опять за столом. Я взял круглый поднос из нержавейки, и пробежал мимо них, чтобы меня не было вообще видно.

– Официант! – только успел крикнуть мне вслед Валет.

Но оказалось, что не только, послал вслед Леху.

– Стой!

– Чё? – без дальнейших разъяснений шлепнул Леху по балде подносом, открыл дверь поезда, и отпустил, как инструктор боязливого новичка-парашютиста:

– Прямой ногой в тазобедренный сустав. – Да, кажется, там и сустава не было – просто наглая жопа.

Но дальше не повезло. Добежал до конца поезда, но знакомого никого не встретил. Куда? Назад, естественно. Абсолютно не помню, в какой вагон я тогда вошел. В первый? Нет. В последний? Тоже нет. Значит, по середине. Но народ был бестолков до невозможности. Кого ни спроси – никто не знал, насколько далеко его вагон находится от хвоста или от головы поезда. Наконец, я сам догадался, что конец мне известен, и надо только опять вернуться туда, и отсчитать сколько-нибудь вагонов. Однако теперь я уже не мог определить где, собственно, конец, а где его начало?

– Во попал!

– Зайди ко мне, – услышал я голос, как будто с самих Винов. Я пошел, хотя до конца не был уверен, что это она. Так-то сзади ничего. Хотя чем больше, тем, конечно, лучше. Но это надо искать не в поездах, а в приемных банков.

– На один раз сойдет.

И услышал в ответ:

– Ты на мне женишься? – Она уже развязывала галстук. В том смысле, что снимала его, так как галстуки госслужащих не развязываются, а просто снимаются с шеи, как хомут с лошади.

– Овса?

– Что?

– Прости, сначала я хочу прилечь, как следует.

– Давай, давай, хотя торопиться некуда.

– Почему?

– Ночь, все спят.

– Это, пожалуй, единственная хорошая новость за последнее время.

– Не спать, не спать, – она ущипнула меня за щечку. Прошу прощенья совсем заговорился, это я ущипнул ее за щечку, за что она в ответ чуть не откусила мне нос. Я-то стоял, ждал, думал хочет поцеловать в нос, а она тяпнула, но, разумеется, не сильно. Хотя я спросил:

– Кровь не идет?

– До свадьбы заживет.

Ну и трахнул ее капитально. В том смысле, что после первой заснул. Наверное, рефлекторно решил не доставлять ей слишком большого удовольствия, чтобы не настаивала на женитьбе, а тем более на замужестве.

Тем не менее, утром она напомнила, даже еще не поставив на столик картофельное пюре с тремя колетами и свежим огурцом:

– Хорошо было?

– Естественно, – ответил я.

Тем не менее, я опять поперся в ресторан. Она ушла на прием к начальнику поезда, а я сюда. Он был еще закрыт, но Виктор открыл дверь.

– Как чувствовал, – улыбнулся он, – заходи.

– Вы пьяный? – сказал я. И добавил уже за столом: – С утра, а как тогда работать.

– Посплю – пройдет.

– А кто работать будет?

– Я ждал тебя и рад, что вижу.

– В каком смысле? Она у тебя спит?

– Да-а, – расплылся он в улыбке.

– Тем не менее я ничего не понял. У меня денег нет еще до сих пор.

– Деньги всегда есть.

– Хорошая мысль, но для меня слишком глубока. Я с такого дна достать их не могу.

– Я тебе помогу.

– Ты кто?

– Официант.

– Выходит, ты предлагаешь мне поработать официантом, пока ты спишь.

– Хорошо, что ты понял.

– Но я боюсь этих бандидос, ведь они точно припрутся опять, и не захотят платить, скажут:

– У тебя есть чаевые, заплатишь. – Представляешь, они держат меня за своего раба.

– Позовешь, если что, буфетчицу Нинку.

– Какую Нинку, с…

– Да нет, нет, та спит в моем купе.

– А никого другого нет, может быть, лучше повара?

– Повара сегодня нет.

– Где он, пьяный?

– Как ты догадался?

– От противного. Обычно повара всегда пьяные на Земле, а здесь на Марсе, значит, должно быть все наоборот. Спрашивается, почему тогда он все равно пьяный? Ответ:

– Просто вчера у него был День Рождения. – И, следовательно, это не правило, а из него исключение.

И они, как говорится:

– Не прошли мимо. – Люди, даже если они обычно сидят у костра, очень любят кабаки. Прямо за уши не оттащишь. А уж на халяву прибегут даже с Текстильщика.

В поезде вообще деваться некуда.

– Вот и встретились два одиночества, – спела жаркая Соня, как только увидела мою приближающуюся походку.

– Принеси нам чё-нить легкого, – сразу сказал Леха, – главное, чтобы было бесплатно.

– У него деньги есть, – добавил Валет.

– Я не он, – сказал я.

– Кто ты?

– Я официант.

– Что это значит? – спросил Леха. И добавил: – Заплатишь.

Несмотря на его тупоумие, я ответил:

– Я не беру с собой на работу денег.

– Не выпендривайся, – сказал Валет.

– Если вы не будете ничего заказывать, то вы не нужны. – И не дожидаясь результата их размышлений, ударил Валета по балде. Ужас. Он не свалился со стула, как я ожидал. Леха встал и вытянул вперед руку. Это был удар, но к счастью, мимо.

Я не стал ловить его руку в замок для дальнейшего перелома, а просто провел свой коронный прием Болевой из стойки. И в результате все-таки сломал ему руку прямо на столе. Сонька не помогла ему, а наоборот схватила Леху за яйца, что, как она считала должно было помочь мне.

– Они мне надоели, – объяснила она свое неординарное поведение.

– Спасибо, – ответил я. – Не отпускайте его, пожалуйста, потому что Валет еще может встать.

Валета я ударил головой в стекло, но к сожалению, оно даже не треснуло.

К сожалению, жаркая принцесса оказалась предательницей. В самый ответственный момент замешательства противника она обняла меня сзади за шею, и начала душить. Хотелось позвать на помощь толстую Нинку-буфетчицу, но Жаркая Соня не давала мне и рта раскрыть. Точнее, рот я открывал, но только как рыба об лёд – абсолютно беззвучно.

Глава 10

Тем не менее, скоро буфетчица поняла, что я в опасности и побежала по проходу с половником в руке.