Владимир Буров - Рай. Бин Фрай! Страница 14

– Много, что ли? – спросил ПП.

– Нет, уже не очень много.

Обитатели Ковчега один за другим начинают терять сознание. Упу снится приятный сон. Как будто он получил бесплатную путевку в кап. страну. Он приходит к управляющему отелем и просит дать ему путевку на три дня.

– Что именно вы желаете? – спрашивает Борис Бер. Почему-то именно он сегодня снится древнему демону. Впрочем, это уже не в первый раз.

– Тур Хема.

– Клубника, рыбалка, отдых в лесу с хорошим кофе, жареной на огне форелью, и опять клубника.

– А бой быков? – удивляется Уп. – Должен быть бой быков.

– Бой быков? – переспрашивает Борис и в раздумье чешет затылок. – Да, конечно, – говорит он. И добавляет: – Но обычным боем быков сегодня никого не удивишь.

– Что тогда вы предлагаете вместо обычного боя быков?

– Нет, мы и предлагаем бой быков, – говорит Бер, – в модернизированном варианте. В роли быка Немой Жи, а в роли матадора Валери Новод. Вы удивлены?

– Нет, – печально ответил демон, – я почему-то так и думал. Только почему Валерия? Я думал, что о ней уж все забыли.

– Так больше некому, – тоже печально ответил Борис.

– Ну хорошо.

– Ну хорошо.

– А! Чуть не забыл. Вот чудила с Нижнего Тагила. А это будет?

– Что?

– Ну, это, как его? Сладкое?

– Сладкое? – сначала не понял Борис. – Киндзмараули к клубнике, что ли? Будет. И сладкие сливки тоже будут.

– Нет, ну что вы. Это-то понятно. Само собой разумеется.

– А что тогда? Покататься вместе с Николь Кидман в отдельном самолете? Она стюардесса, а вы симпатичный, как Том Кр пилот?

– Нет, ну что вы, это, наверно, дорого. Нет, мне бы что-нибудь попроще.

– Хотите на пляже? Дикая природа, прозрачная, как в озере Байкал вода. Она раздевается, практически до гола. Нет, нет, я ошибся. Она раздевается абсолютно до гола. Вы молодой, еще только начинающий член. Член мафиозной группировки Летучего Голландца. Страшное дело. Но вы смелый от природы парень. Но даже и вам немного страшновато. Тем не менее, вы преодолеваете все сомнения. Не без помощи сверхсексуальной леди.

– Нет, спасибо. Это, наверное, тоже очень дорого. Мне бы чего-нибудь попроще.

– Ну а чего тогда, я не знаю, – растерянно говорит Борис Бер.

– Ничего особенного. Так классика.

– Расстрелять, что ли, кого-нибудь?

– Не надо. Зачем вы спрашиваете, у вас должен быть классический сценарий.

– Напомните, пожалуйста. Я что-то подзабыл классику, – говорит Борис Бер.

– Ну, что вы не помните? В конце драка. Хем бьет этого наглого еврея по морде за то, что тот очкарик нагло увел у Хема его любимую женщину мужского типа.

– А! Драка из-за графини?

– Да, это должно быть обязательно включено. Как в классическом варианте.

– Пожалуйста, конечно. Хотя в принципе у нас это по желанию.

– Хорошо. Напишите, что я желаю.

– Тогда, как любитель классики, вы должны знать, что тот очкарик еврей – мастер спорта по боксу.

– То есть это будет такая здоровая еврейская морда? – уточняет Уп.

– Да, – отвечает Борис Бер. И добавляет:

– Ну, как это сказано в классическом варианте.

– Нет, тогда не надо.

– Я люблю импрессионистов. – Продолжаю я. – Дайте мне билет на выставку картин Ван Гога:

– Луна и наше Солнце.

Далее, будет ли, наконец, открыта дверь Ноева Ковчега, или все утонут, как все?

Глава двенадцатая

Семья должна оставаться в зрительном зале. Две ошибки Грибоедова. Асаф в роли Саула. Лучший путь. Программа минимум и программа максимум. Кто будет читать? Старообрядцы. Ночь. Соседка. Тетя и Мотя. Кто не читает – тот не ест. Деление людей на… Какие яблоки самые вкусные? Жаль, никто не верит в свои же пророчества. Господи, когда же я, наконец, увижу что-нибудь хорошее?

Вправо или влево? – взгляд с разных сторон Ноева Ковчега. Синдром тигра.

Далее, есть ли живые?

Пирамида Солнца и пирамида Луны. По банке айвового варенья каждому. Дорога мертвых. Клетки на Т-образном перекрестке. Синдром Единицы. Марк и Синдром Золушки. Где красота. Синдром Молчания и Гена. Стаффордширский Терьер – Погремушка Исиды.

На зиккурате Луны. Немой Жи и Хина. Волчок смерти.

– Дорогие друзья, – наконец сказала Капитанская Дочка, – я все-таки решила открыть вам дверь. И знаете почему? – Тишина. Как на безымянной высоте, когда погибли все немцы после беспрецедентной атаки корпуса Гайда.

Такая же тишина была, когда Эл с лицом, переделанным на семейном совете в лицо Хи, объявил об отставке Гайда. Такая же тишина наступила для отца Гайда, когда он упал с инфарктом, услышав об этой отставке.

Такая же тишина была, когда Эл, как побитая собака, с поникшей головой выходил к народу и говорил:

– Он еще вернется. – Это было пророчество. Ибо:

– Он и не уходил.

Эх, не зря Иисус так противился участию семьи в поисках правды! Семья превратила Эла из пророка в ничто, в предателя. Из него как будто вынули чип, который вставил бог в обезьяну, чтобы превратить ее в человека. И он сам это знал. Знал и очень печалился. Видимо, и его поставили перед выбором:

– У тебя, Эл, нет выбора!

Семья должна присутствовать в Ноевом Ковчеге. Но, как известно, Ноев Ковчег был разделен на две части. И семья, как семья Иисуса, должна находится не на сцене, а в зрительном зале.

Тишина была в зрительном зале, когда Грибоедов вышел на сцену, и сказал Пушкину о Борисе Годунове, что, мол, там есть две ошибки. Первая:

– Текст пьесы пишется двумя разными языками. Современным и языком, стилизованным под архаичный, древний язык. И, следовательно, нарушается единство произведения. – Фантастика! Ведь присутствие двух языков очевидно. Первый – это язык автора, живущего в современности. Второй – это язык героя, жившего в древности.

– Их два, потому что их всегда два. Язык автора и язык героя. – Виктор Пели. Неизданное.

Вторая ошибка Пушкина:

– Герой описан, как дурак, а на самом деле он был умным.

Те же претензии предъявляются и к Дюма. Исторический кардинал был намного лучше того, которого мы видим. Пишется не как это было, а:

– Все наоборот! Ну, как в кино, когда папа и сынок поменялись местами. И у них нет никакой печали по поводу того, что это не соответствует исторической истине. Один теперь вместо того, чтобы ходить в офис и заниматься закупками выгодной продукции, шпарит на ударных инструментах, а другой вправляет мозги, привыкшим к разумным идеям, работникам конторы, где когда-то работал его папа. Собственно, он сам теперь папа.

Другой исторический пример:

– Асаф – в роли Саула – тоже хотел быть честным и умным. Но. Но Бог не дал ему этой возможности. Бог нарочно помутил его разум, чтобы умный Асаф, становился дураком и гонял по горам Давида. – Это Библия. А потом историки нароют, что Асаф, как и кардинал Ришелье, был очень умным историческим деятелем. Ну и что?! Ведь разум его принадлежит не только ему одному, но и:

– Богу.

И, следовательно, исторические поступки могли происходить не только по правилу, как сказал бы Олег Акимов, но и:

– Согласно исключению из правил.

И уже тем более, как у Пушкина, разум служителя церкви должен быть доступен участию Бога. То есть умный будет еще умней, если:

– Будет поступать:

– Как дурак.

Некоторые скажут:

– Ну, чтобы так считать, надо верить в Бога. – Ответ:

– Это если рассуждать абстрактно, схоластически. Бог есть, или нет? А если рассматривать конкретный текст, то участие Бога будет:

– Очевидным.

Конечно, как сказал Экклезиаст:

– Это очень печально. – Ибо:

– Только совершая ошибки, человек познает мир. Хомо Сапиенс вынужден использовать самого себя, как инструмент своих теорий. Как Асаф. Не хочет, а надо. Мир должен быть познан. Поэтому Асаф, несмотря на удивление многих, причислен к рангу более высокому, чем выдающиеся исторические деятели.

Далее, они выходят из Ковчега. Как моряки подводной лодки, всплывшей на поверхность в последний момент.

Информация о двух ошибках Грибоедова взята героем. из лекции князя Вяз-Сима.

Маша преодолела страх, сравнимый со страхом человека, вдруг узнающего, что лучший путь для России – это путь Польши, Венгрии, Словении.

Как?! Великая Россия и габровский юмор братьев наших меньших? Ужас! И это, как стремление к будущему. Что это нам даст? У каждого будет, ну пусть не по три машины, как у рядового Брунейца, а по одной хорошей немецкой или японской тачке. Квартира с настоящим евроремонтом, а не Под евроремонт. Мебель пусть не из Карельской березы, но из дерева, а не из опилок. Колбаса, фрукты, овощи, как делают для людей, а не как на корм скоту. Счет в банке триста тысяч долларов, как у бежавших в Америку от нашей веры раскольников. Это программа минимум. Программа максимум – это возможность написать роман, напечатать его и получить за него деньги. Спрашивается: