Владимир Буров - Рай. Бин Фрай! Страница 16

– Я хочу помолодеть, – сказал он. – На Марсе, как предполагают, люди начинают молодеть, а не стареть. Там все наоборот, – засмеялся он.

Но восьмая ступень отделилась. Предполагалось, что до Марса хватит семи ступеней, даже, может оказаться, и шести. Но случилось худшее. Марсиане оказали сопротивление полету ракеты. Марсиане, в которых не верила боязливая коррумпированная академия. Прекрасный писатель, автор марсианской лирической, погиб. Погиб, как и мечтал в космосе, в полете на Марс. Он был пророком. Жаль, никто не верит в свои же пророчества.

Потом ей показалось, а может быть, так это и было, что она ползет по девяти ступенчатой лестницей в свою квартиру. Как это возможно?

– А! Это же моя квартира. Такие квартиры я видела только в Лондоне. Наконец-то сбылась моя мечта: я имею свою хибару в Лондоне. – Счастье было так близко. Но на восьмой ступеньке, когда у нее чуть не остановилось сердце, Маша поняла:

– Она все еще здесь, как Александра Матросова перед амбразурой пулемета. Господи, когда же я, наконец, увижу, что-нибудь хорошее? – Она схватила за ногу, стоящую рядом Тетю. Молодая женщина наклонилась, запрыгала на одной ноге, попыталась опереться на руку подруги Моти, но никак не могла за нее схватиться. Все время промахивалась. Наконец, она потеряла равновесие и начала падать. По пути она схватилась за колесо, открывающее дверь, и повисла на нем. Фантастика! Судьба до сих пор не решила:

– Спасутся ли люди, попавшие в Ноев Ковчег?

– Или нет.

Тетя попыталась подняться. Ее черные блестящие туфли заскользили по гладкому покрытию. Колесо повернулось влево. Еще немного и Ковчег будет блокирован навсегда. Но Тетя перехватила руку, и рычаг опять пошел вправо. Но казалось только для того, чтобы повернуться с разбега еще дальше. Все, кажется, это конец. Нет, Тетя отпустила одну руку, и перевернулась на живот. Колесо пошло обратно. Мотя, наконец, захотела помочь подруге. Она сделала шаг по направлению к Тете, споткнулась и упала на Тетю. Рефлекс сработал. Это был прирожденный рефлекс. Тем не менее, его все равно можно назвать:

– Синдромом тигра. – Человек, обладающий им, готов разорваться на части, но добычу свою все равно не выпустит. Так и Тетя продолжала держаться за это колесо судьбы, хотя на нее упала Мотя. И упала сильно, как партнер по реслингу. Она могла бы почувствовать себя Сильвестром Сталлоне, а свою Мотю Микки Рурком. Это в первом раунде. А во втором наоборот. Наконец колесо задрожало и пошло влево. Но совсем немного. Оно остановилось, как бы… все-таки как бы. Как бы, раздумывая, и покатилось, покатилось вправо. И его уже ничем нельзя было остановить. Судьба приняла свое решение.

Дверь открылась. Вода, как при окончании Потопа, стала быстро убывать. А куда? Она хлынула на улицы города, образовав цунами, как в Японии. И Тетю, и Мотю, и Капитанскую Дочку смыло, как будто здесь их никогда и не было. За водой повалил дым. Когда из подводной лодки валит дым, и выползают люди, ясно:

– Они еще живы, но через несколько минут умрут.

Далее, есть ли живые?

Далее рассказывается, что спаслись все, кто был в Ноевом Ковчеге. Но это могло произойти только благодаря вмешательству сверхъестественных сил, живших на этой территории. Какая была персонификация этил сил, никто не знал. Но были люди, выражавшие мнение этих сил. Контакт видимых людей с невидимыми происходил на зиккуратах двух видимых пирамид. Пирамиды Солнца и:

– Пирамиды Луны.

Для того, чтобы этот контакт произошел необходимо сделать:

– Жертвоприношение.

И все почти сразу поняли, что люди спаслись из Ноева Ковчего именно для этого контакта земных существ с невидимыми небесными. Нет, здесь точно не утверждается, что невидимые существа – это небесные жители. Просто говорится, что они невидимые и живут здесь. Теперь стало ясно, что не просто так, для красного словца было написано на воротах завода:

– Нет, не печальное:

– Оставь Надежду! А просто:

– Вода, Огонь и Медные Трубы.

– Теперь я понимаю, зачем только что заново покрасили ворота завода, – сказал Сорокин.

– Зачем? – спросил Сид.

– Вероятно, что нас принесут в жертву, – сказал Сор.

– Дадут каждому по банке айвового варенья, – сказала Ксе, – и сбросят в огонь.

– Да, – сказал Адам, – это весьма вероятно.

– Почему? – спросил ПП.

– Потому что воду мы уже прошли, – сказал Пел.

Уп добавил:

– Огонь нам не пройти.

Они шли по дороге, в начале которой было написано:

– Дорога Мертвых.

– Я просто не понимаю юмора этого заводообразующего города, – сказал Машина. – Уму непостижимо, зачем называть улицу:

– Дорога Мертвых?

– Видимо, здесь считается:

– Человек имеет право знать, куда он идет, – сказал Сид.

– Я думаю, здесь написано, что человек имеет право знать:

– Кто он, – сказал ПП. Очень умно, ничего не скажешь.

Далее клетки на Т – образном перекрестке между пирамидами Солнца и Луны.

– Ой, Вань, смотри какие клоуны! Я, Вань, такого же хочу. – Неизвестно, кто это сказал, но все встали, как вкопанные.

Они шли по дороге, которая называлась:

– Дорога Мертвых.

– Я не понимаю, зачем нужно было так называть эту приятную улицу? – спросила Ксе.

– Думаю… нет, я не знаю.

– Думаю, нас ведут к этим Пирамидам, чтобы принести в жертву, – сказал Пелевин.

– Вы хотите испортить нам настроение? – спросил Машина. – Впрочем, если это так, то здесь я сниму лучшие свои снимки.

– Если вас не казнят первым, – сказал Уп.

– Думаю, вас не казнят вообще, – ответил Машина.

– Потому что вы вызываете у меня подозрение. Думаю, вы засланный казачок.

На всех были праздничные одежды. После Потопа на экспедиционном корпусе почти ничего не осталось. Так одни тряпки. После душа… прошу прощенья, после бани с бассейном и буфетом, где продавали холодные и теплые бутерброды с ростбифом и желтой рыбой, черной, пивом и белым сухим вином, их привели в магазин, похожий на секонд-хенд, но очевидно, что все вещи здесь были новыми. Это не были красные и желтые плащи, применяемые для жертвоприношения, а хорошая спортивная форма. Можно было даже подумать, что все это сняли со сборной России, отправлявшейся на Олимпиаду. Может быть. Но тогда возникает вопрос:

– Где тогда эта сборная?

– Я сразу подумал, – сказал Сори, – что не зря заново покрасили забор завода. Точно, думаю, произойдет что-то плохое.

– Да, – сказал Уп, – нам выдадут по банке айвового варенья и сбросят с зиккурата Пирамиды.

– Банка айвового варенья является в моих произведениях не только символом везенья и благополучия в рабовладельческом обществе, надеждой на счастливое будущее, но и меткой времени, – сказал Сори.

– Что это значит? – спросил ПП.

– Дело в том, что это идет повтор, – добавил Сор. – Перемотайте, пожалуйста, пленку.

Многих разморило. Так со стороны можно было понять то, что многие в этой процессии попадали на Т – образном перекрестке. Слева здесь была красная Пирамида Луны, а справа желтая Пирамида Солнца. Но дело было не в усталости, и не в пирамидах. Уп, стоя на коленях, сказал почти шепотом:

– Карл Маркс и Фридрих Энгельс! – И многие поверили! Фантастика! Почему? Синдром Единицы.

Я вот до сих пор не могу понять, почему тройка на автобусе издалека кажется единицей? Что у них общего? Понятно, что половина информации находится на автобусе, а другая половина в голове. Но все равно странно: ведь тройка это далеко не единица. Получается, что существует Синдром Ожидания, или Синдром Единицы, заложенный в человека с древних времен, практически с семнадцатого года. Ведь собственно, что такое Синдром? Это Хроника. Например, существует русская поговорка:

– Помолчи – за умного сойдешь. – Так вот Синдром Сильвестра Сталне – это омерта, хроническое молчание. Не просто надо молчать иногда, чтобы сойти за умного, а молчать всегда. Омерта! И это правильно. Ибо, что вообще умного можно сказать?

Один известный парень в России это понял, и стал знаменитым:

– Немым Жи. – Теперь он стал всегда умным. Как Сильвестр Сталне. А так был дурак дураком. Просто болтливая скотина.

Упали, конечно, не все. Машина только присел на колено от ужаса. Ксе на обе ноги. ПП, Пели и Сори только пошатнулись. Один Сид устоял на ногах. Он вперился в клетки, и минуть пять смотрел не отрываясь. Потом тряхнул головой и сказал:

– Здесь написано, что это:

– Марк и Гена. Если читать слева направо, – добавил он.

Вот Гене можно было бы прописать Синдром Молчания. Было хорошо, да. Но сколько можно? Хватит, парень.

Но начнем с Марка. Здесь другой случай. Он еще с детства был болен Синдромом Золушки. Но это бы еще ничего. Есть люди больные болезнью Альцгеймера, есть люди больные болезнью Дауна. Что тут поделаешь? Природа. Но Марк пошел против Достоевского. Теперь он сидит здесь, в клетке, сложив ножки по-тибетски. Я не знаю, что это: голограмма или это на самом деле живой Марк. В принципе это ничего не меняет. При современном развитии электронного дела копия может чувствовать то же, что и подлинник. Как сказал бы папа Капитанской Дочки.