Роман Афанасьев - Проклятие Оркнейского Левиафана Страница 22

От такой бесцеремонности Маккензи слегка опешил, и вежливая улыбка угасла на его губах. Эмма была прекрасна – это Томас отметил сразу. Она успела сменить свое платье на другое, более свободное, из грубой серой материи. Это не портило ее – наоборот, простенькое платье без лишних рюшечек и модного турнюра, с узкими рукавами и закрытыми плечами лишь подчеркивало природное очарование владелицы. Ее волосы теперь были аккуратно уложены в пучок. Лишь одна длинная, завитая спиралькой прядь, опускалась из-за уха на хрупкое плечо.

Услышав шаги, Эмма резко обернулась, и ее щеки вспыхнули румянцем.

– Томас! – воскликнула она, поднимая карандаш. – Наконец-то!

– Мисс Макгрегор, – пробормотал Томас, делая шаг вперед, и отчаянно жалея, что у него сейчас нет возможности спрятать грязный цилиндр, что он сжимал в руках, и выбросить ко всем чертям заляпанный разной дрянью из переулков плащ. – Простите за это вынужденное ожидание, но, к сожалению, я только сейчас смог добраться до дома…

– Ничего, – отозвалась девушка, бросив острый взгляд на Райта. – Я уверенна, что вас задержали воистину важные и неотложные дела.

– О, простите, – спохватился Томас, – мисс Макгрегор, позвольте вам представить Никласа Райта, штаб-сержанта пехотной разведки в отставке.

– Мисс Макгрегор, – тут же подал голос охотник за головами, делая шаг вперед. – Счастлив познакомиться с вами.

– Взаимно, – коротко отозвалась Эмма, смерив нового знакомого сердитым взглядом. – Это ваши дела задержали Томаса?

– О, нас задержали… общие дела, – тут же откликнулся Райт.

Томас с раздражением взглянул на своего нового знакомого, но потом медленно выдохнул, постаравшись взять себя в руки. Похоже, именно ему надлежит быть сегодня гласом разума.

– Одну минуту, – громко сказал он. – Позвольте мне сначала кое-что сделать.

Эмма и Никлас с удивлением взглянули на хозяина кабинета, но не произнесли ни слова. Томас же отправился за ширму, скрывавшую его крохотную гардеробную, где избавился, наконец, от грязного цилиндра и плаща. Выйдя из-за ширмы, он решительно прошествовал к дверям кабинета, плотно закрыл обе створки и даже повернул в замке ключ. Лишь после этого он обернулся к новым друзьям, подошел к столу и твердо произнес.

– Настало время для серьезного разговора. Кажется, нам всем надо кое-что рассказать друг другу. Согласны?

Райт ограничился небрежным кивком – свой котелок он, конечно, уже держал в руках и потому его пышная черная шевелюра качнулась. Эмма же медленно перевела взгляд с Томаса на нового знакомого, потом снова взглянула на ученого и тихо произнесла:

– Определенно, кое-кому стоит дать некоторые объяснения.

Молодой ученый откашлялся, все еще чувствуя себя виноватым перед племянницей профессора за вынужденное ожидание и неловкую сцену с Финниганами. Он, конечно, собирался еще раз принести свои извинения, но решил, что это дело немного подождет. Сейчас он был возбужден, как гончая, напавшая на след, и не собирался отступать, пока хоть что-нибудь не проясниться.

– Итак, – Томас повысил голос, оглядывая своих гостей, – позвольте мне, на правах хозяина этого скромного кабинета, подвести некоторые итоги.

Гости не стали возражать – Эмма откинулась на спинку стула, с интересом следя за Райтом, словно прикидывая, откуда он взялся и какое отношение имеет к их расследованию. Охотник за головами, не обращая внимания на девушку, устроился у маленького камина – сдвинул с края низкой полки статуэтку бангалорского слона и оперся локтем на пыльный серый гранит. На его вытянутом лице сохранялась вежливая улыбка, почему-то рассердившая Томаса.

– Ладно, – сказал Маккензи, решив, пора начинать. – Начнем с главного. Позавчера скончался сэр Себастьян Макгрегор, почетный профессор Лонбургского Университета, возглавлявший кафедру Новой Механики Королевского Колледжа. Он умер вечером, в своем кабинете, сидя за столом. Полиция, обследовавшая место происшествия, сообщила, что смерть наступила в результате несчастного случая. Все выглядит так, словно профессор работал с весьма ядовитым веществом, и случайно им отравился. Вероятно, в его руках сломалось предметное стекло, измазанное ядом. Оно порезало пальцы профессора, яд попал в кровь, что и привело к летальному исходу. Мне эта версия показалась весьма правдоподобной.

Эмма, неподвижно сидящая на стуле, вдруг подалась вперед, порывисто, отчаянно, словно собираясь возразить Томасу, но тот примирительно выставил перед собой ладонь, без слов давая понять, что это еще не все.

– Я и сейчас не исключаю, что, возможно, именно это и произошло в кабинете профессора. Однако у меня появились сомнения. Мне совершенно не понравилась спешка при организации похорон сэра Себастьяна. Все произошло так быстро, что это наводит на мысли о том, что кто-то попытался поскорее отделаться от тела, простите мисс Макгрегор.

Эмма, не сводящая горящих глаз с молодого ученого, лишь взмахнула рукой, призывая Томаса продолжать. Тот откашлялся, сложил руки за спиной, словно собирался читать лекцию в зале, и продолжил.

– Таким образом, это происшествие и привлекло мое внимание. Крайняя поспешность в похоронах и очень неторопливое расследование полиции кажутся мне подозрительными. Именно поэтому я и хочу выяснить, что произошло на самом деле. Мисс Макгрегор, не откажите ли нам в чести выслушать причины вашего интереса к делу? Кроме, конечно, самых очевидных.

– Не буду оригинальна, – отозвалась звонким голосом Эмма, переводя пылающий любопытством взгляд на охотника за головами, что с кислой миной выслушал речь ученого. – Получив известие о кончине дяди Себастьяна, я без промедления собралась и отправилась в Лонбург. Поговорив с управляющим и экономкой, я узнала о подозрениях полиции. Роджер клянется, что дядя никогда не работал с ядами дома, и я склонна ему верить, в конце концов, он знал профессора как никто другой. Пробирки на столе, осколки стекла… Я знаю, что не каждая жидкость на столе ученого – яд. У меня тоже есть вопросы по поводу слишком уж быстрых похорон. И я намерена задать их поверенному, сыгравшему в них не последнюю роль. Как бы там ни было, я не собираюсь сидеть сложа руки, и намереваюсь узнать все об этом странном и подозрительном происшествии.

– При моей скромной помощи, – не преминул заметить Томас, поворачиваясь к гостю. – Теперь ваш черед, мистер Райт. Почему вы следили за домом профессора?

Охотник за головами окинул долгим взглядом своих новых знакомых, потом скрестил руки на груди, опершись спиной о каминную полку.

– Ладно, – сказал он, и небрежная ухмылка сошла с его узких губ. – Вижу, что у нас есть некоторые общие интересы. Я вам расскажу кое-что, но предупреждаю, это покажется вам странным.

– Поразите же нас, – саркастично заметил Томас, что терпеть не мог таких пустых и язвительных умыхлок.

– И поражу, – без тени сомненья ответил Никлас. – Мисс Эмма, я уже рассказывал о своей работе Томасу, но, думаю, и вам необходимо это знать. Обычно я зарабатываю на жизнь тем, что разыскиваю дезертиров для военного ведомства, или опасных бандитов для полиции. Но кроме этого, у меня есть свои увлечения. Некоторые расследования я веду для себя, чисто из интереса. Меня интересуют загадочные смерти, подозрительные самоубийства и некоторые необъяснимые случаи. Именно поэтому меня и заинтересовала смерть профессора Макгрегора. Его случай похож на некоторые из тех, что мне довелось расследовать. Смерть наступила в плотно запертой комнате, никто ничего не видел и не слышал, на руках жертвы кровь, а все выглядит как несчастный случай.

– О! – воскликнула Эмма, подаваясь вперед. – Так были и другие?

– В Лонбурге ежедневно умирает куча народа, мэм, – отозвался охотник, окинув долгим взглядом прелестную фигурку Эммы, – некоторые случаи весьма подозрительны.

– И что же вас насторожило? – поспешил вмешаться в разговор Томас.

– Кровь, конечно, – отозвался охотник, переводя взгляд на хозяина кабинета. – У тех убийств, которыми я интересуюсь, всегда есть общие черты. Первое – смерть наступила в закрытой комнате, куда никто не мог попасть. Второе – на теле жертвы присутствуют кровоточащие порезы, обычно на запястьях. Есть и другие признаки, но эти два – самые главные. Именно они привлекли мое внимание. Дело в том… Дело в том, что я выслеживаю одно существо, что может проникать в закрытые дома, убивать их владельцев и бесследно исчезать.

– Существо? – встрепенулся Томас, – существо?

– Не думаю, что это человек, – твердо ответил Райт. – Я охочусь на вампира.

Эмма шумно вздохнула, но удержалась от комментариев. Томас же скептически хмыкнул.

– Вампира? – саркастически переспросил он. – Мистер Райт, в наш просвещенный век, наполненный чудесами науки, глупо верить в подобные сказки.