Ингрид Солвей - Имя твоего дракона. Сказание о Тенебризе Страница 4

– Ну и мозгоклюй у тебя братец! Он всегда такой зануда? А хочешь, я его съем? Или нет… начну, пожалуй, с тебя! – Дракону, похоже, было весело.

Арго закрыл уши руками, чтобы не слышать глумливый смех.

– Ты чего уши затыкаешь? – обиделся Зоринго, выскочил из-за стола. Ухватил Арго за плечи и встряхнул: – Хоть раз в жизни признайся сам! Не будь трусом!

– Сам ты трус!

А потом Арго пришлось плестись за драконом в оранжерею, чтобы помочь тому выйти из Лабиринта. Тут-то и догадался Зоринго, что дело было неладно и что-то плохое случилось, ведь брата не заманить в цветочный сад и сотней джиалов!

Пока Арго, кряхтя, забирался в подпол, Зоринго открыл замок и вошел через дверь в оранжерею. Обнаружив там чудищ Страхов, он не растерялся и швырнул в них один из ящиков, снеся напрочь половину стеклянной стены.

Ворвавшиеся в оранжерею лучи разъяренного грианда подпалили непрошенных гостей. С писком, визгом и ревом ринулись они врассыпную, на ходу пытаясь затушить занявшееся на телах пламя. Дракон Страха исчез, но Арго был уверен: стоит сгуститься тьме, и чудище вернется.

* * *

Голос слитка вырвал мальчика из раздумий:

«Мне кажется, это облако – твоя личная тьма, но ты не готов ее встретить, и потому не видишь».

– Но вы же увидели! – смешался Арго, начиная с недоверием осматривать себя снова.

«Естественно! Во мне тоже есть тьма, – сказал слиток, – только я давно ее принял как неизбежность. А сейчас я задам тебе вопрос, ради которого заговорил с тобой. Скажи, мечтаешь ли ты о подвигах? Хотел бы ты стать героем?»

– А кто об этом не мечтает? – удивился Арго.

«Кхм… – закашлялся слиток, – уверяю, не многие мечтают. Я помогу тебе, если ты окажешься тем, кого я столько времени ждал. Только запомни, в любом случае нельзя рассказывать о нашем разговоре никому, даже под страхом смерти. Ты принимаешь условие?»

– Да.

«Тогда повторяй за мной:

Вейра – богиня Воображения,

Драге – Обитель ее творения,

Да призову я из тьмы забвения

Шесть разных сутей вашего гения!

Крылья ветров, языки огней,

Тайная сила воды, камней.

С ними – семя древа Желания,

С ними – соль земли Мироздания.

Тьма Треала Ан Дара Тена —

Отзовись!

Свет Де Ааге Сол Сеана —

Проявись!

О, двуликий меч Судьбы,

Явись!»

И в тот же миг содрогнулось мировое древо Желаний вселенной Драконьего пути, обронило семена – драконов Иллюминатов! Вздохнула земля под ногами Арго, а в небе сверкнула молния. Тонкий конец ее впился в слиток на ладони мальчика, и каждое слово заклинания отозвалось в его сердце.

В них рокотало море, шумели ветра, звенели клинки, опаленные жаром битвы. Может, и вправду услышали песню – тьма и свет. Кто знает?

Глава 3. Побег

Пока Арго пел, слиток менялся. С первого взгляда он напоминал бесформенное нечто, сходное с осколком льда – сверкающее и леденящее ладони, а потом одна часть вытянулась, заострилась и превратилась в клинок, а другая – в эфес и рукоятку, обтянутую кожей. Блеснул металл – на обеих сторонах лезвия проявились тайные письмена – те самые, что были на слитке.

Красота меча поразила Арго. В висках застучало от гордости за себя. Казалось, вся кровь прилила к голове. Но мальчик не почувствовал пробуждения, и призывный рев зверя, словно рождение меча, лишило хищника всякой силы.

«Ах, что за меч! Мечта!» – Арго вскинул оружие.

Он – великий мaнaм, и непременно опасный и грозный, сродни самому Треалу Ан Дара Тену – правителю мира. Потому и смог создать меч.

Тут ему страсть как захотелось с кем-нибудь сразиться. И Арго помчался по площадке, умело отражая выпады невидимого противника и лавируя между уличным камином и горшками для цветов.

– Стой! – раздался за спиной голос отца.

Арго обернулся.

Родители, учитель и брат стояли у веранды, недалеко от площадки, где он скакал с мечом. Арго сглотнул, и в горле запершило. Вместо бурной радости, на крыльях которой только что носился, он испытал прибывающий страх. Как он не заметил их появления?

Мускулы напряглись, сердце забилось из опасения, что отец скажет какое-нибудь тайное слово и меч перейдет к нему. Или, что намного хуже, – обернется тем жутким созданием с крыльями и заколдует всех!

Что делать? Как защищаться?

Арго крутанул мечом, желая показать, что просто так не сдастся, и едва не поранился сам.

– Осторожно… и возьми это – пригодится! – вскрикнул отец, кидая ему поясной ремень.

Вид у Лофтина был тревожный, у матери – печальный, а Шер и Зоринго не скрывали восхищения. Арго улыбнулся им снисходительно. Он уже мнил себя не меньше, чем правителем мира.

– Скажи, как у тебя получилось создать меч? – спросил отец, возвращая мальчика из мечты на землю.

Арго, не отвечая, воткнул оружие в траву, перекинул ремень через плечо, закрепил на поясе. Потом вытащил меч обеими руками, раздумывая над вопросом отца и словами слитка, что он никогда не принадлежал Лофтину.

– Ты слышал, о чем тебя спросил папа? – осторожно напомнила мать.

– Я не понимаю, чего вы хотите от меня! – отмахнулся Арго и не услышал своего голоса. Встряхнул упрямо кудрями и выкрикнул: – Я не понимаю, что вам надо! – Но с губ его снова не сорвалось ни звука.

Арго судорожно перевел дыхание, не в силах унять охватившую его дрожь. Что случилось? Где голос?

Догадка пришла сама: он дал клятву молчать! Все верно, отныне меч не только принадлежит ему, но и оберегает от опасности стать клятвопреступником! Песня и меч – его собственные! И отцу никогда их не отнять! А если попытается, то и у него есть чем припугнуть – он расскажет о тайне, открывшейся сегодня ночью.

Подавив тревогу, Арго потер затекшее запястье и пальцы – с непривычки меч казался тяжелым. Он обернулся к Зоринго. В глазах брата проглядывала затаенная просьба. Арго почудился его голос, мол, хватит выделываться. Расскажи без утайки, что произошло.

– Хорошо… Пусть будет так! – неожиданно пошел на уступки отец, точно услышал тайные переговоры мальчиков. Обернулся к Иль и учителю, попросил: – Уведите Зоринго в дом, покажите документы и карты. Больше нет смысла скрывать правду. Пришло время ребятам узнать о ней! А я сам поговорю с Арго, здесь!

И когда они остались один на один, Лофтин сказал:

– Арго! Я должен открыть тебе одну семейную тайну. Ей тысячи тысяч лет… Надеюсь, ты простишь меня за то, что не рассказал о ней раньше.

Арго замер, сжимая рукоять меча. Неужели отец признается в том, что он сильф – сторонник Имаджи и вовсе не отец ему? Что сказать? Как поступить? Пока он в смятении придумывал ответ, отец молчал, – похоже, сам собирался с мыслями.

– Арго! – наконец произнес Лофтин, и голос дрогнул. – Перво-наперво хочу сказать, что рождение меча Судьбы принесет с собой много бед в мир и, может быть, новую войну, если неверно истолковать его предназначение. В нем хранятся силы тьмы и света, доставшиеся от прежних владельцев. Я назову имена. Одно из них тебе хорошо знакомо, а вот второе…

Арго изумленно уставился на отца.

Какая война? Какие тайны и загадки? От блеска клинка в голове помутилось. Сам не зная почему, он почувствовал себя оскорбленным. Не понимая, что делать с зародившейся в сердце обидой на Лофтина, Арго взмахнул мечом и услышал рядом с собой чей-то крик. А лезвие клинка окрасилось алой кровью.

Перепугавшись, что убил кого-то невидимого, Арго содрогнулся. И вновь вскипела, забурлила в нем кровь, превращаясь в безудержный поток огня и выжигая нутро. На этот раз боль была настолько ошеломляющей и дикой, что Арго не выдержал и завыл безмолвным зверем – отчаянно, призывно. Услышав его немой вопль, из глуши леса отозвались уханьем и воплями птицы и звери. Кажется, сам Лабиринт пришел в движение, почувствовав отчаяние Арго. Земля шевельнулась под ногами, ветер зашумел листвой. Совсем обезумев от боли и не понимая, что делает, Арго ринулся бежать прочь сломя голову.

– Стой! Куда? – вскрикнул ему вслед Лофтин, в то же время отчетливо понимая всю тщетность попытки остановить мальчика.

Он прикрыл глаза, вслушиваясь в звуки мира, и устрашился, когда со стороны Лабиринта послышался протяжный вздох. Это дернулось и заскрипело колесо судьбы Арго, начиная неумолимый ход. Полетели мокрые хлопья снега с закоченелой поверхности, срывая сосульки, сдирая паутину времени прочь и открывая новую страницу судьбы мира.

Арго бежал по Лабиринту, не разбирая дороги. Мчался напролом по кустарникам с обжигающими волосками на стеблях и листьях. Охваченный паникой, продирался почти вслепую сквозь заросли высоких трав; запинался за огромные корни деревьев-исполинов. Наконец, остановился: в боку закололо. И лишь тогда сообразил, что давно потерял направление и забрался в дремучую глушь.