Алёна Подливаева - Соты. Попасть в сказку могут всякие, Угодить – многие, А вот вляпаться – единицы! Страница 5

Предвидя малоприятную картину и за доли секунды сложив в голове нехитрый пазл, я испугалась еще больше и заорала еще громче, не в силах отвести взгляда от перекосившегося злобой лица:

– Мама!!!

– Какая я тебе, к лешему, мама?! – снова гаркнуло в уши существо, когда я собиралась уже завопить что-нибудь более оригинальное. Воротник оборвался, и я с шумом приземлилась на многострадальную морковку, здорово отбив себе пятую точку и прикусив от неожиданности язык.

– А ну, пошли, расскажешь мне байку, почто мою морковку топчешь!

Подхватив под мышки мою обессиленную от шока и непонимания тушку, баба потащилась с огорода.

Шкафообразная женщина с трудом вписывалась в цепочку событий. Кажется, я засыпала в собственном доме. Где он?! Где моя родная лачуга, которую я вчера так усердно протапливала и готовила к долгожданному отдыху? И кто я? Вроде, Федька. Живу, работаю и учусь в России. Бог мой, да куда же меня занесло?!

Меня вытащили из огорода и вели по каким-то безумным колдобинам. По обе стороны тропинки жарился на солнце пейзаж, вот только выглядел он как-то подозрительно. Всюду паслись коровы, овцы, козы, пару раз перебежала дорогу раскормленная свинья, причем гарцевала она с таким видом, будто мы – никчемные смерды, а она – королева из королев. В одном из дворов невысокий мужичок косил серпом траву. Разогнувшись, он встретился со мной взглядом:

– Авдотья! Где ты нашла это создание? Зачем ты вечно подбираешь то, что тебе не принадлежит?

– Создание?! Да это чудовище! А может, и сам леший в хламиде! Да она мне всю морковь истоптала! Если бы из окна не увидала, как эта саранча бешеной собакой носится взад-вперед, ни за что бы не поверила. Вот человечина! Возись с ней, а у меня корова не доена, – с возмущением и бурной жестикуляцией пробасила «дама», не разжимая руки.

– И что, правда носилась? – недоверчиво прищурившись, дедок повернулся ко мне. Я лишь смотрела широко раскрытыми глазами.

– Ну, ты даешь, Авдотья! Вечно у тебя что-то странное приключается, – с этими словами дедок продолжил косить траву, а мы с Авдотьей «прошествовали» далее. Остановившись у одного из дворов, моя «комендантша» (как я успела окрестить новую знакомую) повернула налево, увлекая меня за собой.

Довольно широкий двор и крепкий деревянный домик с резными наличниками выглядели весьма добротно. Меня подпихнули к крыльцу и заставили подняться по крутой лестнице на второй этаж. Из-за спины доносился аккомпанемент недовольных фырканий и хрипов, так что могло показаться, будто сзади двигается огромный бульдог. А мне уже, честно говоря, все равно – хоть Квазимодо из Нотр-Дама.

Меня усадили на грубо сколоченный стул и одарили чугунным взглядом из-под бровей.

– Что ты делала на моих грядках?! – новая знакомая была настроена весьма сурово. Я испуганно молчала и оглядывалась.

Стандартная комната в старорусском стиле: громадный стол в центре, лавки по краям, пара перекошенных полок со всяческой утварью. Под столом умостился рыжий котяра неимоверных размеров и лениво наблюдал за сценой моего допроса. Вдоволь насмотревшись, он блеснул в темноте ярко-зелеными глазами, тягуче выпрямился, подошел вплотную и сел прямо у ног, демонстративно водя рыжим хвостом в знак неудовольствия.

Если я окончательно сошла с ума и происходящее – плод моей больной фантазии, то что-то она не на шутку разыгралась: 3D-версия, так сказать. В любом случае, бред это или реальность, рука и отбитая при падении важнейшая часть тела продолжали болезненно напоминать о себе.

Терпение у «милой» Авдотьи иссякло, и она весьма ощутимо тряханула меня за плечи.

– Ну?!

Решение возникло молниеносно. Я не успела испугаться последствий ярости навязчивой собеседницы, как подняла ногу и со всего маху опустила ее на хвост безвинного животного. Кот в мгновение ока растерял свою многокилограммовую напыщенность, истошно мяукнул и вцепился когтями в то, что первым «попалось под лапу» – в подол Авдотьи, а под подолом, понятное дело, были и ноги. Цапнув хозяйку (не больно, но несправедливо и, как я подозревала, до дрожи обидно), котяра взвизгнул еще раз и вылетел пулей из убежища.

От неожиданности баба подпрыгнула, снося неподъемный на первый взгляд стол. Чудом увернувшись и отлетев к стенке, я со всех ног бросилась к ближайшей двери нараспашку и влетела в другую комнату. В спину неслись такие многоступенчатые эпитеты и метафоры, что я даже не успевала воспроизвести их в сознании.

Носясь по всей комнате и громя мебель, мы самозабвенно исполняли свои роли: я – будущей жертвы, Авдотья – многофункционального палача. Силы меня уже практически оставили, а порождение здоровой деревенской жизни только набиралось энтузиазма, когда я наконец вылетела в прихожку. Замерев у косяка, я дождалась, пока преследовательница выскочит следом, прыгнула обратно и застыла с противоположной стороны, боясь сделать лишний вдох или выдох. Авдотья, по волшебному стечению обстоятельств решившая, что я выскочила во двор, с грохотом и проклятиями выкатилась за дверь, по ходу действия прихватив огромную скалку.

К сожалению, я не успела подумать, что выйти из дома незамеченной будет проблематично, поэтому единственно верным решением было ошарашить хозяйку дома и вывести ее из строя ровно настолько, чтобы успеть проскочить между ней и косяком. Одного брошенного в нужном направлении взгляда было достаточно, чтобы наткнуться на максимально выигрышный вариант. Уж если сходить с ума, так всецело и с вдохновением!

Прямо над входной дверью находился выступ, на который можно было пробраться со второго этажа. Выступ был уставлен всяческими горшками и мешочками. Как оказалось, в одном из них хранилась мука, а в другом отстаивался творог, тихой струйкой сыворотки стекая в подставленный медный таз. То ли хозяйка отличалась неимоверным аппетитом, то ли работала на продажу, но творога было несколько килограммов. Соответственно, сыворотки тоже натекло порядочно.

Пометавшись между орудиями борьбы за свободу, я выбрала все и осторожно притаилась, поджидая удобного случая…

Со двора послышался топот и донеслись невнятные выкрики. Неужели Авдотья настолько не в себе, что уже и побеспокоиться о себе не удосуживается?

– Вон там, наверно! Да нет – во дворе! – доносились обрывки фраз.

Тело заняло позицию готовности номер один. Дверь распахнулась настежь, и я трясущимися от напряжения руками со всего размаху опрокинула тазик, оторвала торбу с творогом, а потом дернула завязку на мешке, высвобождая несколько килограммов белоснежной муки, облаком вывалившихся на Авдотью.

План сработал безукоризненно, и на несколько спасительных мгновений вся комната превратилась в сплошное белое месиво. Прыгнув наугад, я оказалась всего в нескольких сантиметрах от спасительного выхода, но в этот самый момент из-за косяка со стороны улицы показалось ставшее еще более суровым лицо Авдотьи.

Ошеломленная произошедшим, я на секунду остановилась, силясь понять, на кого же я спустила всю свою немилость, превратив в живое воплощение не пропекшейся ватрушки. К сожалению, этого мгновения хватило, чтобы «нечто» успело прийти в себя и схватить меня за руки, не давая ни малейшей возможности пошевелиться. Я уже мысленно прощалась с миром и делала ставки, кому из двух палачей достанутся бренные косточки, как над ухом вдохновенно чихнули и выдали тираду метких выражений. Про себя я невольно отметила, что до фантазии комендантши этому «нечто» еще ох как далеко.

– Простите, как мне вас звать?

На столе были разложены полотенца, новая одежда и несколько пузырьков с шампунями. Побег провалился, так что пришлось сбивчиво объяснять голове поселения (а именно его я превратила в белое дурно пахнущее привидение), что со мной приключилось за последние сутки. Честно сказать, больше всего я опасалась, что меня сдадут в местную больничку на опыты. Впрочем, я бы добровольно направилась туда, вот только подсказал бы кто адресок. К моему глубокому изумлению, Таррин не только дослушал меня до конца, но еще и предложил погостить в его доме, пока все прояснится. Таррин… Имечко-то больно странное.

Проводив до раскидистого сада, гостеприимный хозяин передал меня на попечение помощницы, весело щебетавшей всю дорогу. Мы прошли мимо широкоплечих дубов и зарослей шиповника и оказались в доме, где мне было предоставлено временное пристанище. Сейчас мы с провожатой сидели в одной из комнат.

– Так как мне вас звать? – повторила девушка, уже отчаявшись услышать от меня хоть слово.

– Федька, – наконец выдала я.

– Странное у вас имя, но вам, наверное, говорили. Можно на «ты»? – и девушка на миг замерла, поворачиваясь лицом и одновременно вливая зеленую жидкость из резного ковшика в кадушку горячей воды.