Любовь Черникова - Огонь в твоих глазах. Испытание Страница 6

– Задание мы провалили, но зато нашли Киррану. Ещё бы разобраться, как погиб отец, и тогда можно с чистой совестью вернуться обратно, – разглагольствовал осоловевший адепт. – Мама, а отец не болел, случаем? Может, замечала что? Он ведь отлучался года два назад седмицы на три или поболе?

– А и, верно! – Анасташа нахмурилась, в глубине её глаз промелькнула тоска. – Уезжал. А куда, про то мне не сказывал. Как вернулся, сам не свой был, будто подменили. Ослаб тогда сильно. Мы скрыли его хворь от деревенских. На людях-то Каррон ещё держался, а ночами совсем худо приходилось. Лихорадка била нещадно, слабый был что котёнок, откуда только силы брал, чтобы день сдюжить? Я тогда не отходила от его постели, а к Матрене идти он мне запретил – сильно боялся, что кто-то узнает.

Кира слушала, затаив дыхание, и ужасалась, как это она все пропустила? Нет, мать и раньше проводила ночи у отца в доме, в том не было ни для кого секрета… Теперь только она поняла истинную причину, почему реже стали тренировки. Отец отправлял их с Микором одних, или же просто наблюдал, сидя рядом с книгой… Внезапно её осенило – с той самой книгой!

– По его наущению я готовила отвары и потихоньку он поправился, – продолжала Анасташа. – Но…

– Что мама? Ты ещё что-то приметила? – Нааррон даже на лавке заёрзал.

– Приметила, – кивнула она согласно. – Приметила, будто не стало в нём больше силы. Понимаете, – женщина замялась, – мне это было особенно заметно. А ещё Каррон стал много читать. Ту книгу, которую вы искали… – Анасташа осеклась на полуслове. – Боги! Так, это он за ней и ходил! И погиб из-за этой проклятущей книги! Мой Каррон! – она вскочила и подбежала к Нааррону, порывисто обняла, прижав к груди голову. – Сынок! И ладно, что она пропала. Туда ей и дорога! Сгубила отца, и тебя тоже погубит. Не ищи её боле!

– Мам, успокойся, – Нааррон мягко высвободился. – Не в самой книге дело.

– Но тогда в чём же?

– Дело в Изломе. Не спрашивай только большего, я и так уже наговорил тут.

Кира вопросительно взглянула на Крэга, и тот украдкой шепнул ей на ухо, пока никто не видит:

– Излом тянет из Защитников силу.

Охотница поёжилась. Отчасти от услышанного, отчасти оттого что горячее дыхание приятно пощекотало ухо.

Раздался тихий стук в ставню, и все разом вздрогнули.

– Кто это? – Крэг повернулся к Анасташе.

– Не знаю, – предположила та. – Может, соседи любопытствуют?

– Или Пасита, – побледнела Кира, но тут же исправилась: – Хотя вряд ли. Он не стучал бы так тихо. Он не стучал бы вовсе…

– Я проверю, – Крэг вышел на улицу, но почти сразу обернулся.

– Нааррон, это к тебе. Та самая девчонка – Глафира.

– Глафира?! – хором воскликнули Кира и Анасташа.

Нааррон смутился и вскочил, хватая одежду.

– Кхм! Я скоро.

– Дела… И когда только молодёжь успевает? – мать вопросительно взглянула на Киру.

Охотница не поняла толком, что та имела в виду, но уточнять не стала. Вместо этого задала вопрос, который мучил её весь вечер:

– Крэг, когда вы собираетесь возвращаться в Орден?

– Как только дорога станет. Сначала думали подождать у болот в каком-нибудь городке, всё равно по такой погоде туда успели бы добраться аккурат к паводку – в том краю намного теплее, уже почитай и весна.

– Скажешь, весна? – не поверила Кира.

– Там и зима, что ваша весна, или осень – усмехнулся Крэг. – Но теперь мы точно не поедем до срока. Поживём здесь, так даже лучше будет. Анасташа, где можно стать на постой? Пустит кто Защитника? – он осветил улыбкой горницу.

Кира вдруг забеспокоилась, представив, с какой охотой его приютит тот же Аккарий, а там и все его девять дочек! Ну и пускай опасность представляют только четыре. Ладно, три – насчёт Ануши, она все же сомневалась…

«Стоп! Опасность? Я что же, ревную?!»

– А чего искать-то? Или тебе у нас не любо? – неожиданно выручила Анасташа, и охотница тихонько выдохнула расслабляясь.

– Ещё как любо! – радостно откликнулся Крэг, стрельнув глазами в сторону Киры, что не укрылось от внимательного взгляда её матери. – Да боюсь навлечь пересуды. Скажут – две незамужние женщины, и мужиков привечают, – тут Крэгу стало несколько неловко от сказанного.

– А и что с того? Нааррон – сын мне, значит, мы с Кирой уже не одинокие. Ты же ему друг, а, значит, и гость. Но веди себя хорошо, – Анасташа так естественно погрозила пальцем, будто и не с Защитником говорила, а с соседским парнишкой, что вздумал яблоки воровать.

Наступила пора ложиться, а Нааррон так и не вернулся. Анасташа разволновалась было, да Крэг её успокоил:

– Не переживайте, с ним все в порядке и, подозреваю, даже лучше, чем в порядке.

– Откуда тебе-то знать? – вопросила Анасташа, уперев в бока руки, но Защитник только невинно улыбнулся.

Кира легла в комнате с матерью, уступив свою – мужчинам. Покрутившись, она удобнее устроилась на лавке и уже почти задремала, как вдруг вспомнила про матренино зелье. «Сартог дери!» – выругалась она мысленно и едва не застонала от досады. Выйти из комнаты было неловко, да и пузырёк припрятан в её постели, которую сейчас занимает Защитник. Как она объяснит это ему или маме? Что же они подумают? Глубоко вздохнув, охотница помолилась Киалане, чтобы ночь прошла без сновидений. Но, хоть и было стыдно себе в этом признаться, втайне она желала увидеть во сне Крэга. Пасита сказал: «Мой сон – мои порядки», так почему бы не сделать этот сон своим?

Глава 3

1.

После ухода гостей Пасита долго медитировал, почти до самого вечера. Затем попытался уснуть, но едва не сошёл с ума – его постель все ещё хранила аромат тела Киры, вытаскивая на поверхность самые тёмные желания и фантазии. Спать здесь – оказалось серьёзным испытанием для его воли, но и перелечь на другое место он не смог себя заставить, так и мучился, пока снова не всколыхнулась сила. Пришлось подняться и медитировать.

На этот раз сосредоточиться удалось с трудом, и тин Хорвейг понял, что ещё одну подобную ночь он не выдержит.

Поначалу, когда пришли эти сны, ложась в постель, он только и мечтал, чтобы девчонка снова оказалась в его власти. Но, просыпаясь, чувствовал себя из ряда вон плохо, становился нервным, несдержанным, едва контролировал эмоции и силу. Когда же сны прекратились, он чуть не сошёл с ума от желания вернуть их и вымещал свой гнев, избивая Киру на тренировках.

«А ведь ей нечего было мне противопоставить!”

Но ещё хуже на душе оттого что объяснял он себе эти срывы желанием добиться от неё выплеска силы.

«Идиот! Тупой дуболом! Чем я лучше того же Харилы? Мог бы включить голову и хоть чуточку подумать, что девчонку так не проймёшь!»

Окончив сеанс медитации, Пасита почувствовал себя немного лучше, но расслабляться не стоило. Теперь он понимал, что сны эти ни к чему хорошему не приведут, а потому был согласен от них отказаться. Тем более что не терял надежды обрести все это позже и взаправду.

Защитник поднялся и заварил себе полную кружку сон-травы. Выпил до капли, сплюнув попавшие в рот венчики.

Несмотря на отвар, Пасита всё равно проснулся рано. Могучий организм быстро расправился с какой-то там травкой, а мысль о том, что в этот самый момент девчонка и ничтожество смотрят вместе необычный сон, заставила покинуть постель, и ноги сами понесли его к дому Киры.

Нааррон тихонько проскользнул в избу, когда тёмное зимнее утро ещё только готовилось вступить в свои права и не успело озарить горизонт на востоке первыми лучами холодного солнца. Замер в нерешительности, не зная в какую из двух комнат податься. Чтобы не разбудить домочадцев адепт присел на лавку и решил подождать, пока кто-нибудь проснётся.

На столе стояло блюдо с пирогами, накрытое чистым полотенцем, вышитым по краю петухами. Пахли от него весьма аппетитно, и адепт понял, насколько, оказывается, проголодался. Бурная ночь выжала из него все соки, и теперь, когда эйфория отступила, он почувствовал себя совершенно вымотанным. Спать все же хотелось сильнее, но зато пирожки были прямо здесь – под носом.

Утянув один, Нааррон принялся жевать, задумчиво глядя в окно, но видел там не заснеженный двор с расчищенными тропинками, а чёрные, как ночь, волосы Глафиры, белое тело, алый рот, приоткрытый в сладостном стоне. Воспоминания были настолько свежи, что адепт будто почувствовал руки девушки на своих плечах. Её губы, бесстыдно ласкающие его тело так, как он и не мечтал в жизни. Её тёмные, глаза, загадочно сияющие из под пушистых ресниц. Казалось, будто он ещё слышит её дыхание и хриплый голос, шепчущий его имя.

– Заучка? – на плечо легла рука.

Крэг выдернул друга из мира грёз, заставив вздрогнуть от неожиданности.

– А?

– Только не говори, что всю ночь с барышней разговаривал, – тут Крэг заметил глуповатую улыбку, которая против воли рвалась наружу, несмотря на все потуги Нааррона совладать с собственным лицом. – Зау-у-учка-а! – протянул радостно Защитник. – Да ты сартогов обольститель, дружище! – Крэг одобрительно приобнял адепта за плечи.