Ираида Трощенкова - Гарем – сказка Страница 6

***

Наступившей ночью Ирида ждала обладательницу мягкой горячей ладони. Но та не пришла. Девушка не могла знать, что женщина слегла по причине отека конечностей.

Пройдя босой по холодным лабиринтам тюрьмы, Ламина к вечеру не смогла встать. Поднялся жар, ломота разрывала колени – вторая жена султана тяжело заболела.

А вот третья, Дуна, чувствовала себя не просто превосходно, она порхала счастливой птичкой по своим покоям.

Дар Султан берет ее с собой в поход! Двадцатипятилетняя женщина тщательно подбирала каждый наряд. Прислужницы паковали все в огромные кожаные тюки. Несколько дней Султан будет принадлежать только ей, и ни одна соперница не будет маячить на горизонте.

Ей не приходилось выцарапывать свое счастье, словно хищной птице когтями. Обладательница ослепительной красоты была похищена еще в детские годы работорговцами и продана в гарем страны Дарзатон.

Красота юной девы настолько пленила Дар Султана, что, едва взглянув в лицо Дуны, он тут же объявил ее своей третьей женой.

Жгучие черные волосы словно сверкающие змеи обвивали изящный стан пленительной красоты девицы. Обольстительная до кончиков ногтей, она сводила Султана с ума с самой первой брачной ночи. Танцуя перед ним обнаженной, демонстрировала свое безупречное тело. Пронзительный взгляд красавицы острым кинжалом проткнул сердце Дар Султана.

Мужчина застонал от предвкушения нетронутой девы и на миг отрезвел, Дуна вдруг выхватила клинок из-под босых ног и точным движением рассекла мизинец на ноге своего господина.

Высосав струйку крови со ступни повелителя, соблазнительница выплеснула из себя:

– Твоя навеки!

Облизнув тонкие окровавленные губы, изгибаясь змеей, девушка двигалась от самых ног к голове своего хозяина, вползая и в сердце и в мозг мужчины.

Никто ранее не учил ее премудростям такой любви, дикий зверь страстей выпрыгнул из нее так внезапно, как затычка из бутыли с забродившим вином. Животный инстинкт, пробудившийся и взявший верх над другими чувствами, четко послал импульс в головку Дуны: чтобы навсегда завладеть Султаном, нужно быть не просто безупречной на супружеском ложе, а ежеминутно поражать, удивлять, восхищать.

Третья жена Султана считала себя самой счастливой женщиной гарема. Оставив за изящными плечами четверть века, Дуна оставалась прежней обольстительницей и обладательницей безупречной фигуры. Отсутствие детей ее только радовало. Она знала, что и ещё четверть века муж не потеряет интереса к ее нерожавшему телу.

Появление в гареме четвертой жены со светлой кожей будто вырвало кусок из души Дуны. Младшей жене очень не хотелось отдавать это звание сопернице.

Узнав, что чужестранка попала в немилость и угодила в темницу в первую брачную ночь, женщина подкупила смотрительницу тюрьмы Пуйю горстью алмазов, попросив совсем не кормить непослушную жену в целях воспитания, преследуя при этом умысел уморить конкурентку с голоду или, на худой конец, довести до полного истощения. Султан не станет бросаться на кости. Он не паршивый пес, а лев, которому подобает преподносить изысканное тело.

Бедра прелестной Дуны колыхались в клетке, водруженной на самого крупного слона. Занавешенное длинной тканью сооружение из стволов тростника хранило в себе настоящее сокровище гарема Дар Султана, увешанное от ушей до пят изысканными драгоценностями. Несколько личных рабынь следовали в крытой повозке вместе с тюками, набитыми одеждой, посудой и другими необходимыми для похода вещами, например, огромным чаном, в котором третья жена каждый день купалась.

Охраняемые евнухами, девушки радовались красивым пейзажам, разглядывая их сквозь щели в повозках. Завершала караван сотня воинов, вооруженных до зубов. Некоторые из молодых мужчин никогда ранее не видели лиц женщин, кроме своих матерей, поэтому украдкой пытались заглянуть под плотное полотно повозки. Рабыни хихикали, повышенное внимание противоположного пола льстило.

Сам Дар Султан восседал в карете, запряженной несколькими вороными жеребцами. Процессия двигалась медленно, ведь брать в поход часть гарема – дело утомительное.

Триста воинов с арбалетами, следующих во главе колонны, обеспечивали полное спокойствие владыки Дарзатона.

Несколько советников, сопровождающих Султана в походе к соседнему государству, наводили на мысль, что Дар затеял очередное нешуточное дело.

Продвигаясь все далее на север, к окраинам своих владений, повелитель хвалил себя: все, что он делает – все на благо Дарзатона. В селениях народ приветствовал караван радостными возгласами, в знак полной признательности, на коленях. Сытый народ – довольный народ. Дар Султан всегда следовал этим правилам, тем самым избегая мятежей в своей огромной стране.

Щедрая рука повелителя одарила кучку простолюдинов россыпью золотых монет.

– Всемилостивому султану долгих лет правления! – ликовали дарзатонцы.

– Справедливому султану здоровья на долгие годы! – кричали уже в другом селении.

– Да пошлют небеса наследника Великому Дар Султану! – очередное селение ликовало, собирая разбросанные монеты.

Дуна восхищалась и гордилась мужем, потягивая теплый чай из керамической пиалы. Она тоже является частью славы Султана, иначе сейчас бы ее не было рядом со своим господином. Он ценит ее и любит за прямоту, она никогда не обещала ему ребенка, но всегда готова себя отдать без остатка.

Плач женщин гарема по поводу бесплодия Дар Султану давно поперек горла, и только она одна всегда на высоте, ее лицо излучает счастье и красоту. Рядом с ней великий Султан – сильный и самый лучший мужчина.

Очередной ночной лагерь было решено поставить на берегу реки, а утром отправиться пологим берегом вниз по течению. К вечеру следующего дня планировалось войти в замок королевства вдовы Елен.

Многочисленные костры отражались в спокойных водах широкой реки. Султан распахнул занавес походного шатра жены Дуны. Этой ночью женщина превзошла все ожидания Султана. Укутавшись в шкуру леопарда, она словно дикая кошка царапала ногтями его грудь, кусала за мочку уха, рычала, а позже, восстановив ровное дыхание, пела песни своей далекой Родины.

Мужчина засыпал…

Забрезжил рассвет, задул порывами ветер, Дар Султан проснулся и, оставив спящую жену, тихонечко удалился.

***

Дуна задыхалась, холодная вода свела судорогой ноги. Женщина не понимала, как она оказалась в водовороте. Невесть откуда пришедшая буря смела шатер с женщиной. Содранный с берега, он несся по волнам словно корабль.

Умирать не хотелось, но не было сил и бороться. Уйдя с головой под воду, женщина зацепилась лицом за острый сучок сломанного дерева.

«Теперь если и выживу, останусь уродкой, – промелькнуло в мыслях несчастной. – Надеюсь, Пуйя сживет со свету чужестранку, очень не хочется, чтобы кто-то занял мое место».

Быстрая река уносила обнаженное раненое тело женщины. Тяжелые драгоценности делали свое дело.

Все закончилось быстро, как и началось. Природа, будто смеясь, затеяла ураган для того, чтобы отнять у Дара красавицу Дуну. Всесильный Султан, не знающий поражений, оставшись наедине с природой, оказался беспомощней ребенка. Ему, всемогущему правителю дали понять, кто на самом деле управляет его владениями. А он всего лишь на всего человек – букашка, и в любую минуту может быть раздавлен неподвластной ему стихией.

***

Дворец Дар Султана спокойно спал, лишь врачевательница пыталась помочь тяжело больной Ламине.

Вторую жену мучила невыносимая одышка, и к исходу четвертого дня женщина умерла.

Ее оплакали и успели захоронить до заката солнца.

***

За дверью самой дальней узницы было подозрительно спокойно. Надзирательница Пуйя, громыхая железным запором, заглянула внутрь темного помещения. Каморка была пуста.

Глава 9. Викар

Ирида стояла в небольшом помещении, стены которого украшали ковры с причудливым орнаментом. Босые ступни впервые за последние дни чувствовали тепло овечьей шкуры, а не холод каменного пола тюремной каморки. Маленький столик с фруктами у диванчика притягивал взгляд магнитом. Вдохнув аромат спелых персиков, пленница гарема накинулась на них. Практически не жуя, отправила в рот не менее трех. Отщипнув несколько виноградинок, девушка вытерла бегущий с уголка рта сок ладонью. Попугай, который все это время терпеливо подпрыгивал на плече девушки, сорвался и стрелой устремился в проем смежного помещения.

Ирида скользнула следом.

Прямо у очага в ворохе многочисленных подушек спал молодой человек с темными волосами. Густая черная бородка аккуратно обрамляла контуры лица. Укутанный в тонкое покрывало, он съежился, как будто мерз у огня.

Словно иголкой пронзило сердце девушки, прижав ладони к груди, она не могла отвести взгляда от юноши. Горячая волна, родившаяся в душе, выплеснулась на волю и, будто ударившись об утес, разбудила молодого человека. Его глубокие черные глаза на миг стали еще больше от удивления.