Лилия Лукина - Когда впереди – вечность. Книга третья. Ставшая своей чужая жизнь Страница 6

Но, как оказалось, Кертон знал, потому что лицо его дрогнуло и он негромко воскликнул:

– О да! Ты была права! Человек не может научиться властвовать! С этим качеством нужно родиться! Я должен был догадаться раньше, как только услышал твою фамилию. Ты знаешь, что она значит по-русски?

– Нет, – пожала плечами Маргарита, подумав, что, оказывается, Джо еще и русский язык знает.

– Queen! – сказал он. – И эта фамилия тебе очень подходит! Незаконнорожденный ребенок из какого-нибудь королевского дома – это именно для тебя, – невесело рассмеялся он. – И думаю, что без помощи Берлимблоу здесь не обошлось. В Италии Берлимблотти, а в Швейцарии?

– Берлимберы, – охотно сообщила она, уже все для себя решив и сейчас просто развлекаясь.

– Да-а-а! А я-то все удивлялся, откуда ты все знаешь и умеешь, если тебе по документам только восемнадцать лет? А ты за четыре века такого жизненного опыта набралась, что тебе сам черт не брат. Прав был тот княжеского рода мафиози, когда сказал, что никто до конца не знает, кто ты есть на самом деле. Слушай! – спохватился он. – Так ты тогда из замка подземным ходом ушла? – Она кивнула. – А сбежала через Чертов лес?

– Вместе со Странной Мэри, – подтвердила она.

– А этого лорда Блэкхарта и…

– Иезуита со служанкой? Я! А еще мельника, который числился моим отцом.

– А ты знаешь, кто был тот мужчина, что умер в казино «Колесо фортуны»? – спросил Джо, и она в ответ только пожала плечами. – Да нет! Знаешь! – уверенно сказал он. – Это был настоящий маркиз Бэлси, старший сын герцога, тот самый Джон, который жил в Саутгемптоне. Помнишь, как он сказал тебе, что, хоть вы и не знакомы, но он видел тебя сто тысяч раз? Только он видел не тебя, а портрет, по которому тебя узнал. А вот Джордж до его смерти титуловал себя маркизом незаконно, потому что должен был довольствоваться титулом лорда Кингсшилда! А тут Джон как-то внезапно умер и освободил ему путь и к титулу, и наследству, – внимательно глядя на нее, говорил Кертон.

– Хорошо, сознаюсь! Его тоже я убила, – охотно согласилась Маргарита и скомандовала: – Бери картину и иди за мной!

Кертон недоуменно на нее посмотрел, но покорно поднял картину и пошел за ней из комнаты, а Маргарита, подойдя к портретной и отперев дверь, почти втолкнула туда Джо.

– Смотри! – сказала она и, переходя от одной картины к другой, стала перечислять: – Это я во Франции, это в Греции, в Испании, в Италии… Кстати, той самой княгиней Санта-Адриано была тоже я… Это снова Англия, время правления Карла Второго…

– Хватит! – жалобно попросил Кертон, рухнув на банкетку. – Марджори, но этого же не может быть. Человек не бессмертен, а в сказки я не верю!

– Наконец-то, прозрел! – воскликнула она, всплеснув руками – А я все ждала, когда твое помрачение пройдет!

– Но как? Как?! – растерянно вопрошал он.

– Джо, ты способен рассуждать логично? – спросила она, и он кивнул. – Тогда давай начнем сначала. Я специально привела тебя сюда, чтобы все было наглядно. Итак, я согласна с тобой, что Маргарет Миллер и Анна-Маргарита Бэлси это один человек, но о ее прошлом на территории современного Блэкхилла я знаю столько же, сколько и ты, а именно то, что нам рассказал святой отец, и никакой ответственности за это не несу. Теперь дальше. Овдовев, она, как мы слышали, вела довольно бурную жизнь и вполне могла тайно родить ребенка, которого отправила на воспитание во Францию, куда потом уехала сама.

– Почему же она оставила состояние не ему, а компаньонке? – задал свершено здравый вопрос Кертон.

– А, может быть, эта якобы компаньонка и была ее дочерью? – спросила в ответ Маргарита.

– Я об этом как-то не подумал, – сказал несколько приободрившийся Джо.

– Уже лучше, – вздохнула Маргарита. – Вижу, что здравый смысл к тебе возвращается, что обнадеживает. Теперь рассмотрим портреты исключительно в познавательных целях безотносительно их качества, стоимости и так далее. То, что бессмертных не бывает, мы уже выяснили, – и она, переходя от портрета к портрету, начала спрашивать: – Сколько лет женщине на этом портрете? – Ответы Кертона варьировали от двадцати до сорока с хвостиком. – А, поскольку все костюмы разных эпох, то это никак не может быть одна и та же женщина?

– Нет! – уверенно сказал Джо и тут же добавил: – Но они все на одно лицо. К тому же эти костюмы могут быть и карнавальными.

– Женщины похожи между собой, – поправила его Маргарита и предложила: – Чем с тобой спорить, может быть, ты сам пройдешь вдоль стен и посмотришь подписи художников и даты на картинах.

Кертон настороженно взглянул на нее, явно ожидая какой-то подвох, но все-таки поднялся и осторожно начал рассматривать портреты, старясь держаться от них подальше, как будто изображенная на них женщина могла выскочить из рамы и наброситься на него. Когда он обошел по периметру все портретную, то снова сел и со стоном схватился за голову.

– Черт! Я не самый большой знаток живописи, но даже я понимаю, что все портреты написаны не просто в разные годы, а в разные века! Но как?

– А почему не предположить, что все эти женщины просто родственницы? В семье дочери Анны-Маргариты могло быть несколько дочерей, у тех свои дочери, и так далее.

– Допустим, – согласился он.– Но почему они все собраны именно здесь?

– Наверное, потомки Анны-Маргариты относились к этому дому, как к своему родовому гнезду, да и состояние находится в Англии. Кроме того, Европа постоянно бурлила, а здесь после Кромвеля таких потрясений не было, вот все ценное или дорогое сердцу сюда и свозили, – объяснила она.

– Но это не снимает вопроса с тобой, – снова перешел в наступление Кертон.

– Хорошо. Мы с тобой уже выяснили, что бессмертных нет. Значит, исходим из того, что мне восемнадцать лет, и я на самом деле воспитывалась в том монастыре. Я действительно не знаю, кто мои родители и как я туда попала, но Берлимблоу щедро платил за меня, и я пользовалась там полной свободой. Между прочим, и он, и Берлимбер постоянно навещали меня, так что я знаю их с детства. Библиотека там богатейшая и я прочитала ее от корки до корки, что, знаешь ли, развивает умственные и логические способности, да и во всех остальных отношениях весьма познавательно.

– А как же умение стрелять и драться? – ехидно поинтересовался Кертон.

– Я же сказала, что пользовалась там полной свободой, что позволило мне научиться всему, чему хотела, так что развлекалась я вовсю, – терпеливо повторила Маргарита.

– Но кто же тогда завещал тебе это состояние?

– Берлимблоу сказал, что моя крестная мать, а, может быть, и родная, – пожала плечами она. – Ее уже нет в живых.

– А зачем тебе я и моя сестра? – уже серьезно спросил он.

– Затем, Джо, что, если из-за внешности предположить, что я тоже принадлежу к этой семье, – она показала на портреты, – то мы родственники! Пусть через несколько поколений, но родственники! И я не позволю вам прозябать! Ты должен занять достойное положение в обществе и займешь! Ты должен жениться на девушке из хорошего дома, чтобы у Артура была не только настоящая мать, но и братья с сестрами, и женишься! Твоя сестра должна выйти замуж за достойного человека и родить от него умных и красивых детей – не может же она посвятить всю свою жизнь только племяннику? И она выйдет! Твой сын должен получить самое лучшее образование и получит! – категорично говорила она, словно гвозди вбивала.

– Ну, хорошо, – согласился он. – Насчет Джоан и Артура ты права, но вот с моей женитьбой ты явно погорячилась – я жениться не собираюсь!

– Уж не из-за меня ли? – воскликнула Маргарита. – А ну отвечай откровенно, ты меня любишь по-настоящему? – потребовала она, и Кертон возмущенно вскинулся, но она не дала ему и слово сказать и продолжила: – Ты, прежде, чем бурлить от негодования, подумай хорошенько, прислушайся к себе, к своему сердцу! – Джозеф недоуменно уставился на нее, задумался, потом вздрогнул и… смутился. – Молчишь? – Он ничего не ответил. – Вот и хорошо, что не врешь! Ты меня не любишь, и я тебя не люблю. Это было, как я уже говорила, приключение и только. И ты, хорошенько подумав, теперь со мной согласен. Нам было хорошо вместе, но это, как говорится, еще не повод для знакомства, но я по-прежнему твой верный и надежный друг. А теперь скажи мне, сколько лет ты еще собираешься по девкам бегать? Ладно, когда тебя по всему свету кидало, это еще можно было понять, но сейчас, когда ты будешь вести более оседлый образ жизни? Служебными романами собираешься перебиваться? Так это, знаешь ли, чревато! Ты уже не мальчик! Выйдет замуж Джоан! Вырастет Артур! А что будешь делать ты? Продолжишь жить волком-одиночкой?

– Ну, ты не очень-то на меня дави! – разозлился Кертон.

– Я?! Давлю?! – удивилась Маргарита. – Да! Ты неплохо меня изучил, но даже представления не имеешь, что бывает, когда я действительно начинаю на кого-то давить!