Ольга Гесс - Королевна Страница 7

– Да, только выполнить его не смог. За что и расплачиваюсь.

Продолжать разговор на эту тему было бессмысленно. Количество болевых точек Барри превышает минимальный порог. И слово лишнее сказать страшно. Он не плохой собеседник, если с ним не спорить. Примерно тоже самое мужчина думал о Хильде.

– У Эвы такая необычная внешность.

– Красивая, правда? – прищурился Барри, словно был ленивым котом, греющимся на солнце.

– Почему она так выглядит?

– Потому что родилась от крови дракона.

И тут всплыл старый вопрос: как такое возможно? Однако задавать вслух его не пришлось.

– Что? – он посмотрел на рабыню. – Почему у тебя такое лицо? Только не говори, что не знаешь историю о принцессе Камелии, которая полюбила дракона? – ответ как всегда не потребовался. Глаза всё сказали сами за себя. – Темнота. Между прочим, принцесса была южанкой!

Хильда усмехнулась:

– Во времена её правления Эндельстал ещё не был поделен на земли. Так что даже не думай меня обманывать.

Нет во всей стране ни одного человека, который не слышал о трагической любви между принцессой Камелией и драконом Северином. Именно их дети поделили Эндельстан на земли, сделав резиденцию короля столицей. Но люди, рождённые от крови дракона… Это кто? Потомки детей Камелии и Северина?

– Допустим, – кивнула Хильда после некоторых размышлений, – я поняла, кто такие рождённые от крови дракона. А от пламени?

– Те, кому досталась обычная внешность.

– Обычная внешность?

– Ты же так называешь тех, кто родился на конкретной земле?

Что-то ничего не сходится. Барри родился от пламени, но на восточных землях?

– Если ты пройдёшь инициацию, мы поговорим об этом более подробно, – мужчина сел.

– А если не пройду?

Впервые после смерти сестры в глазах Барри промелькнул страх. Ему было трудно признаться в том, что он, сам того не желая, привязался к дикарке. Друзей у мужчины не было (да будут они все в почёте у Богов в Фейху!), а их отношения с Эвой давно стали исключительно бытовыми, хотя любовь в сердцах ничуть не угасла.

Король, да и королева тоже, часто отправляли на Остров неугодных. А обряд инициации, о котором правители даже не догадывались, проходили лишь единицы. Проще говоря, из ста рабов, доставленных на Огненные Земли, выживали лишь трое.

На инициации обязательно должны были присутствовать Законовержец и Жрец, остальные посещали её по желанию. Барри никогда не приходил.

– Я что-то не так сказала? – спросила Хильда, когда мужчина подошёл к столу, чтобы налить себе воды.

– Если бы мы могли управлять своей судьбой, то не нуждались бы в Богах.

Девушка хмыкнула:

– Но твои Боги тебя спасли.

– Молись, чтобы твои поступили также.

Глава 5

Вернувшись домой, Эва ни слова не сказала про сломанную кровать, но мужчина чувствовал, что неприятный разговор ждёт его впереди. Женщина лишь вздохнула и дала гостье незамысловатое задание в виде отрезания рыбьих голов, а сама тем временем что-то без устали нашёптывала мужу на ухо. Умом Хильда понимала, что речь шла об обряде, но влезать в их беседу, чтобы выяснить подробности, не решилась.

На самом деле отрезание голов – занятие весьма увлекательное, если не терять самообладание. Причём, я имею в виду не только рыбу. Мятежники, например, с наслаждением проделывали этот тюрк с королевскими стражниками. Особое удовольствие испытывали те, кто отрезал голову рыцарю. Или карпа. Если мы возвращаемся к рыбьей тематике.

Южанка насчитала ровно одиннадцать хвостов. Одиннадцать хвостов, между прочим, это треть королевского лагеря. И что же люди находят в этой охоте? Неужели чужие страдания могут тешить чьё-то самолюбие? И разве в подобном зрелище заключается именно та свобода, которой грезил Грендэн?

Вспомнив друга, наша героиня улыбнулась. Он, наверное, по-прежнему следит за лошадьми и бегает за свиньями, которые научились хитростью выпрашивать у него жёлуди. В последний раз молодые поросята повалили юношу в грязь, а затем без умолка визжали, наслаждаясь собственным превосходством. Но не в этом ли заключается счастье – проживать каждый день заново?

– Барри сказал, что мало кому удаётся пройти инициацию, – хмыкнула Хильда, когда Эва села напротив неё. Отрубать головы у женщины получалось гораздо ловчей.

– А ты больше его слушай, – буркнула она, – Барри всегда и во всём видит только плохое.

– А ты, получается, только хорошее?

– Игра на контрастах. – брюнетка на мгновение подняла на Хильду глаза, а затем принялась сдирать ножом чешую. – Наша судьба предрешена. Так чего бояться смерти? Всё равно никому не дано жить вечно.

– Рождённые от крови дракона не обладают бессмертием?

– Даже драконы им не обладают. Всё это чушь, что время над ними не властно.

– На Острове только один дракон – Повелитель?

– Нет, есть и другие. Но они ещё слишком малы, чтобы участвовать в инициации, и их не так много, как ты думаешь. Драконоборцы почти всех истребили.

– Король запретил охотиться на драконов, – напомнила девушка.

– Но не запретил приносить их головы. Знаешь, сколько стоит голова новорождённого дракона? – Хильда покачала головой. – Кожаный мешок золотых монет. Надеюсь, не нужно объяснять, какова цена взрослого чудовища?

Во всех землях Эндельстана драконов только так и называли – чудовища. Южанка давно привыкла к этому обозначению, но слышать подобное от жительницы Огненных Земель, да ещё и такого происхождения…

– Новорожденные драконы встречаются редко.

Эва усмехнулась:

– Конечно, они же не размножаются как люди.

Рыбьи головы и хвосты полетели в корзину. Хильда брезгливо отвернулась.

– Чем ты занималась в столице? – спросила женщина, продолжая разделывать рыбу. Южанка наблюдала за тем, как её худые и бледные руки скользили по чешуе.

– Выполняла мелкую работу во дворе, прислуживала королеве, следила за детьми.

– Сколько?

О чём она спрашивает? Её интересует количество отрубленных голов?

– Одиннадцать.

Эва подняла глаза.

– Не может быть! – восхищение в её голосе напрочь заглушило возможное удивление.

– Нет, правда, – ответила девушка и заглянула в корзину. – Не так много, как у тебя…

– Ты говоришь про хвосты?

– А ты спрашиваешь про головы? Так их должно быть одинаковое количество. Сомневаюсь, что существуют рыбы с одним хвостом, но с двумя головами.

Однако шутку Хильды женщина не оценила. Прежняя радость на её лице померкла.

– Я спрашивала о детях.

– Его Величество признал двоих. Но говорят, что у короля есть бастарды.

– Меня не интересуют отпрыски короля. Я хочу узнать, сколько детей у тебя.

Южанка смущённо улыбнулась.

– У меня нет детей.

– Сама избавлялась или Боги были против?

– Не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Ты столько лет провела при дворе короля и ни разу не понесла даже от самого никудышного стражника?

– Нет.

Их разговор поменял оттенок, и, похоже, Эва была уже не так дружелюбно настроена. Злость от услышанного отразилась на рыбе, которую она начала потрошить. Половина стола была залита кровью. Впрочем, большая её часть принадлежала жене Барри. Женщина изрезала себе пальцы.

– Сочувствую. Твоя жизнь прожита зря. Но кто знает, может, твои Боги оценят столь неразумный поступок.

Хильда с надеждой посмотрела на Барри (неизвестно, на что способна женщина в гневе), однако, мужчина продолжал мирно лежать на медвежьей шкуре.

– Не вижу я справедливости в этом мире. Одни готовы на всё, чтобы завести ребёнка, а другим эта привилегия дана с рождения, но они почему-то отказываются ей пользоваться!

Это высказывание стало последней каплей в чаше терпения хозяина. Барри резко поднялся на ноги и, схватив за руку южанку, потащил её за дверь.

– Солнце начинает садиться, – сказал он в пустоту.

– Я приду на обряд инициации, – ответила Эва и сжала голову рыбы, отчего у той лопнули глаза.

Свежий воздух должен был пойти на пользу Хильде, но необоснованные упрёки женщины так прочно засели в её голове, что ни солнца, ни проходящих мимо них людей она уже не видела.

– Разве я сказала ей что-то дурное? Раз так, то мне следует извиниться!

– Если ты сейчас туда войдёшь, – дикарь держал дверь рукой, – то следующая голова, которая полетит в корзину, будет твоей. Дай ей немного времени, и Эва сама попросит у тебя прощения.

– Я думала, что понравилась ей. По крайней мере, при знакомстве твоя жена была настроена миролюбиво.

Барри усмехнулся:

– Так оно и было, пока Эва не сходила за водой.

– Ваша вода открывает глаза на недостатки человека, или от пресного вкуса вы становитесь злыми?

– С чего ты взяла, что у нашей воды пресный вкус? – засмеялся он и похлопал девушку по плечу. – Пойдём, я отведу тебя в Большой Зал.