Леонид Ерёмин - Тун. Рождение шамана Страница 7

– Извините! Я могу пройти? – громко спросил Дока. Мужчины продолжили спокойно резать мясо, женщины – чистить шкуры. Дока заподозрил неладное. Он громко хлопнул в ладоши, подпрыгнул – ноль внимания! Тогда, осмелев, Дока похлопал по плечу одного из мужчин. Тот сильно сморщился, побледнел и стал заваливаться. Его подхватили, и кто-то громко и испуганно вскрикнул. Дока оцепенел от осознания беды, виновником которой он почему-то стал. Стремительно из дальнего угла пещеры к умирающему метнулся проснувшийся старик. Он схватил его за руки и негромко, покачиваясь, стал напевать. Потом, ни на кого не глядя, протянул руку, в которую пожилая женщина вложила черный камень с острыми зазубренными краями. Старик уверенным движением рассек камнем плечо больному, зачерпнул, что-то нашептывая, остывшей золы из кострища и стал посыпать ею рану. Потом достал из складок одежды пучок какой-то травы и бросил его в костер. От костра повалил густой белый дым, старик полой куртки, как опахалом, направил дым на страдающего непонятным недугом, тот через некоторое время вздрогнул, тело его свело судорогой, он еще раз конвульсивно дернулся и задышал. В этот момент на Доку накатила дурнота, руку, коснувшуюся плеча мужчины, ударило как разрядом тока, ладонь онемела. Старик вытер покрытое крупными каплями пота лицо и, как показалось Доке, хмуро глянул на него чуть приоткрывшимся третьим глазом.

– Идем! – старик ткнул рукой в сторону выхода из пещеры. Доку разбирало любопытство, он никак не мог уразуметь сути происходящего. Старик и юноша перебрались через невысокую насыпь из мелких камней, обозначающую «порог» пещеры, и остановились.

Первым, помолчав, заговорил старик:

– Ты пришел издалека, на тебе пыль других времен и земель. Обычные люди тебя не видят и не чувствуют, как не видели бы меня в твоем мире. Живой и теплый человек для своего мира, здесь – ты холодная, несущая смерть тень. Людей в нашем мире тебе можно не бояться, но звери, звери видят тебя хорошо, они различают запахи чужих миров – их надо беречься. А теперь уходи, да откроются тебе пути времен.

Дока, сообразив, что он едва не стал причиной смерти далекого предка, понурился. Но надо было прощаться.

– Мы еще увидимся? – спросил он мудрого слепца. Тот стоял, глядя в сумерки, поблескивающим в центре лба синим глазом.

– Да, мы увидимся, – наконец, ответил он, – но я буду совсем другим, я тебя не вспомню.

Кивнув на прощание, Дока побрел прочь от пещеры, вдоль склона оврага, который ему нужно было обойти, чтобы взобраться на вершину горы. Было, пожалуй, тепло, но при этом лицо почему-то обдувало ледяным ветерком. Дока поежился и ускорил шаг. Он обогнул густые заросли какого-то колючего кустарника и столкнулся с неожиданной преградой. «Преграда» мирно паслась в десятке метров от выскочившего из кустов Доки. У парня от сложного чувства, вмещающего в себя одновременно испуг и восторг, перехватило дыхание. Перед ним находился чудовищный зверь: высотой в холке метра три, обросший желтовато-бурой шерстью, он напоминал гигантского носорога, но его единственный огромный рог, как пика, выпирал из центра лба. Животное, подняв массивную голову, моргало маленькими близорукими глазками и принюхивалось, пытаясь определить источник шума.

«Да это же… эласмотерий!9» – Дока помнил изображения доисторического монстра в энциклопедии, когда в прошлом году готовил реферат по мамонтам. «Это ж куда меня занесло! Эласмотерии же вымерли сорок тысяч лет назад!» – он даже присвистнул, в восхищении разглядывая живую гору, увенчанную грозным блестящим рогом. Это было ошибкой, эласмотерий, наконец, отыскал врага и, судя по его реакции, совершенно не разделял восторгов Доки. Он запыхтел, как паровоз, расшвыривая трехпалыми ногами щебенку. Потом резко нагнул голову и вонзил рог в землю, оставляя на ней глубокую борозду, подцепил рогом куст и, в буквальном смысле, метнул его в Доку. Чтобы избежать встречи с тучей пыли, камней и колючих ветвей, тому пришлось глубоко присесть, практически упасть на землю.

Уже приподнимаясь, Дока почувствовал легкое содрогание земли и услышал грохот, указывающий на то, что эласмотерий перешел в наступление. «Беги!» – пискнул медальон, и Дока, собрав все свои силы, припустил вверх по склону горы. Он набрал приличную скорость, но усиливающийся шум за спиной указывал на то, что зверь неумолимо приближается. «Прыгай влево!» – прогудел за спиной Очан, и Дока послушно рванул в сторону, уловив боковым зрением, как освободившееся только что пространство пронзил смертоносный рог. Силы были на исходе, Дока понимал, что, если он сейчас ничего не предпримет, позже шансов спастись у него уже не будет. Резко вильнув вправо, он несколькими огромными прыжками пересек полянку и птицей, не обращая внимания на царапины и ссадины, взлетел на стоящую особняком высокую сосну.

Дока сидел на развилке, почти у самой вершины, обхватив тонкий ствол руками и ногами, и пытался отдышаться. Сердце бешено колотилось, пот застилал глаза, но пока он был жив, и это главное. Далеко внизу, под сосной, глухо топал эласмотерий, поводя по сторонам мордой, заканчивающейся коротким хоботком. Он чуял Доку, но никак не мог определить, где тот находится. Наконец, монстр остановился у ствола в том месте, где Дока на него взбирался, – враг все-таки был обнаружен. Чуть в стороне, за кустами, замелькали какие-то тени. На полянку выбежало более двух десятков зверей, похожих на волков, но гораздо крупнее и какого-то черного с желтыми подпалинами окраса. Эласмотерий грозно повел рогом в их сторону, и волки мгновенно растворились в дымке вечернего леса. Эта сценка не добавила Доке оптимизма, и так было понятно, что он невольно рассердил одного из хозяев этих доисторических просторов. Но как выбраться из сложившейся ситуации? Дока лихорадочно искал и не находил выхода, деваться с дерева было решительно некуда. Оставалось только набраться терпения и ждать, пока зверюга успокоится и займется своими делами.

Но у эласмотерия были совсем другие намерения. Он крепко приложился хребтом к стволу и почесался о него. Дерево закачалось, вниз посыпались шишки, хвоя, веточки. Дока еще крепче вцепился в развилку. После этого зверь немного отодвинулся и с размаху вонзил рог в землю у самых корней сосны, потом еще раз. На земле остались две глубокие борозды. Потом он вновь почесался – дерево закачалось сильнее. Дока уже просчитал, что его ожидает в ближайшем будущем: эласмотерий целеустремленно расшатывал дерево, обрывая у него корни и подрывая землю. Рискуя каждую секунду сорваться, Дока стал пробираться к краю самой длинной ветки, обращенной в обратную траектории возможного падения дерева сторону. Его план был прост: когда дерево рухнет, часть ветвей спружинит, в этот момент нужно постараться соскользнуть и бежать. Бежать к следующему дереву. До полной темноты оставалось совсем немного, и Дока сильно рассчитывал, что у эласмотерия нет ночного зрения. Всего три захода потребовалось гиганту, чтобы вековая, в обхват, сосна, как-то совсем по-человечески застонав, стала заваливаться.

Дока приготовился прыгать, но он не смог предвидеть силу удара кроны о землю. Что-то его подхватило и отшвырнуло в сторону на добрый десяток метров. Он неудачно упал в какое-то углубление, умудрившись при этом еще и провалиться по пояс в рыхлую землю. Всё, спасения не было! Эласмотерий, довольно пыхтя, уже рысил в его сторону.

Но, видимо, не судьба была Доке принять смерть столь экзотическим способом: от давно вымершего чудовища в сорока тысячах лет от времени своего рождения. Он уже почувствовал знакомую по прежним перемещениям тянущую силу. Ему вновь совершенно неправдоподобно повезло: дерево отбросило его не куда-нибудь, а именно в точку перехода! Он проваливался все быстрее, но и рог эласмотерия приближался с той же скоростью. Дока успел даже разглядеть тонкие свежие царапины на кончике острия, когда его поглотила тьма.

Глава 5

Что скривилось – тому быть целым

Что согнулось – тому быть прямым.

Порожнему – быть полным.

Ветхому – новым быть.

Полет был недолгим, на этот раз Доку, для разнообразия, выбросило не внутрь скалы, а в узкую трещину. Он отметил, что с каждым разом перемещения ему даются всё легче. Рывки в начале и в конце уже не выворачивали конечности, а если вытянуть левую руку ладонью вперед, то и ударов о камень можно избежать.

Дока бочком протискивался по трещине к свету, когда проход резко расширился, и он буквально выпал в небольшую пещерку. Выход из пещерки перекрывала сплошная пелена воды, дно ее было мокрым и скользким, где-то в отдалении слышался глухой шум водопада. Дока не удержался на ногах, отчаянно замахал руками, но все равно рухнул на спину и заскользил вниз. Его окатило ледяной водой, приложило спиной об угловатый выступ, но всё же спустя минуту он мокрый, грязный, но практически целый выползал на топкий берег ручейка.