Владимир Малышев - Тень Справедливости. Тени уничтоженных империй. Книга I Страница 7

Ведьма кивнула. Дойл обратил внимание на её ладони, лежащие на столе, затем на лицо. «Косички распустила, – заметил он. – Да и волосы зачесала назад».

– Ты собираешься мне дать ответы на вопросы, которые я ещё не задал?

– На те, что должен ты задать, получишь ты ответы. Не больше, и не меньше.

– Что ж, с чего начать, а, Воронов Дитя? Да, а почему ты Воронов Дитя?

– Лишь эти птицы, что чёрными крылами рассекают небеса дают мне радость жить и радоваться жизни, – без раздумий ответила девушка.

«Вот те на! – подумал Дойл, – Деваха тут в лесу совсем сбрендила!» – а вслух произнёс:

– Как твоё имя?

– То имя, что дала мне мать, известно тем, кто знает.

– А ты не думала вернуться к людям? Говорить умеешь, значит, жила среди людей.

– Среди людей жила я долго, только не приняли меня они.

– Ну, а Бен? Ты могла бы пойти с Беном? Я видел, как вы с ним ворковали.

– У Бена жизнь своя и встреча наша горькая ошибка.

– Пусть тогда с тобой останется.

– Хороший он, но не судьба нам вместе быть. Моя судьба с твоею связана и жизнь моя принадлежит другому. Ты – голос мой, предвестник неизбежного.

– «Предвестник неизбежного»? Это и есть наш путь?

– Твой путь – быть голосом моим

– Послушай, красавица, я тебя не понимаю. Я задаю тебе чёткий вопрос, а вместо ответа получаю ещё десяток вопросов и какую-то дребедень. Что тебе от меня нужно?

– Не мне. А нам. Ты видел правду, видел бойню, ты им расскажешь всё, как было. Как Кай бежал. Как умерло трёхтысячное войско и город стал могилой. Ты по миру ходил, ты говорил с людьми, ты потерял друзей, ты предан был, потерянный в лесу, – тут Дойл заметил, что глаза ведьмы потускнели. – Ты Голос! Ты расскажешь всё! По городам твой путь лежит, знамение несёт. Король предатель крови, медведь во льду, срывающий печати. Зверь алый… Дом, полный ледяных ветров… Моя судьба… – ведьма вскочила со стула и всем телом навалилась на стол, опёршись руками. Дойл откинулся на спинку стула, стараясь держаться подальше от одержимой. Глаза ведьмы побелели, как и кожа, лишь точки зрачков оставались чёрными. Из под её ладоней выступила кровь. – Звезда во тьме и тьма вокруг истока! Принц ждёт. Принц ждёт! – ведьма сорвалась на хрип. – Его час близок, – выдавила она из себя.

Вдруг резкая судорога скрутила её. Её ногти впились в дерево, ноги подкосились и она сползла на пол процарапав на столешнице заметные бороздки. Одна из свечей вспыхнула и погасла. Пламя второй едва теплилось.

Дойл медленно поднялся со стула, стараясь не издавать лишних звуков. Если бы он посмотрелся в зеркало то увидел бы, что его кожа стала белой, как у трупа. Он сделал маленький шаг влево и увидел лодыжки ведьмы – напряжённые, со скрюченными в судороге пальцами. Дойл сделал ещё шажок. Вытянувшись, ведьма лежала на полу. Её голова была откинута назад так, словно кто-то свернул её шею, а изо рта пузырилась пена. Она крепко обнимала себя сведенными в судороге руками, время от времени содрогаясь от очередного спазма. Дойл обратил внимание на ладонь левой руки. На ней, прямо на коже были вырезаны странные символы. «Руны, – понял он. – Порезы глубокие, но крови нет». Дойл обернулся и взглянул на стол. На его поверхности было два тёмных пятна на тех местах, куда она опиралась ладонями – застаревшие следы впитавшейся крови. «Ну-ка, дай сюда свою руку», – Дойл вывернул её правую руку, чтобы осмотреть ладонь. «То же самое, те же порезы, – разглядел он порезы. – Погоди-ка, а вот и нет, символы чуть отличаются». Очередная судорога, согнувшая её чуть ли не попалам, заставила Дойла отшатнуться. «Что же делать? Что делать?! – запаниковал он. – Она не чокнутая, просто одержимая. Здорово!» Дойл ещё раз посмотрел на замершее тело ведьмы, а рядом с её головой он увидел решение всех проблем, выглядывающее из-под тумбочки. «Нож», – понял Дойл. Он перешагнул бесчувственную ведьму и наклонился за оружием, не сводя с неё глаз. Пена перестала вытекать из её рта. Его пальцы нащупали деревянную рукоятку и клинок, как влитой, лёг в ладонь. Он вновь переступил через её тело, вернувшись на своё место. Лезвие зловеще поблёскивало в угасающем пламени свечи.

– Крра! – донёсся до него шум с улицы. – Карр! Крррра!

Звук повторился и он решил посмотреть, что там происходит. Раздвинув шкуры Дойл выглянул наружу. В лучах уходящего солнца он увидел товарищей, стоящих саженях в тридцати от дуба и смотрящих на крону могучего дерева. Карканье раздалось прямо у него над головой. Дойл вздрогнул и посмотрел наверх. Всё дерево было просто усеяно воронами. На всех ветках, способных выдержать их вес, сидели чёрные птицы и все взгляды их чёрных бусинок-глаз были устремлены на него. «Боги, что же это такое творится! Бен, пришло время помолиться за нас всех», – подумал он, сжал покрепче в руке нож и вернулся в дом.

4.Лесной Оплот

Обшитый перьями плащ зашевелился и Дойл отвлёкся от своего занятия. Он отложил деревяшку, заточенную уже, наверное, в десятый раз и подошёл к плащу, медленно сдвинул в сторону капюшон и поймал на себе её испуганный взгляд. В её зубах была зажата палочка, толщиной с большой палец руки. Верёвка, привязанная к ней с обеих сторон, опоясывала голову пленницы. Дойл поднёс к её лицу нож и аккуратно перерезал шнурок.

– Зачем ты связал меня, мой гость? Я пленница твоя?

От такого вопроса Дойл опешил:

– Я, я просто хотел помочь, я видел твои судороги, пену изо рта и закатанные глаза. Наш лекарь – Тюдор, он говорил, что это Бесовская болезнь, что человека охваченного бесами следует связать, вставить в рот палку и надеть на голову мешок.

– Со мной такое часто происходит.

– Прости, я не знал. Я хотел помочь, – Дойл стянул с неё плащ и срезал путы на руках и ногах.

– Ты перевязал мне руки…

– Раны на твоих ладонях, – он посмотрел на её руки, – они были такие глубокие, я перевязал их.

– Спасибо, но не стоило. Их нет, – ответила ведьма разматывая одну из повязок.

На пол упала полоска ткани. Ведьма освободила вторую руку и уставилась на тряпочки, узнавая в них остатки своей одежды. На её руках не было и следа от ран.

– Я не знал, что всё не так страшно, я просто хотел помочь. Мне нужна была чистая ткань, чтобы не навредить тебе. Я взял их…

– Не надо больше слов, – перебила его девушка, – ты сделал всё и даже большее. Я благодарна за оказанную помощь, – в её голосе он впервые почувствовал тепло. – Спасибо. За заботу, – а вот эти слова дались ей тяжело.

– Мои друзья, наверное, беспокоятся, надо как-то их проведать, – сказал Дойл и шагнул к выходу.

– Постой! Они не выпустят тебя, дай лучше я, – девушка поднялась и, пошатываясь, протиснулась к выходу где скрылась за шкурами-дверьми.

Дойл нагнулся, поднял с пола пернатый плащ и второй, обычный плащ, на котором она лежала, затем подвинул на место тяжёлый стол. В этот момент раздалось многоголосое карканье и в комнате появилась ведьма.

– Я положил тебя на пол, так как не знал, как тебя закинуть наверх, – опираясь на столешницу, Дойл покосился на гамак. – Как ты туда залазишь?

– На этот вопрос ответ ты не получишь, – она улыбнулась. – Друзья твои тебя желают видеть.

– Хорошо, пойду, покажусь им, – Дойл опустил взгляд на стол и удивился – на столешнице не было никаких следов крови. Он обошёл девушку и пробрался сквозь шкуры на воздух. Четверо друзей оказались рядом с ним в тот же миг.

– Ты как? – схватил его за плечи Грег и заглянул прямо в глаза.

– Да, нормально, вроде бы. Посидел, отваров попил, – Дойл осмотрелся.

Ночь подходила к концу и вокруг, то там, то здесь на траве виднелись тёмные пятна. «Вороны. Мёртвые. Да их тут десятки», – прикинул он. Затем он перевёл взгляд на Грега и заметил, что лицо у того в ссадинах. Герой, стоящий рядом с Грегом, выглядел не лучше.

– Что здесь случилось? Вы друг в друга дохлыми воронами кидались?

– Ты не поверишь, что тут было, – начал Грег. – Когда ты зашёл в её дом отовсюду начали слетаться вороны. Один, два, три, затем десять, двадцать, пятьдесят… Когда их количество перевалило за сотню, они разом набросились на нас и выгнали из-под кроны дерева. Как только мы оказались на лугу, птицы отстали и расселись на ветвях дуба. На любую нашу попытку подойти к дереву они отвечали атакой. И чем дольше мы ждали, тем больше их становилось. Когда ты выглянул из-за шкур, ветви дуба уже трещали под их тяжестью. Вскоре зашло солнце и карканье начало раздаваться с деревьев, растущих на опушке. Похоже, сюда слетелись все вороны империи. Настоящее крылатое войско. Мы сумели разжечь огонь, обложились кострами и начали думать, что делать. У нас были два лука, один меч и коряга. Я дал луки Бену и Потту, Герою – меч, а сам взял дубину решив во что бы то ни стало прорваться к тебе. Я пошёл первым, Герой прикрывал мне спину, а ребята стреляли из луков. Наверное, я успел сделать шага три-четыре, пока передо мной не выросла стена из птиц. Я махал в слепую направо и налево, вороны погибали, клевали и царапали мне лицо, а их павшие собратья тонули в вихре крыльев, разносящих тушки во все стороны, поэтому и валяются они по всей поляне. Меня спас Герой – он вытянул меня из этой кутерьмы, но вороны выбили меч из его рук и отбросили ближе к дубу. Как только мы пересекли какую-то невидимую грань, птицы вернулись на свои места. Вторую попытку я предпринял чуть позже. Мы раскидали горящие ветки вплоть до дома ведьмы и я решил проскочить с разбега. Вороны встретили меня саженях в пяти от дерева сплошным потоком птичьих тел. Не помню, что было дальше. Меня привёл в чувство Бен. Он и рассказал, что птицы врезались в меня с такой силой, что я перелетел через наш костёр. Тогда я понял, что без поддержки всех магов империи, нам к тебе не прорваться. А что, собственно говоря, там делала ведьма?