Рони Ротэр - Мошки в янтаре. Отметина Лангора. Стена, которой нет. Пробуждение Страница 8

– Тебе не нужно было возвращаться, Ирнентхине. К тому же приводить с собой чужаков. Кто знает, какие намерения они таят в своих сердцах, – тихий голос заставил хрупкую фигурку сжаться.

– Нет, умоляю, они пришли с миром. Один из них мой муж. По нашим законам мужчина другого рода, взявший жену из нашего клана, становится полноправным его членом. И дети, родившиеся от такого союза, считаются нимхами.

– Не тебе учить меня законам! У всего есть оборотная сторона. Это правило относится к тем, кто равен нам по рождению. Уже будучи предназначена в жены другому, ты сочеталась браком с чужаком, в чужой стране, к тому же без моего ведома и дозволения. Ты опозорила весь наш клан. Такой проступок карается смертью. Совет старейшин определит меру твоей вины, и решит, что делать с ребенком.

По знаку старика стража увела Ирнентхине и Вайру. Строна и Ори, забрав у них оружие, поодиночке поместили в небольших покоях, охраняемых солдатами нимхов. Обращались с пленниками хорошо, не отказывая почти ни в чем, кроме общения. В течение трех дней они не находили себе места, пытаясь хоть что-то узнать о судьбе своих спутников, но стражи хранили молчание. Наконец, на исходе третьего дня, всех четверых привели в большой круглый зал, чтобы объявить волю старейшин. На стенах и полу помещения разноцветной мозаикой были выложены изображения хаартлайхов. Вдоль стен зала располагались девять кресел, в которых сидели правители нимхов – седые старцы в багровых одеждах. Пленников поставили в центре, не позволив им подойти друг к другу. При виде изможденного лица Ирнентхине с запавшими от бессонницы глазами, у Ори сжалось сердце. Строн попытался хоть на шаг приблизиться к ней, но острие меча уперлось ему в спину. Маленькая Вайра спокойно спала на руках одного из стражей.

– Совет вынес решение, – сидящий в центре старик поднялся, – дева Ирнентхине нарушила закон, вина её несомненна, и подлежит искуплению огнем. Ребенок разделит судьбу своей матери. Белоголовые воины не принесли нам вреда, пусть уходят с миром.

Ори посмотрел на застывшего Строна и тихо произнес:

– Придется забирать твою семью и пробиваться к выходу силой. Жаль, что нас только двое.

Строн оглянулся на друга, и отрицательно качнул головой. Потом поглядел на спящую дочь, на застывшую в отчаянии жену, и обратился к старейшинам:

– Я хочу выкупить свою дочь.

– И чем ты можешь заплатить за неё?

– Своей жизнью. Я поклялся быть с Ирнентхине до самого конца, и не нарушу своего обещания.

Старейшины посовещались, и сидящий в середине произнес:

– Да будет так. Смерть за жизнь – равноценная плата. Пусть твой друг и ребенок уходят, а вы примите достойно свою судьбу.

Стражники расступились, Строн бросился к Ирнентхине и подхватил её на руки. Потом, повернувшись к Ори, быстро и горячо заговорил:

– Прости. Если будем сопротивляться, то погибнем все. И наши люди в лагере тоже пострадают. А я все равно не смогу жить, зная, что стал причиной гибели любимой женщины. Обещай, что позаботишься о нашей девочке. И прошу тебя, не мстите! Уходите отсюда без крови. Клянись же!

Срывающимся голосом, глотая слезы, Ори поклялся воспитать Вайру как родную дочь, и не причинять вреда нимхам. После короткого прощания Строн, прижимая к груди драгоценную ношу, покинул зал в сопровождении стражников. Больше никто его не видел.

Ори, сопровождаемый воинами нимхов, вместе с девочкой вернулся в довгарский лагерь. Ему стоило немалого труда убедить соплеменников, ждавших их возвращения, обойтись без кровопролития. Через месяц Ори вернулся в Гленартан, а с ним вернулась и малышка Вайра.

***

– Я никогда не скрывал, что ты не родная дочь нам. И историю о твоих родителях знает весь тан, – Ори устало вздохнул.

– А семья моего отца? – спросила Вера. – Что они?

– Твой дед погиб лет десять назад. Был жив – приходил иногда, справлялся о тебе. А бабка тебя и сначала не признавала, а по возвращении, как узнала о смерти твоего отца, так совсем возненавидела. Сильно ты свою мать ей напоминала. Семь лет назад и её не стало. Два брата его давно погибли, еще до твоего рождения. Тетка есть, но она в другом тане с мужем. А больше никого.

Вера молчала, впечатлённая этой историей и шутками провидения, делавшего её уже во второй раз чужой этим людям. И, потрясенная их безграничной любовью и добротой, она положила ладонь на скрещенные руки Ори.

– У меня есть вы.

Ори обнял её, погладил по волосам. Потом поднялся.

– Эрмон, хватит рассиживаться, продолжаем! А тобой, – повернулся он к Вере, – я завтра займусь.

Следующим вечером Ори позвал Веру сам. Во дворе уже были Эрмон и Ирве. Понаблюдав за их разминкой с одобрительным похмыкиванием, Ори протянул Вере длинную палку.

– Ты тоже так можешь. Надо только вспомнить.

У неё округлились глаза.

– Нечего так на меня смотреть. Что ум забыл, так тело вспомнит. Становись тут, – танед указал перед собой, – подними её и держи вот так. Чуть выше, это защита. Теперь смотри на меня. Замах, удар. Ты парируешь вот так. Понятно?

Он медленно замахнулся. Вера, чувствуя себя нелепо, подставила свою палку под показательный удар.

– Хорошо. Теперь чуть быстрее. Защита!

Вера вскинула руку, слабо и криво отбила, и смущенно усмехнулась.

– Это не смешно, – нахмурился Ори. – Держи оружие как следует. Обхвати рукоять плотно, запястье крепи, но держи подвижным.

Новый замах, чуть сильнее прежнего. Вера покачнулась, Ори это увидел.

– Теперь стойка. Корпус разверни, ноги… вот, смотри сюда. Колени присогни и пружинь. И шаг. Еще!

Ори наградил Веру новым ударом.

– Второй рукой не размахивай, не подставляй её! Стой, посмотри на них. Ирве, Эрмон! Защиту покажите.

Мужчины, занятые собственной тренировкой, остановились. Ирве поднял палку в защите, Эрмон нанес небыстрый удар.

– Видишь? Видишь, где у него свободная рука? Давай еще. Стойка, хорошо, теперь защита. Так, быстрее. Еще раз! Идет. Меняемся. Нападай. А сильнее?

– Не могу.

– Ну, хотя бы так. Снова. Еще!

Ори внимательно следил за Верой. Видя, что она устала, забрал палку из её рук и отпустил.

– На сегодня все. Ты умница.

Вера присела на крыльцо, потирая запястья и отдуваясь. А Ори, кликнув Ирве и Эрмона, продолжил тренировку. Чуть позже Ирве, напившись, присел отдохнуть рядом с сестрой.

– Ты умница, – повторил он слова Ори, улыбаясь.

– Спасибо, – пожала плечами Вера. – Только не пойму, зачем он это делает?

– Что?

– Зачем он взялся меня учить? Я же не мужчина, чтобы воевать.

– А какое значение имеет – мужчина или женщина? – удивился Ирве. – У нас в тане все воины, только по – разному. Женщины, конечно, в основном на стенах, с луками. А вот Шана – она в поле дерется, вместе со своей сестрой Линой. Да и некоторые другие женщины тоже.

– А я где? – ошарашено спросила Вера.

– Ты? Ты везде, – рассмеялся Ирве, – на стене тебя редко удержишь. Всегда предпочтешь биться наравне с мужчинами в поле. Вот это ты в бою получила, – он коснулся щеки Веры и посерьезнел. – Думали, ты в обитель к Нейне отправилась. Вынес тебя, ты еле дышала….

– Расскажи.

– Что рассказывать, – Ирве отставил палку, сел поудобнее, сложив руки на коленях, – весной дело было…

Зима в этом году выдалась снежной и холодной, а лето перед этим было жарким и засушливым. Основным источником благосостояния варнингов был их скот, в основном лошади. Низкорослые лошадки, неприхотливые и выносливые, могли вполне обходиться теми скудными запасами подножного корма, который сами находили под снегом. Но этой зимой глубоко под снегом оказались погребены и те скудные запасы пищи, которые могли бы поддержать животных до весны. А поскольку не в обычае варнингов было делать запасы на зиму, то вскоре основная часть их скота пала, если не от голода, то от морозов и зубов хищников, которых голод выгнал из их логовищ. Начался мор среди людей, и к началу весны в живых осталась едва ли половина тех, кто встретил эту суровую зиму. Варнинги от природы народ воинственный, агрессивный, и соседство с ними всегда немало хлопот доставляло западным соседям – довгарам. Степняки часто тревожили их своими набегами, но атаки были скорее стихийными, направленными наудачу. Этой весной всё сложилось совершенно по-другому. Едва снег начал сходить с равнин, озлобленные, измученные голодом, варнинги собрали все оставшиеся силы, и двинулись к границам. Им было небезразлично, где умирать – в собственных шатрах из лошадиных шкур от голода, или на крепостных стенах городков, за которыми их ждали дома и амбары, полные добычи. Небольшие приграничные таны варнинги просто смели с лица земли, не оставляя в живых никого, даже не беря пленников для дальнейшей продажи или обмена, что было совсем уж не в их правилах. А потом двинулись вглубь, на запад. Старейшины довгаров, видя, что это уже не просто очередная стычка на границах, разослали гонцов во все поселения. Прибыл посланник и в Гленартан. Не мешкая, Ори собрал всех своих воинов и воительниц, и через три дня во главе отряда из шестидесяти человек прибыл к назначенному месту. Всего набралось около пяти тысяч воинов, почти втрое меньше, чем у противника. Но эти люди защищали свою землю, своих детей, и не собирались так просто отступать.