Лилия Курпатова-Ким - Побег из Эдена Страница 14

Сегодня у каждого в ящике сидели небольшие ящерицы, похожие на гекконов. Сантиметров двенадцать в длину вместе с толстым коротким хвостом. Однако все ящерицы были странно разноцветными. Голубыми, лимонно-желтыми, оранжевыми, фиолетовыми, розовыми. При этом чешуйки их кожи были непропорционально большими и торчали в разные стороны. От этого ящерицы чем-то напоминали взъерошенных собак.

— Вирус, оживляющий компьютеры? — шепнула Дэз Максиму и недоверчиво скривилась. — Это бред!

В лабораторию вошел учитель Стенсфилд, молодой, высокий, больше похожий на спортсмена, чем на ученого. Он сурово обратился к Громову и Кемпински:

— Вы двое! Еще хоть слово — и оба получите по дисциплинарному взысканию. Все. Начинаем. Времени очень мало. В ваших ящиках находятся примитивные киборги-ящерицы, — продолжал учитель. — В их мозг были вживлены чипы, управляющие сменой кожи. Чипы несли простую программу. Она отвечала за генерацию электрических импульсов определенной частоты и интенсивности. Эти импульсы воздействовали на мозг ящериц таким образом, что их кожа обретала окраску, не свойственную этому виду. Однако с недавних пор после очередной смены кожи их новая шкура стала выглядеть вот так. Мы знаем, что они заражены вирусом. Ваша задача выяснить, какого рода вирус поразил вашу ящерицу: органический или цифровой. Если вирус биологического происхождения, вы должны описать цепочку ДНК для антивируса. Если вирус цифровой, вам повезло. Просто напишите антивирусную программу и вылечите поврежденный чип.

— В течение двух этих уроков вы должны сделать и сдать эту лабораторную работу. Разговаривать, смотреть за действиями друг друга, заглядывать в чужие персоналки запрещено категорически. Если я увижу... — глаза Стенсфилда сверкнули. — Нет, если мне даже просто покажется, что кто-то пытается подсмотреть за соседом, тут же отправляю в коридор и засчитываю невыполнение задания. Как только закончили — сразу сдавайте результаты и выходите из лаборатории, ясно? Идите обедать, болтать, в библиотеку — куда хотите, но чтобы здесь вас не было сразу после сдачи результата. Ясно? Приступайте!

Дэз повезло. Уже через двадцать минут она оставила свою ящерицу довольной и здоровой. Она не только вылечила чип, но и поставила надежную антивирусную защиту на будущее. Сдав готовую лабораторку, Кемпински вышла в коридор.

Максу же в какой-то момент начало казаться, что до обеда он просто не доживет. Выполняя лабораторку, он умудрился разбить несколько стекол с пробами, уронить наноскоп, сунуть в анализатор пустую пробирку и так неловко схватить свою ящерицу за хвост, что тот отвалился.

С горем пополам Макс вычислил, что вирус биологический. Причем сложный, двойной, да еще и мутант во втором поколении. Штамм, искусственно выведенный из двух чистых. Пришлось долго искать в базе структуру первичных ДНК, преобразовывать ее с учетом мутации. К концу урока Громов едва успел вывести структуру ДНК для антивируса и далеко не был уверен в ее правильности. Киберорганика и генный инжиниринг[31] ему давались очень слабо. Сдавать работу он подошел последним.

— Еще бы десять секунд, и мне бы пришлось не засчитать результат, — строго сказал учитель Стенсфилд, — потому что не уложились в заданное время.

Он сунул оптик Громова в специальный слот для приема выполненных заданий. Скопировал содержимое диска, а затем стер его и вернул Максиму.

— Результат будет занесен в ваш электронный табель примерно через полчаса, — сказал учитель.

— Угу, — уныло кивнул Максим и поплелся снимать свой защитный костюм.

Выйдя в коридор, Максим сразу позвонил Дэз.

— Ты где? — спросил он.

— Иду в столовую. Встретимся там.

Снова погрузившись в раздумья о том, что могло случиться с несчастным Образцом, Максим даже не заметил, как вошел в столовую. Только наткнувшись на стеллаж с подносами, очнулся и понял, где находится.

Сев за стол, Громов уже забыл о киберорганике и снова принялся говорить про Образца:

— Если я правильно предположил и его поразил вирус, то это нечто принципиально новое. Могу спорить, ничего подобного даже учитель Стенсфилд никогда не видел...

Я остановила распаковку архива. На ускоренную загрузку этого куска ушло всего три минуты, а у меня уже было такое чувство, что в глазах песок. Остается только удивляться, как во время учебы в Накатоми мне удавалось по три-четыре часа в день проводить подключенной к нейролингве и все время что-то записывать в свою голову.

— Ты заметила, что она не хочет говорить о вирусе? — раздался в «ухе» голос Лунатика.

— Что? — я не сразу поняла, о чем он.

Чтобы понять ощущение от ускоренной загрузки данных, представьте, что в надувной матрас сунули свернутый спасательный плот, а потом дернули за чеку, чтобы запустить его насос. Плот внутри матраса сильно надулся...

— Вздохни и сосчитай до пятнадцати, — посоветовал Лунатик. — Главное, не лежи сейчас. Надо ходить. Двигаться. И ни в коем случае не концентрироваться на своих ощущениях. Я тебе говорю, что Дэз Кемпински не хотела говорить о вирусе Образца. Ты заметила? Она все время уходила от этой темы. Думаю, она причастна к появлению вируса. Пожалуй, Идзуми прав. Найдем Кемпински — найдем и Громова.

— Учитывая данные из отчета Идзуми о случившемся в Эдене... — протянула я. — Хм, вполне вероятно. Но ты же знаешь, как я отношусь к версиям, в которых все гладко...

— Считаешь, он пытается пустить нас по ложному следу? — спросил Лунная Тень.

— Я в этом практически уверена. Ладно, пожелай мне удачи. Смотрю оставшуюся часть архива и поеду осматривать достопримечательности.

— Где будешь следы искать? — поинтересовался Лунатик.

— Квартира Громова, во-первых, гараж Дэз, территория Накатоми. Пока это все. Наибольшие надежды на гараж. Там должно что-то остаться. Особенно меня интересует точка доступа в Сеть.

Тот самый день

Ученики Накатоми построились на школьном плацу. Утро случилось особенно хмурым. Верхние этажи небоскребов исчезали в тяжелых свинцовых тучах. Накрапывал мелкий дождик. Классы, по двадцать восемь человек, были собраны в пять шеренг — с третьего по восьмой года обучения. Директор Накатоми и все учителя стояли на небольшом помосте, который каждый год специально собирали для церемонии избрания.

— Для кого-то этот день станет самым важным в жизни... — директор Такимура произнес короткую речь о том, какая честь быть избранным из многих тысяч и как важно для школы, чтобы ее ученики добивались успеха. Голос господина Такимуры звучал громко и ясно, как всегда.

Громов стоял в середине и чувствовал общее волнение. Несмотря на дождь, никто не шелохнулся. Все глаза были устремлены на огромный плазменный экран. Сейчас на нем появятся фамилии...

Тысячи глаз во всех хайтек-школах мира с надеждой смотрели в этот момент на точно такие же экраны.

Казалось, воздух вот-вот начнет искриться от напряжения.

Наконец на экране появилась эмблема Эдена — микросхема на фоне полушарий человеческого мозга и надпись по кругу: «Будущее мы творим сейчас».

— Технопарк Эден приветствует школу Накатоми, — раздался из динамиков ровный электронный голос без всяких интонаций. Было ясно, что его моделирует компьютер.

Сообщения транслируются одновременно для всех школ, но каждое индивидуально. Если бы результат объявлял человек, у него бы ушло на это несколько месяцев. Впрочем, надо отдать должное тому, кто создал эту систему единовременного оповещения. Пауз между словами, которые выбирала программа, почти не было слышно.

— Мы поздравляем администрацию Накатоми, которую представляет директор Такимура. Рассмотрев все представленные проекты, Эден намерен пригласить шестерых ваших учеников.

По плацу прокатился долгий изумленный вздох. Целых шесть! Невероятно! Директор просиял. Неужели они впервые за долгие годы обойдут школу Байок Скай? Господин Такимура зажмурился, представив, насколько вырастет бюджет Накатоми, если из его школы в Эден отберут наибольшее число учеников.

— Все необходимые документы вы получите сразу после завершения трансляции, — продолжал голос. — Сейчас я назову имена и основания, по которым они включены в список. Итак, из вашей школы выбраны: номер один — Милош Радович, восьмой год обучения. Основание: полноценный киберклон крысы...

В задних рядах, где стояли классы «восьмилеток», раздались крики ликования.

Сердце Максима на секунду замерло. Милош Радович. Конечно! Как они могли не подумать о нем! Вся школа знала, что он помешан на киберорганике! Живет в кампусе, чтобы не тратить времени на дорогу, а проводить его в лаборатории. Заныло под ложечкой. Шансов осталось меньше. Один из пяти... Хотя о каких шансах может идти речь, когда в конкурсе принимают участие тысячи таких, как Милош Радович, из других школ! Но вопреки здравому смыслу Громов, как и сотни других, продолжал надеяться.