Иван Константинов - Крепость лжецов Страница 15

Откинувшись на спинку дивана, она как раз оценивала произведенный на столике разгром, когда в бок будто вонзили иголку – видимо, прошло действие укола долговязого. Если она правильно помнила его слова, ребра стоило стянуть поплотнее, чтобы не особо двигались.

Прикрыв глаза, Суонк попыталась вспомнить, видела ли она в этом доме хоть что-то, пригодное на повязку. Но в памяти всплывали только покрывала на широченных кроватях, крашенные в странноватый цвет – не то красный, не то желтый. Но кроме этого… в одной из комнат, куда не заходили сестрички, на кровати лежала одежда – вроде брюк, или даже платья.

С некоторым трудом поднявшись с дивана, она отправилась на поиски.

Одежка и правда обнаружилась там, где она запомнила – в самой маленькой из комнат, с окном не во всю стену, а только в половину. Дурацкая, нужно признать. Несколько минут она только рассматривала шмотки и хихикала, не в силах понять, как такое вообще можно носить – прозрачные ремешки, едва прикрывающие задницу, чашечки на шнурочках, и еще какая-то ерунда, которую и вовсе не ясно, куда натягивать. Потом, смеха ради, стянула мокрые брюки и попыталась надеть юбку. Та застегивалась тоже глупо – сбоку, она не сразу это сообразила, и уже думала было перетянуть ее поясом, когда нашла пуговички в таком месте, где ни один нормальный человек искать бы не стал. Красная юбка сидела ничего, забавно, только была коротковата, и развевалась так, что ничего толком и не прикрывала – Суонк быстро выяснила это, несколько раз повернувшись перед зеркалом. С такой юбкой становилось понятно, для чего нужны полупрозрачные штуки да ремешки – чтобы все, что под ней, слишком сильно не проветривалось.

Ее майка смотрелась грязноватой по сравнению с обновой, и Суонк, с некоторым трудом, натянула вместо нее другую одежку – вроде короткой белой рубахи, одевающейся через голову. Та почему-то не прикрывала живот, но и к раненому плечу не цеплялась. А с боков у нее свисала целая уйма застежек, которые липли друг к другу, и смешно щелкали, соединяясь – так что она забавлялась с ними до тех пор, пока под потолком снова не зазвучал знакомый сигнал. Решив, что не мешало бы спросить у забавного мальчишки про то, как пользоваться застежками, она запахнула рубашку, еще раз повернулась перед зеркалом, и пошла открывать дверь. По дороге она несколько раз хихикнула, стараясь отвлечься от нарастающей боли в боку, и думать о другом: например о том, какое у него будет лицо теперь – когда она за пару минут превратилась, считай, в самую настоящую барышню из Крепости.

Все еще хихикая, она притронулась к пластине у двери, и та распахнулась.

– Эй, ты… – Начала было она, но следующие слова потерялись где-то глубоко в горле.

За дверью, глядя на нее с какой-то странноватой улыбкой, одетый в белый-белый мундир, стоял Принц.

I.

Новые туфли немного жали.

Их пластиковые носки были мягкими, но вкладки по бокам прижимали пальцы, немного больше, чем нужно. Мириам почти жалела, что не одела свои старые – превратившиеся в тряпочки на резиновой подошве, но такие удобные.

Она попыталась слегка размять правый носок, упершись в основание водительского сиденья, но, видимо, сделала это слишком сильно, и поймала насмешливый взгляд Джордана в зеркале заднего вида.

Насмешка была щитом.

За этим взглядом Мириам без труда различала тщательно скрываемое беспокойство, пульсирующее, охватывающее цвета прайма. Все – скупые слова, движения плеч, рук, скрещенных на груди, улыбка – призвано были скрыть это, и наверняка сработало бы… но только не в ее случае.

Она снова взялась за туфлю. Шнурки держали крепко, а ткань новых брюк казалась очень приятной на ощупь – скользкой, почти как шелк. Би настояла на брюках, и Мириам находила ее решение абсолютно верным – гораздо проще двигаться в них, чем в одном из странных платьев, что нашел им Монти. Но даже самые простые вещи казались ей чрезмерно яркими, как будто нарочно привлекающими внимание. Белье, которое Мириам нашла на кровати, было красным и почти прозрачным, брюки, которые она надела – абсолютно белыми, с черной полосой на поясе, а новые туфли – тоже красными, с белыми вставками по бокам. По крайней мере майка оказалась на вид обычной, белой, пусть и чрезмерно открытой, со слишком тонкими шлейками. Би повезло с цветами чуть больше: все ее вещи были черными, за исключением красной куртки, которую она взяла, несмотря на жару – видимо, чтобы спрятать под ней кобуру с игольником. Но, судя по цветам Джордана, встретившего их внизу, на площади с фонтаном, в их одежде не было ничего странного или неправильного, и Мириам вздохнула с облегчением. В другое время это, наверное, показалось бы ей очень интересным – узнать, как одеваются девушки в Крепостях. Но как только они уселись к прайму в машину, все посторонние мысли вылетели из головы.

Сидящая рядом с праймом Би искоса глянула на него, а затем продолжила прерванную было фразу:

– … не в резиденцию Короля?

– Нет. – Джордан кивнул на крыши, проплывающие справа, и чуть внизу. За ними вздымалось вверх, теряясь на фоне неба, невероятно высокое и тонкое здание, окутанное у самой верхушки серебристой паутиной строительных лесов.

– Это Королевский шпиль. Мы минуем его, и свернем левее, к Восточным воротам.

– И к Струне?

– Да, но лифт намного дальше, у самой стены. Вокруг него свободная зона – ударная волна при старте довольно сильна. Он огромный… помню, как в первый раз увидел его ребенком…

– Цилиндр из разборных модулей, каждый около пятидесяти метров в высоту, и тридцати в диаметре. Между ними – кольца, несущие магнитные ускорители, и водородные движки. Сама Струна – труба из сверхпрочного полимера, на которую нанизываются кольца…

– Ты знаешь о нем больше, чем я …

– Ложь. Вы изучали его много лет. Как часто он идет по Струне?

– По расписанию.

Би повернулась к прайму, и несколько секунд они смотрели друг на друга, будто оценивая. Штурвал легко подрагивал, сам по себе – Джордан управлял каром, не прикасаясь к нему.

Кар несся вперед, и разметка, отмечающая края хайвея, слилась в полосы – машина ускорилась, оказавшись на прямом участке. Облицовка домов по сторонам поменяла цвет – с белого на красноватый, как у источенного ветром камня. Дома в этой части города были ниже, и, как почти сразу же догадалась Мириам, старше. Стекло и бетон исчезли – вслед их кару смотрели узкие окна, и дверные проемы с выступами, защищающими входы от ветра.

– Здесь все… иначе. – Проговорила Мириам вслух. Молчание, повисшее в машине, начало тяготить ее. – Как другой город.

– Дома? – Уточнил Джордан, не отрывая глаз от Би. – Это исторический центр. Многое осталось от старой Атланты… не от самой древней, а от той, что была на этом месте семьдесят лет назад. С нее все и началось. Это даже не бетон – блоки из армированного стекла, песок, расплавленный генераторами плазмы. Или, по крайней мере, так говорят историки. Самое большое здание здесь – шесть этажей, не считая Колоссеума, и Королевского дворца.

– Дворец Короля?

– Старый дворец, Король его не любит. И особняк Арго тоже здесь, рядом – он раньше принадлежал какому-то военному, а они строились поближе к Королю.

Проследив за его жестом, Мириам успела заметить угол дворца, мелькнувший в просвете между домами – пару колонн и широкую башню, похожую на голову наемника в силовой броне. Затем он пропал, а их кар свернул, и поехал по узкой улочке, дугой огибающей высокую стену из все того же искрящегося камня. Стена поднималась вверх на совершенно непонятную высоту, и, даже прижавшись к стеклу, Мириам не увидела над ней неба – кар ехал слишком близко. Через равные промежутки в камне мелькали высокие узкие окна, забранные частыми решетками, за которыми плескалась тьма – без малейшей искры света.

– Колоссеум. Простите, но с этой стороны он совершенно не производит впечатления.

– Куда ты нас везешь?

– Я бы назвал это проверкой.

Би снова открыла было рот, но Джордан предостерегающе покачал головой, и приложил палец к губам, а затем продолжил, как ни в чем не бывало:

– За тем дорожным знаком начинается промышленная зона – фабрики и мануфактуры. Мы минуем ее минут за десять.

– И где окажемся?

– То облако, у самой стены – прямо под ним.

С точки зрения Мириам, это больше походило на дым – легкий дымок, поднимающийся над крышами маленьких, будто игрушечных, домиков. Лишь секунду спустя, сопоставив их размер с размерами стены, нависающей над ними, словно грозовой фронт, она оценила их размеры – не меньше пяти или шести этажей, и все еще очень далеко. Теперь Би вглядывалась туда, внимательно и настороженно, ее цвета вовсе не успокаивали. Мириам осторожно взялась за носок второй туфли, разминая его – на случай, если придется быстро бежать.

– «Мальчишка неразговорчив.» – Заметила Вероника. – «Его броня, и несколько источников внутри машины излучают постоянный сигнал.»