Комплекс Приапа - Сергей Коин Страница 15

До первого этажа к ним больше никто не подсаживался. Они молча доехали и так же молча, под руку, пошли к выходу из отеля. Лина посмотрела время — не в зрачке, а глянув на тонкие золотистые часы на своем запястье.

— Сколько там?

— Почти половина. — Она встала прямо перед ним, положила руки ему на шею. — Успеваешь?

— Да, еще и подождать придется.

— Хорошо. — Она помолчала и сказала нежно, просяще. — Постарайся до одиннадцати вернуться?

— Да я до десяти, наверное, уже буду… Да Лина, блин… Это просто знакомая. Ну… подруга… Приятельница. Просто погуляем, поболтаем… Может попросит с ЭКО помочь.

— Все равно. — Она говорила не глядя Илье в глаза, как ему показалось, чтобы не заулыбаться. — Если будешь трахать — сильно не выкладывайся. Мне тоже надо.

— Ай. Ну тебя.

Лина хитро улыбнулась:

— Только не ври, что она тебе не нравится. Правда ведь баба красивая. Я бы даже тройничок с ней…

— Так, все. Иди, куда ты там хотела, в свою эту…

Лина наконец рассмеялась, обхватила его покрепче, чуть потянулась и поцеловала бегло в губы.

— Давай, отдыхай хорошо. — Она разомкнула руки и сделала шаг назад. — И приятного аппетита.

— Тебе тоже, — сказал Илья.

А когда Лина повернулась — чуть подался вперед и звонко шлепнул ее по попе. Он не видел ее лица, но по ойку понял, что Лина довольно улыбается.

12

Лина, все же, так просто Илью не отпустила. Ровно в восемь написала: «Пока несут заказ, сижу, перебираю фотки. Покидаю тебе свои старые, если ты не против». И начала присылать самые нескромные. Изящные, но дико откровенные. Выбирать и носить соблазнительное нижнее белье она умела, Илья убедился за эти несколько дней. Но сейчас Лина превзошла саму себя.

Сидеть в кафе Илья с Мариной не стали. Встретились, обнялись, обменялись комплиментами, и Марина предложила прогуляться «а то погода такая здоровская». Одета она была в длинную свободную бежевую юбку с широкой складкой, легкую блузку в черно-белую полоску, тоже свободную; и казалось преступлением усаживать ее в таком воздушном наряде куда-то за столик в кафе. А еще, как только они встретились, она убрала свои очки в сумочку и надела вместо них солнцезащитные: широкие, в пол-лица, с дочерна темными стеклами. Илья такие в последний раз видел лет пять назад, когда сетчаточные лазеры стоили дорого, высмеивались теми, кто пользовался телефоном; когда еще ходили слухи, что проекции сжигают сетчатку.

Илье дико нравились глаза Марины: блестящие, яркие, ясные, словно из отполированного янтаря, обрамленного пушистыми темными ресницами, но солнцезащитные очки добавляли ей какой-то загадочности. Из вежливости стоило бы тоже снять очки, чтобы ничего не падало в зрачок, но к тому моменту Лина уже во всю разошлась со своими фотографиями, и не отсматривать их сразу по получении было бы еще невежливее, но уже в отношении Лины. Вот он и шел с Мариной под руку, то и дело смотря на фотографии Лины у себя в зрачке: вот она в одних черных чулках, держит огромный букет так, чтобы цветы закрывали обнаженную грудь, а стебли — них живота. Вот фото, сделанное как бы из ее глаз: она абсолютно голая, видимая чуть пониже груди, смотрит на свои ноги, прикрывая лобок запястьем. Вот она в душевой кабинке, обнаженная, но словно бы зацензуренная матовостью запотевшего стекла… И Илья смотрит на все это и пытается, идя с Мариной по залитой вечерним солнцем улице, поддерживать разговор. К счастью, очень общий и необязательный.

«Я не сильно тебя отвлекаю своими фотографиями от твоей красивой сучки-одногруппницы?», — написала Лина, прислав ему себя стоящую в одном легком платье на фоне окна, так, чтобы лучи солнца просвечивали одежду, обнажая ее для зрителя… для Ильи.

«Если ты продолжишь, я тебя сегодня отдеру как портовую девку», — написал он в ответ. Лина выдержала паузу и прислала сразу пять фотографий.

Илья с Мариной, обсуждая свадьбу Кати Легоевской, дошли до проспекта, где стояли три киоска с едой: яркие, цветастые, округлые — в очень приятном ретро-стиле. Там Илья взял им по большому дымящемуся стакану с какао и по маленькой шаурме. Марина, беря еду, сделала шутливо книксен и спросила, сколько с нее, но Илья только отмахнулся. И дальше они шли вдоль проспекта, уже не держась за руки и еще медленнее, чем до того, ведь каждому приходилось прямо на ходу откусывать от шаурмы и отпивать из стакана.

Они гуляли, пока не повечерело, пока не опустилось на улицы серое марево сумерек, и не зажглись как-то постепенно и незаметно высокие фонари, широкие витрины и едущие к ним, чтобы промчаться мимо, фары автомобилей. Илья снял с плеча пиджак и накинул Марине на плечи, а она, приятно теплая, одновременно и упруго-твердая, и до нежного мягкая, начала прижиматься к Илье. И так они еще погуляли по вечерней Москве, и даже Лина перестала частить с фотографиями — то ли ей надоела эта игра, то ли фотографии кончились. Скорее всего первое, так как она еще и импровизировала, например, в какой-то момент прислала временное фото из туалета в кафе, где она сняла свое отражение в зеркале, распахнув широко комбинезон и обнажив тем самым свое голое — даже трусики она приспустила с лобка — великолепное до соблазнительности тело.

И эти фотографии из всего вечера запомнились Илье больше всего, и если бы его спросили, о чем они с Мариной болтали, он не вспомнил бы ничего конкретного… даже если бы его спросили сразу после того, как он усадил кокетливо протестующую Марину в шер и направился обратно к Лине, на ходу печатая ей, что вечер закончился, и он скоро будет, но хочет прогуляться до отеля пешком.

В ответ Лина прислала фото. Очень пуританское по меркам всех предыдущих: уже в их номере она сидела в кресле напротив зеркала, в своем комбинезоне. Руки сложены устало, голова наклонена в бок, одна нога стоит на полу, а вторая — на сидении кресла, так, что голень загораживает прикрытую одеждой, но широко распахнутую промежность. И подпись: «У тебя есть еще одно дело сегодня вечером, не забудь».

«Два дела. Если можно», — ответил ей Илья и ускорил шаг.

13

— …даже когда я маленькая была… Ну, как… лет в десять… Там даже в самом глубоком месте было