Гарсия Сет - Синтраж. Том 1 Страница 26

– Уже дважды ты помог моей команде, парень. – Тот самый голос, что прошлой ночью вёл в бой наёмников.

– Что ж, я вышлю вам номер моего счёта, оплата желательна в общей валюте…

– Ты не понимаешь, никакие деньги тут не помогут… – говоривший почему-то отводит взгляд.

– Что Вы, что Вы, деньги будут в самый раз, – многозначительно кивает Ума.

– Ты не представляешь, как неловко сейчас чувствуют себя мои люди.

– Я-то думал, это люди того надувного парня, как там его зовут… Фил?

– Нет, не его… это моя команда, мои люди, мы всего лишь заключили договор с Фин Лехцем на прохождение «Ню Нова»… пять транзитных билетов на Синтраж, – главарь наёмников наконец-то смотрит в глаза собеседнику.

– Ну, теперь понятно, почему вы чувствуете себя неловко, – взгляд Умы гаснет, а тело напрягается, готовясь сорваться с места в любой момент.

– Понимаешь: всё шло по плану, пока Фин не решил посмотреть на что ты способен, – один из наёмников поправляет наручи, – и у меня сложилось впечатление, что он хочет видеть тебя в своей команде. – Крайний в четвёрке ненароком касается лежащего на полу излучателя, – так если он хочет, чтобы с ним в команде был сильный напарник, то может, он уже присмотрел и других фаворитов турнира? – Сидящий справа сжимает рукоять своего кинжала, – получается, что мы ему больше и не нужны… ничего личного, просто холодный расчёт, ну ты меня понимаешь…

– Понимаю, – монах внимательно следит за недавними союзниками, – понимаю, что ради сохранения статуса вы решили избавиться от угрозы в моём лице. – Неприятная ухмылка искажает лицо юноши, – но, сколько у вас шансов?

– Не пойми неправильно, я не посмел бы тебя недооценить: ты сражался на равных с бронниками, превосходящими обычного вояку раза в три, но ты измотан, и, в отличие от них, тебя не защищает бронекостюм. Скажу больше: если бы я верил, что ты сможешь победить Фина, я бы объединился с тобой. Даже не представляю, какие тренировки ты прошёл. Но этого недостаточно – у тебя нет шансов. Мне, правда, очень жаль…

– Вы допускаете ошибку.

– Посмотрим…

Сидящий с краю стреляет, не целясь, но достаточно точно, Ума срывается с места, избегая губительного излучения: вправо, влево, вправо – нога отзывается болью, не выдерживая темпа ежедневных сражений. Юноша замедляется, и очередной выстрел достигает свою цель. На секунду мир гаснет, тело, казалось бы, вскипает изнутри, и монах падает на четвереньки, потеряв контроль над телом.

«Двигайся, двигайся!»

Кто-то приближается справа, и в движении бьёт по шее…

«Неужели это всё?»

Ума окончательно расслабляет руки, позволяя телу упасть на пол, тем самым избегая удара ноги. Холод от прикосновения к гладкой поверхности на секунду возвращает контроль, и монах подсекает ноги оппонента. Отпрыгивает в сторону, в перекате уходит от заряда волновика. Блокирует удар, выкручивает вражескую руку, но наручи на ней выстреливают иглами – не уклониться, и монах напрягает тело, иглы отскакивают, неспособные пробить жёсткую структуру мышц. Враги не прекращают движения: один бьёт со спины, другой стреляет, готовый поразить врага вместе с союзниками. Уйти от атаки, закрываясь живым щитом от излучения, и прыгнуть к стрелку. Быстрее, ещё быстрее. Четвёртый этого ждал, и бьёт не мешкая: кинжал вспышкой ударяет в грудь, Ума не успевает уклониться, и подставляет руку. Лезвие пронзает предплечье, безжалостно пробивая руку насквозь. Боль на секунду дарует силы, и вражеская конечность хрустит под пальцами монаха. Кто-то бьёт юношу по лицу, ломая нос, позволяя ощутить вкус собственной крови и отправляя в полёт. Ума затылком ударяется о пол, и в глазах темнеет, звуки исчезают, боль становиться такой же невыносимой, как и ярость.

«Слышу, чувствую, двое впереди, один сбоку, ещё шаг, и я их достану. Больно, очень больно, к этому нельзя привыкнуть, давай же, двигайся, ещё чуть-чуть, я смогу, я должен…»

Юноша вскакивает, вырывая кинжал из предплечья, и вонзая в ногу близстоящего, проскальзывает между врагами, одаряя каждого прикосновением холодной стали. Стрелок слишком далеко, и он успевает выстрелить, Ума прыгает в сторону, кидая кинжал. Излучение бьёт по раненым союзникам, на время выводя их из строя, кинжал ударяет стрелка в грудь и отскакивает от защитной пластины.

«Да что ты будешь делать!»

С трудом подняться, пойти напрямую к стрелявшему. Не спеша, просто идти к обречённому врагу, чувствуя, как что-то тёмное и холодное идёт вместе с тобой.

Палец нажимает на датчик, и волновой излучатель выпускает заряд. Мир колеблется, что-то давит на мозг, сжимая вселенную и подгибая ноги. Ума шатается, но не падает, делает шаг, второй. Новый заряд ударяет монаха, растворяя в себе, бурным пламенем выжигая всё живое, заставляя забыть об отсутствии боли, забыть, как дышать… На залитом кровью лице пробегает улыбка, и Ума продолжает плестись к своей цели. Мурашки пробегают по спине врага, шаг, ещё шаг – страх накрывает стрелка с головой, шаг – капля пота пробегает по виску, шаг – палец дрожит, неспособный нажать на датчик… Еле живой юноша почти дошёл, когда кто-то сзади выкрикнул приказ своим неприятным голосом, отрезвляя застывшего подчинённого.

Стрелок вздрагивает, приходя в себя, но прежде, чем он успевает выстрелить, монах вскидывает свою раненую руку, и швыряет что-то во врага, освобождая свою ладонь и одаривая стоящего напротив своей кровь. Алый лепесток расцветает на лице оппонента, ослепляя его, заставляя выстрелить мимо, и пропустить удар в горло.

…Зрители не сразу поняли, что происходит, забыв, что отбор ещё не окончен, они упустили всё происходящее под занавес. Вот они говорят, с кем попало, а вот кто-то замечает непонятные изменения. Но кто-то ещё успевает вскрикнуть, и все уже недоумённо таращатся на экран: на истекающего кровью монаха, и валяющихся у его ног наёмников…

Ума не стал сразу добивать стрелка, сначала он нажал что-то на своей руке, останавливая кровотечение, затем пропихнул себе в ноздри по пальцу, глубоко, почти целиком, и с хрустом выровнял треснувший хрящ, фиксируя нос в нужном положении. Вытащив окровавленные пальцы, прочистил нос от запёкшейся крови. Мимолётом оглушив задыхающегося врага элегантным толчком ноги, юноша направился к остальным.

Как ни странно, первым начал действовать тот, что был ранен в ногу. Попытался провести захват, но монах легко погасил попытку встречным броском… слишком легко. Ловкие пальцы защелкнули на запястье монаха шоковый браслет «усмиритель», как при схватке с Вэйлосом.

«Быстрее, быстрее!»

Довольный наёмник падает, зная, что «усмиритель» вырубит и быка. Только вот в тот момент, когда Ума ощутил кожей холодный металл, вторая рука уже начала движение, и ещё до того, как враг в падении достиг земли, браслет был сорван, единым порывом освобождая запястье и бросая браслет в наёмника. «Усмиритель» детонировал, коснувшись груди хозяина, пустив заряд по его телу, и лишая его сознания. Остались ещё двое…

«Больно, очень больно…»

Голова гудит, подняться, посмотреть на неподвижно лежащие тела, избитые до неузнаваемости: с разбитыми лицами, переломанными костями, что-то булькающими, а значит – живыми. Ума не может вспомнить, как разобрался с последним дуэтом, не может вспомнить, уже зная, что руки просто били в заученной манере, раз за разом, снова и снова…

«Почему я остановился? Что это? Пол дрожит, или я дрожу? Что за звук? Трубный, мощный, звук. Ах, сигнал, да, отбор окончен. Звёзды, как же мне хреново… вызвать здравбота, скорее. О Космо, как всё закончиться…»

006

– …таким образом, технический уровень вернулся к довоенному периоду, что позволило перейти от производства к перепроизводству, – мальчишка скривился, когда по телу пробежал очередной разряд тока, – фактически машины могли обеспечить едой всё населения Тетра-Виа, и были подготовлены платформы для снабжения оборудованием потенциальных колоний. В теории можно было выводить деньги из оборота, но человеческая натура полна эгоцентризма, что влечёт за собой желание получить нечто особенное, недоступное остальным: особый товар, особую услугу. Людям были нужны деньги как показатель статуса, как материальное превосходство над другими. Совет Веста, укрепивший свой авторитет во время последней войны, решил «привязать» ценность общей валюты к информации относительно покупательной способности, считая в данных условиях информацию самой дорогостоящей услугой и товаром. – Ученик сжался, когда напряжение повысилось. – Ведь любой рынок сбыта не был обязан покупать тот или иной товар, он мог купить чертежи машины, способной произвести необходимый им продукт, поэтому вопрос оставался за ресурсами, и ценностью информации. Получилось, что самым богатым потенциалом обладают национальные Дома с наибольшим количеством терра-космических инновационных проектов и разработок. – Жилистое тело на секунду выгнулось, и вернулось в исходное положение. – Хоть товары первой необходимости, такие как еда и одежда были невероятно дешевы, в свою очередь товары развлечения, особенно патентные, созданные независимыми предпринимателями, и, конечно, услуги и недвижимость, продавались с огромной наценкой… – Мальчишка закусывает от боли губу, сдерживая предательские слёзы. – Это и удержало расшатанную экономику, стимулируя движение капитала, и фиксируя более девяноста процентов финансов в сфере услуг. Соответственно и работают люди в основном в сфере услуг, за исключением определённых колоний, где это не считается необходимым. Ай!