Сергей Лифанов - Те Места, Где Королевская Охота[Книга 1] Страница 27

— Я помогу собраться в дорогу, — сделала отчаянную попытку Алики. Только бы на минутку остаться наедине, тогда она сможет рассказать, предостеречь подругу.

— Все уже готово и уложено, — остановил ее Рет — Ратус.

Алики глянула на него, но тот как обычно любезно улыбался и ничего не подозревал. Или, наоборот — знал все? Тогда помощи ждать неоткуда…

А Наора даже не обратила внимания на эту попытку. Какое дело Прекрасной Герцогине до какой–то там приживалки.

Следуя за ними по коридору, Алики с неожиданным раздражением вдруг представила себе это прекрасное лицо лет эдак через двадцать–двадцать пять, когда пропадет юношеская свежесть и невинность взгляда станет казаться деланной — кто оглянется на эту женщину, чтобы поймать сияние некогда полудетских глаз?.. Все станут удивляться, почему это герцогиню Садал когда–то называли Прекрасной Герцогиней? Бесцветное лицо, тусклые глаза, увядшая грудь _ ничего, ну совершенно ничего привлекательного.

Алики даже тряхнула головой, чтобы отогнать это такое неуместное сейчас видение. Нет, это лицо Прекрасной Герцогини увянет, но не лицо Наоры, настоящей Наоры, которая никогда не станет такой!

В прихожей Рет — Ратус помог герцогу накинуть плащ, а Алики подала Наоре тяжелую, на меху ротонду. Когда они вышли из дома, перед дверями уже стоял дормез герцога, и, усаживаясь в него, Наора даже не кивнула Алики.

…Звуки окарины пронизывали все вокруг, хотя кукольный мастер просто держал ее возле губ и задумчиво смотрел в тетрадь в синей обложке. «Извини, что не мог тебе помочь», — улыбался он. «Это я должна извиниться, — ответила Алики, нисколько не удивляясь его фамильярности, ведь он был таким симпатичным. — Если бы я еще знала, какие вопросы нужно задавать». И тут кто–то сзади тихонько похлопал ее по плечу…

Алики резко повернула голову, проснулась и увидела Рет — Ратуса.

Он, полностью одетый, стоял возле ее кровати и несильно теребил ее покрытое одеялом плечо; в руках его на небольшом тарельчатом подсвечнике с ручкой горела свеча.

Алики стряхнула ее руку — впрочем, он сам убрал ее, когда увидел, что девушка проснулась, — и, кутаясь в одеяло, приподнялась с постели.

— В чем дело, сударь? — резко спросила она.

— Что вы делали сегодня днем, когда избавились от моего кучера на Набережном бульваре? — услышала она вместо ответа вопрос, заданный не менее резким тоном.

Где–то вдалеке часы пробили одиннадцать, и Алики подумала, что шпион, кто бы он ни был, донес Рет — Ратусу о ее похождениях довольно оперативно, не прошло и часу с отъезда Наоры и герцога. Ну что ж, этого следовало ожидать.

— Разве это является основанием для того, чтобы врываться ко мне посреди ночи? — голос Алики был холоден, как давно прогоревший камин. — Могли бы обождать до утра.

— Не мог! — Рет — Ратус, кажется, вознамерился в точности копировать ее интонации. — Вы не понимаете. Вы оказались замешанной в деле, которое я должен сохранить в тайне. И я не могу допустить, чтобы накануне решающих событий вы невесть куда и зачем исчезли из поля моего зрения.

Алики внутренне возликовала. Ага, значит, ей удалось ускользнуть от шпионов! Эх, знать бы еще, где и каким образом? Но как бы то ни было, у нее в руках сейчас есть хоть и небольшие, но все–таки козыри. Их стоило разыграть. Или хотя бы поторговаться.

— Не надо было тогда меня отпускать в Столицу накануне этих «решающих событий», — сказала она с таким ядом, что его хватило бы на десяток гадюк. — Или поставить меня в известность об этом.

Но Рет — Ратус был, видимо, не восприимчив к змеиному яду.

— По моим сведениям, у вас не должно было быть знакомых в Столице, — ответил он.

— А у меня их и не было, — ехидно ответила девушка.

— Значит, мои сведения точны, — хладнокровно парировал выпад Рет — Ратус. — Тем более я должен знать, где вы были эти три часа. Итак?

Алики помолчала. Надо было решаться. Сейчас или никогда.

— Ладно, — решительно сказала она. — Но мне тоже нужно получить от вас некоторые разъяснения.

— Какие же? — спросил Рет — Ратус.

— Вы хорошо знаете потайные ходы в этом доме? — Алики смотрела прямо в глаза Рет — Ратусу.

— Вы уже спрашивали об этом. Нет, — Рет — Ратус был, казалось, удивлен. Он, кажется, ждал другого вопроса. — Я же говорил вам, что у меня не было времени их изучать, а планы оказались неточны.

Алики продолжала смотреть ему в глаза, и Рет — Ратус не отводил взгляда.

— Ладно, — сказала она решительно. — Не изволите ли вы тогда выйти на минутку. Мне необходимо одеться.

— Хорошо, — согласился Рет — Ратус. — Я подожду вас в коридоре. — Он повернулся, чтобы выйти.

— Свет–то оставьте! — окликнула Алики.

Рет — Ратус вернулся, поставил свой подсвечник на столик возле кровати и вышел.

«У–у–у, сыч», — зло подумала Алики ему в след. Встала, натянула юбку, потом сунула руки в рукава домашней кофты, завязала тесемки. Одеваясь, она все думала: почему она решила довериться ему? Что вообще она о нем знала, чтобы довериться? Но, так и не ответив эти каверзные вопросы, она взяла со столика подсвечник и вышла из комнаты. В конце концов, ее женская интуиция подсказывала, что ей нужно ему довериться — вот и все!

Рет — Ратус поджидал ее в коридоре, как раз напротив той тайной дверцы, что сам ей показал. Алики без слов вошла в предупредительно открытый проход, и они чередом двинулись узкими коридорами.

Вот он, чуланчик.

Алики отворила его, вошла, посторонилась. В каморке все было без изменений.

— Это здесь.

Рет — Ратус замер на пороге и огляделся. Чтобы было лучше видно, Алики подняла было подсвечник повыше, но Рет — Ратус тут же бесцеремонно отобрал его у девушки и решительно шагнул в комнату. Алики хотела было возмутиться, но, во–первых, Рет — Ратус все равно не обратил бы на это внимания, а во–вторых, его поведение до того показалось девушке занимательным, что она просто забыла возмутиться.

Больше всего Рет — Ратус напоминал сейчас охотничью собаку, взявшую след. Старую, тощую, облезлую, опытную охотничью собаку, которую долго заставляли служить пуделем и вон, наконец, выпустили на свободу.

Он быстро обошел вокруг стола, низко согнувшись над столешницей, но не обращая внимания на то, что лежит на ней. Обнаружив на полу брошенный молоток, Рет — Ратус глянул вверх, но молоток не тронул, продолжил свой осмотр дальше. Там, где стол вплотную примыкал к стене, он ловко поднырнул под него, через секунду показался с другой стороны и принялся обнюхивать стену там, где столешница вплотную примыкала к ней. Потом он, также высматривая на столе и на полу, вернулся обратно.

— Вы обнаружили это вчера? — обратился он к Алики, оказавшись рядом.

— Да, _ сказала девушка. — Вернее, позавчера, ведь уже заполночь.

— Еще нет, — отстранено бросил Рет — Ратус. Он провел пальцем по нетронутой целине пыли на краю стола, растер серую пудру, поднял глаза к потолку, как будто там что–то можно было увидеть.

— Там где–то отдушина, — сказала Алики.

Рет — Ратус оставил ее замечание без комментария.

— Здесь никого не было года два, — обиженно заметила девушка.

— Скорее, три или четыре, — задумчиво пробормотал Рет — Ратус и отвернулся.

Теперь его интересовало то, что лежало на столе. Он осмотрел свечи, покрывало, что–то недовольно пробубнил себе под нос и аккуратно, как давеча сама Алики, приподнял лиловый саван и сложил его возле ног куклы. Очень осторожно подняв за головку, развернул, осмотрел — почти что обнюхал — спицу. Положил, принялся рассматривать булавку.

— Этим она была приколота к столу, — вновь напомнила о себе Алики.

— Догадался, — бросил Рет — Ратус, не оборачиваясь. Он осторожно заворачивал булавку в носовой платок. И добавил довольно–таки зло: — Надо было сразу меня позвать! Наследила тут…

Алики все–таки решила обидеться и даже отвернулась, хотя это было глупо. Краем глаза она видела, что Рет — Ратус продолжает возиться возле стола с куклой. Ей, само собой, было интересно, но она не оборачивалась из принципа. Так продолжалось довольно долго. Наконец, что–то упало, Рет — Ратус пробормотал невнятное проклятие и что–то вроде «слишком темно», и отсвет свечи заметался по стенам.

— Подержите, сударыня, — услышала Алики и увидела протянутый ей подсвечник. Она автоматически приняла его, обернулась. Рет — Ратус заворачивал куклу в саван: — Пойдемте куда–нибудь, где можно сделать посветлее.

Алики молча повернулась, и тем же порядком они вернулись в коридор, а оттуда прошли в гостиную. Рет — Ратус положил куклу, перенес и расставил на столе несколько канделябров. Алики запалила их от своего подсвечника.

Сразу стало светло.

Рет — Ратус развернул куклу и несколько секунд вглядывался ей в лицо.