Рождение экзекутора. 1 том (СИ) - Становой Марика "Marika Stanovoi" Страница 3

— А где я живу?

— Теперь твой дом здесь!

Теперь? А где её дом был раньше? Тревога, так и не родившись, затихла и исчезла. А странная, слишком яркая радость пропитала воздух.

Она обняла и поцеловала Джи. И это ее тело сделало само! Но было так хорошо, счастье просто переполняло ее! И она, теперь уже по своему желанию, изо всех сил обняла Джи — она его сильно-сильно любит! Она никого так сильно не любила!

— Я буду звать тебя Крошка. Ты — моя частичка, ты будешь жить со мной, — засмеялся Джи, подбросил её и снова поймал, прижимая к себе. Она закрыла глаза и положила голову ему на плечо. И Джи понес ее по белым коридорам.

Хакисс чувствовала необычный восторг, она почти не видела ничего вокруг, совершенно не боялась и уже не удивлялась. Блаженство и благодарность затопили ее, река счастья несла и укачивала. Она словно попала в сказку, в волшебную империю! А император такой красивый и добрый, он будет заботиться о ней!

Немного впереди шел высокий парень. По коже рук, от пальцев и до локтей, вились темно-коричневые цветочные узоры, словно фигурный загар... Генри?

— Да, он принадлежит тебе, это андроид, твой стюард, — услышал её мысли Джи. — Он будет тебе во всем помогать, а ты должна его слушаться. Когда ты вырастешь и всему научишься, он будет слушаться тебя.

Джи прижал Крошку к себе, поцеловал в щеку, и её снова обхватило радостью и теплом. Она была так счастлива... и не задумывалась, почему. Ей просто было хорошо. Она даже не смотрела, куда они идут. Поднявшись на лифте, они вышли в длинный светлый коридор со множеством дверей. Девочка запрокинула голову: сквозь прозрачный свод потолка светило солнце.

— А вот и твои комнаты, — Генри толкнул дверь вбок, и Джи нежно спустил Крошку с рук. Хакисс была разочарована. Она ожидала увидеть спальню принцессы, а тут обычная маленькая комнатка со столом и диванчиком... Она пробежала по узкой комнате к прозрачной стене напротив. За стеклом, сразу за низкой террасой, зеленел цветущий луг, а вокруг лес со всех сторон. А справа озеро. Крошка оттолкнулась руками от стекла и обернулась. И теперь большой стол с экраном почти во всю стену оказался слева, а справа — плоская софа в нише пустых книжных полок. Хакисс пошла в другую комнату, отодвинув узкую дверь (О, она знает, что дверь надо двигать, а не открывать!) и обиженно воскликнула:

— Но тут ничего нет!

Во второй комнате не было даже окна! Прямо у входа стояла узкая кровать, а почти до середины комнаты из дальнего угла вылезала полукруглая светящаяся стена. За ней оказалась громадная зеркальная ванная комната с маленьким бассейном.

— Это твои комнаты, — голос Джи оплетал Крошку: он словно расцветал внутри неё и одновременно Крошка слышала его. — Ты потом сама всё сделаешь так, как захочешь. Но сначала ты будешь учиться, чтобы помогать мне и людям. Ты хочешь научиться летать?

— Хочу!

— Ты научишься. Тебе надо научиться управлять своим телом. Иди сюда, смотри, — Джи подозвал ее обратно и посадил на высокую мягкую табуретку к столу. — Попытайся вырастить у себя пёрышки. Хотя бы на одном пальце. Вот, тут лежит перо, рассмотри внимательно, как оно устроено. На экране ты сможешь посмотреть, как оно растет у птиц. Генри тебе поможет включить систему. Постарайся увидеть себя изнутри, найти свои растущие клеточки на руке и заставить их расти так, как тебе надо. Я приду завтра и все проверю.

Джи ушел. А Генри остался и присел на диван за ее спиной. Девочка растерянно сидела и смотрела на перышко. Тут нет даже книжек! Тут нет даже визора и игрушек! Она вдруг ощутила странную пустоту в себе и вокруг. Как будто она спала, согретая под теплым одеялом, и вдруг ее выкинуло с кровати в ночь и широкое поле. И никого вокруг. И почему она ничего не помнит? Слезы набежали и вырвались сами. Как же она не любит плакать! И не будет! Она затряслась, сдерживаясь и задыхаясь, но тут Генри взял ее на руки.

— Можешь плакать, я тебя пожалею, я знаю, тебе сейчас грустно. Это все потому, что Джи ушел. С ним тебе было лучше, да, Крошка?

— Я не Крошка! Я ничего не помню! — она разрыдалась на теплой груди андроида, с удивлением услышав стук его сердца. — Я тут никогда не была! Где я живу? Где мама и папа? Мои родители умерли? Я не знаю, я ничего не знаю!

— Тебе никто не нужен, кроме императора, — вытирая слезы и прижимая её к себе, утешал Генри. — Когда рядом Джи, то всем людям хорошо, а тебе всегда будет лучше всех. Ты научишься и сама будешь как император. Тебя все будут любить, как императора. Ты будешь для него и для всех самым дорогим подарком. Неважно, как тебя звали раньше, у тебя будет много имен. Неважно, что было раньше. Твоя жизнь началась сейчас.

— Моя мама умерла? — Хакисс даже перестала дышать. Она не помнит, но у нее была же мама? У всех есть мама!

— У тебя нет родителей, у тебя есть Джи.

— Я сирота? — Хакисс с трудом сдержалась, чтобы не заплакать снова. У неё нет родителей?! Она ничего не помнит!

— Нет, ты теперь ажлисс. Император заботится о тебе и стер из твоей памяти всё ненужное. Ты как бы снова родилась. Ты родилась для Императора в новом теле, теле ажлисс. И тебе нельзя ни с кем говорить без разрешения. Только со мной и с Джи.

— Почему?

— Ты не обычный ребенок, ты экзекутор!

— Кто? — удивилась девочка, понемногу переставая плакать и прислушиваюсь к биению сердца в груди стюарда.

— Ты — частичка императора, его рука, его единственный близкий человек.

— У императора нет жены?

— Нет, он же сноваживущий — ажлисс. Вспомни: семья и дети бывают только у людей. Когда человек становится ажлисс, то отказывается от личного в пользу общечеловеческого, потому что все люди как бы дети ажлисс. Император тоже живет один, но ему можно иметь спутника. Он нашел тебя, теперь ты его частичка и будешь с ним навсегда.

— А у тебя татуировка на пальцах...

— Нет, это не татуировка, это просто пигментация, как у всех андроидов. Но ты же всё знаешь — всё, что надо, есть у тебя в памяти. Люди могут украшать себя, как хотят, но ажлисс не портят свое тело...

— А у тебя есть сердце? — вспомнила Хакисс, послушно пересаживаясь к столу. Столько всего нового! Ажлисс... Вот про ажлисс она что-то помнит?

— Конечно, есть. У меня такое же тело, как у тебя, только я не родился. Меня сделали специально для тебя, и у меня внутри био-компьютер с программой вместо живой души.

— А у меня есть душа? — задумчиво протянула Хакисс. — Мне казалось, я слышала, как Император говорит у меня внутри.

— Всё живое имеет душу. Душа постоянно излучает биополе — это как невидимый человеку кокон вокруг тела. Но ты ажлисс. А ажлисс могут видеть и слышать мысли, сливаясь биополями. Император очень сильный ажлисс и может вытягивать биополе в длинное щупальце или раскидывать сетью. Это умение называется скан. Джи может на большом расстоянии присоединяться к душам живых существ и даже управлять ими, резонируя и катализируя их ощущения. Император говорил с тобой, пользуясь сканом. Ты будешь как он. А сейчас положи руку вот сюда, на панель, тебе надо учиться!

Генри взял ее руку и положил ладонью на черный блестящий прямоугольник, врезанный в стол. Перед ней на стене включился экран. Побежали картинки, и Генри помогал ей, что-то объяснял, но она все равно почти ничего не понимала. Как увидеть себя изнутри? И эти клеточки, где они? А как вырастить перышко? И почему она ничего не помнит? Когда она снова была готова расплакаться, Генри выключил экран.

— Тебе достаточно на первый раз! Пойдем, я покажу тебе твои игрушки! — стюард подошел к прозрачной стене и коснулся пальцами нарисованного на высоте пояса квадратика. Стекло раскололось вертикальной трещиной, и половина спряталась, открывая выход. Генри шагнул на террасу, с неё — на коротко скошенную траву и повернул направо к озеру.

Хакисс пошла следом. Белый камень террасы отливал голубым. Прозрачный синий навес сливался с небом, держался на витых тонких столбиках и тянулся налево до конца здания. Её дверь-окно оказалось последним в ряду. Хакисс спрыгнула на луг и оглянулась. На углу второй половины дома были закрытые высокие ворота, и от них широкой петлей заворачивала за угол песчаная дорога. Неинтересно.