Йо Хва - Защита Подземелья Страница 31

— Что там, Торукель?

— Очень ужасно. Кирук.

— Ого, значит ужасно? Но скоро все будет ещё более ужасно. Садись.

— …Садиться, куда?

Разумеется, о столе не могло быть и речи, но бумаги были раскиданы и по всему полу.

— Да где угодно. Вся информация, так, или иначе, уже хранится у меня в голове.

— Как всегда, превосходная способность к запоминанию… Итак, проявляет ли чума какие-либо признаки угасания?

— Вообще нет, — мгновенно ответил Ивар Лодбрук, — болезнь распространяется с ужасающей скоростью. Союз Калмар и Царство Московское, за исключением Венеции[24], уже разъедаются чумой. Остальные страны столкнутся с этим заболеванием очень скоро. Аналитики нашей фирмы уже предрекают 30 % людских потерь.

— Погибнет 30 % всего континента? Вы шутите?

— Скажи, я хоть раз за всю свою жизнь шутил?

Я невольно пробормотал про себя. Тридцать процентов. Невозможно представить. Это означало, что миллионы людей и демонов умрут. Я не мог даже гадать, насколько ужасным будет ущерб.

— Все лорды временно прекратили торговлю с нашей фирмой.

Ивар Лодбрук говорил таким тоном, будто он чем-то наслаждается.

Или он своим веселым отношением пытается быть в теме даже в этой ситуации? Он на сам деле не в своем уме. Постойте, что важнее, что он только что сказал? Каждый лорд перестал с нами торговать?

— Разве это не огромное событие?

— О-да, это огромное событие. Они боятся, что вместе с товаром, мы так же привезём и болезнь. В связи с этим, все виды товаров, которые мы готовили в течении долгого времени, теперь гниют в трюмах кораблей и хранилищах.

— Не говорите мне, что и остальные фирмы тоже…

— Везде так же. Стала вся торговля.

Это был беспрецедентный кризис.

Эта чума уничтожала не только человечество. Экономика континента разваливается сама по себе. Вот почему, вне зависимости от того, подхватил ты болезнь или нет, все вы несетесь прямо в ад.

После того, как моё лицо посинело, Ивар Лодбрук сменил тон на серьезный.

— У нас, демонов, по крайней мере, лучшие условия. В отличие от людей, мы изучали черную магию на протяжении сотен и тысяч лет. У нас есть понимание того, как справиться с болезнями и свести ущерб к минимуму. Однако, люди другие. Они запретили черную магию на государственном уровне. Поэтому, в подавляющем большинстве случаев, им не хватает опыта и информации. Для них будет не 30, а 40 процентов. А возможно даже, дойдет и до 50.

— О, Господи…

— Проблема заключается в том, как Лазурит предсказала эту эпидемию.

Ивар Лодбрук достал из-под одежды трубку.

Он начал бормотать, набивая трубку табаком.

— Чтобы знать, лекарство от болезни и установить монополию на него. Это было не случайно. Нет никаких сомнений в том, что чума была устроена искусственно.

— Вы говорите… что кто-то умышленно распространил болезнь?

Ивар Лодбрук кивнул.

Но возможно ли это? Лазурит была всего лишь суккубой-полукровкой. У неё не было возможности самостоятельно создать такой род болезни. Нет, на континенте не было ни единого человека, кто был бы способен на это.

Будто прочитав мои мысли, Ивар Лодбрук сказал:

— Если здраво поразмышлять об этом, то станет ясно, что это несбыточная сказка. Однако, если ты Владыка Демонов Барбатос, то такая ситуация становится возможной.

— Владыка Демонов Барбатос…

Владыка Демонов восьмого ранга.

Она была известна как величайший некромант континента, а так же упоминалась как Бессмертный Монарх.

Армия, во главе которой стояла Владыка Демонов Барбатос, состояла из 5 000 мертвецов. Они были давно умершими трупами. Барбатос, мэтр черной магии и болезней, смогла бы создать чуму, подобную этой. Вот, что заключил Ивар Лодбрук…

Это означало, что Лазурит была пешкой Барбатос.

Данталиан был просто поддельной приманкой, выставленной вперед напоказ. Была ли Барбатос истинным виновником? Так ли это. Было ли это правдой…

— Это не необоснованное утверждение. Владыка Демонов Барбатос всегда презирала людей. Если произойдет вспышка эпидемии, потери на человеческой стороне намного перевесят потери у демонов. Это очевидно.

Ивар Лодбрук продолжил говорить в сдержанной манере.

— Таким образом, не было бы странно, если бы Владыка Демонов Барбатос поставила бы целью уничтожить эпидемией человеческую расу. Целесообразней добавить, что это рациональное предположение.

— …Это ужасно.

Теперь я понял, почему Ивар Лодбрук сказал мне, что дальше всё станет только хуже.

Распространить эпидемию просто для того, чтобы избавиться от одной расы. Даже забыв о рациональности, это было непростительное преступление. Мысль «могли ли люди быть настолько отвратительными» вертелась в моей голове, подавая сигналы к рвоте.

— В конце концов, таков характер Владык Демонов. Для того, чтобы воплотить свои мечты в жизнь, они не заботятся тем, будут ли их методы подлыми или нет. Так было на протяжении тысяч лет.

— …Должны ли мы просто молча стоять здесь? Пока миллионы людей кричат в агонии, Барбатос, Данталиан и Лазурит находятся в сговоре. Требуется возмездие.

— Я разделяю это мнение. Торукель. Посмотри на это.

Ивар Лодбрук щёлкнул пальцем.

Определенный свиток поднялся с его стола и полетел ко мне. Получив свиток, я развернул его влево и вправо.

На пергаменте было написано, что через месяц, все Владыки Демонов встретятся вместе. Эта встреча называлась Вальпургиева ночь.

Место — Нифльхейм… Так уж совпало, что это город, в котором расположена штаб-квартира Фирмы Киункуска. Это была блестящая возможность пронаблюдать за встречей.

— Кирук. Это большая встреча, что происходит лишь раз в несколько лет.

— Скорее всего, чтобы принять контрмеры от чумы. Владыка Демонов Данталиан также будет присутствовать. Десять к одному, что маленькая суккуба придёт вместе с ним. Там мы и покончим с этими двумя.

Но.

У нас не было никаких доказательств предположения, что Владыка Демонов Барбатос была истинным виновников. Однако, если мы запугаем Данталиана или Лазурит, а после подвергнем их пыткам, то мы сможем получить хоть какие-нибудь необходимые доказательства.

— Скажите мне, что делать, Лодбрук.

Особенно Лазурит. Эту девушку, я не мог простить.

Несмотря на то, что мы вызвали её, Лазурит не ответила. Оборвала свои контакты. Не оставалось никакого другого выбора, кроме как расценить это, как явное предательство фирмы.

Она забыла о предоставленной нами благодати, когда мы приняли её к себе.

Наказание должно последовать немедленно.

— В данный момент, я собираюсь связаться с Данталианом. Торукель. Ты отправишься к Её Высочеству Пеймон и обратишься к ней с просьбой.

— …Её Величеству Пеймон?

— Виновником является Барбатос. Лишь Её Высочество Пеймон способно противостоять ей.

Я кивнул.

Известно, что Барбатос и Её Величество Пеймон были в плохих отношениях. Если это значит возможность нанести свободный удар по Барбатос, то Её Высочество Пеймон не откажет.

О, великий Киункуска.

Вы заплатите кровью.

Глава 4: Коварные романтические приемы (часть 1)

Данталиан, Слабейший Владыка Демонов 71-го ранга

15.08.1505 год по Имперскому Календарю

Замок Владыки Демонов Данталиана

Уход из дома всегда ведет к беде.

Я заявляю, что это утверждение является правдой.

Традиционно, люди учат уроки жизни из биографий великих людей.

Одна истина, которую я был способен открыть из океана истории человечества с незапамятных времен, была в том, что все когда-либо случавшиеся происшествия, были за пределами дома.

Причина, по которой Будда прошел через такие страдания заключалась в том, что он сбежал из дома. Причина, по которой Цезарь был убит заключалась в том, что он бесцельно блуждал снаружи.

Самая запоминающаяся смерть была у философа Рене Декарта. Этот человек изначально проводил свое время за дрёмой, однако, ему приказали «приходить на работу к пяти утра», и вот, Рене Декарт умирает от переутомления. Узнав о такой исторической трагедии, я, будучи ещё молодым, понял: Никогда не выходи на улицу. Тогда ты наверняка будешь в безопасности.

Историки, возможно, встретят такое блестящее решение овациями. Мое имя навеки запомнят, как защитника учения в исторических книгах.

Но я не мог стать счастливым.

Мир был переполнен людьми, завидовавшими гениям. Я мог произвести впечатление на историков, но вот восхитить публику было невероятно сложно. В последнее время, я мрачно встречал утро, подобно гению, трагически пожираемому заживо ревностью и завистью людей…