М.Е.Р.Ф.И. (СИ) - Саша Воронцов Страница 36

На последнем аллергене пальцы ощутимо дрожали, на лбу выступил пот. Приставив лезвие к коже, Хейн выдохнул и с трудом нажал на него. Отбросив инструмент и опустив руки, парень закрыл глаза, уронил голову на стол и несколько минут сидел так.

Рука зверски болела, она сильно покраснела и выглядела неприятно и жутко. Хейн легко похлопал по коже, боясь растереть аллергены. Если бы он знал, что будет так больно, то начал бы с чего-то попроще. Теперь предстояло ждать: обещали, что результат будет уже через пару часов.

Чтобы не тратить время зря, Хейн лег на кровать и включил видео, но вскоре заснул. Проснулся он поздно вечером от пришедшего сообщения: Луиза сообщила, что останется у подруги ночевать, и просила не шалить без нее. Кивнув, Хейн отправил смайлик-сердечко и приказал включить свет. Подняв руку, он внимательно рассмотрел кожу. Сердце, еще недавно воодушевленно стучащее в надежде, замерло и сжалось.

Ни одной реакции. Не осталось даже следов царапин: кожа была гладкой и чистой, без единого следа.

Черт возьми!

Сев на кровати, Хейн потер нос и распустил высокий хвост, чтобы чем-то занять руки. Затем поднялся, прошел на кухню, вытащил из холодильника газировку, открыл ее и выглянул в окно, забыв про банку.

За окном царила ночь, бушевал дождь. Крупные капли стучали по пластиковому окну и стекали грязными ручейками вниз. Временами облака расчерчивали яркие молнии, из-за чего небо казалось расколовшимся камнем.

Зажмурившись, Хейн прижал пальцы к вискам и с удивлением посмотрел на холодную банку. Он уже забыл о том, что взял ее. Выпив газировку, он бросил смял банку и бросил ее в мусор. Итак, нужно было подвести итог.

«Да какой, к чертям, итог?! Аллергии нет, сыпи нет, кожа гладкая и чистая, будто ничего не было!» — истерично заорал внутренний голос.

— И это самое странное, — пробормотал под нос Хейн. Лежащий на кровати планшет включился и засветился, реагируя на звук голоса владельца. Призрачный Рон в ночном колпаке потянулся. — Рон, выключи планшет и не включай, пока не прикажу.

Ящерица кивнула и свернулась клубочком, уходя в «спящий режим». Прислонившись к узкому подоконнику, Хейн побарабанил пальцами по нему, почесал скулу, провел ладонью по шее и, наконец, сдался. Мысли в голове носились, как проклятые.

Сев на кровать, Хейн включил планшет и приказал вывести виртуальный экран. Перед его лицом возникла прозрачно-голубой экран, на котором можно было писать пальцем. Хейн расчертил его на две половинки.

Так, что ему известно?

«Первое: сыпь временами пропадает, временами появляется и вообще ведет себя черте как.

Второе: это не аллергия, тест ничего не показал. Никакой реакции ни на один компонент.

С другой стороны…»

Хейн внимательно посмотрел на обе руки, поднеся их к лицу.

«Может ли быть, что один из компонентов аллергологического теста оказался лекарством? Может, он вместо причины нашел лечение?»

— Звучит откровенно бредово, — проворчал парень. Наглядная запись, конечно, помогала упорядочить мысли, но не способствовала поиску решения. — И почему я просто не могу пойти в медчасть?

Глядя на чистую кожу, он и сам знал ответ: а что он скажет? Что несколько дней назад у него была неприятная сыпь, но она прошла без следа? И что на это ответит медик? Пожмет руку, поздравит с выздоровлением и попросит не отнимать время? Скорей уж настучит контролерам, чтобы те просканировали его на всякий случай. Не то чтобы Хейн боялся, но мысль проходить внеплановую апробацию не внушала оптимизма.

Может, стоит успокоиться и остановиться на первом варианте? Если сыпь прошла, значит, он вылечился. Какая разница как — главное, результат. Это Хейн усвоил еще в первом семестре в ВУЗе: неважно, как он получит чип образования, хоть бы и с помощью Луки. Получит — и пошлет Паллида Мор подальше, уйдет с гордо поднятой головой в светлое и прекрасное будущее, которое связано не меньше чем с Атра Фамес, а то и с Бэллум Рубрум. Впрочем, мечтать он может хоть о Либро Витэ…

Левая рука резко дернулась, будто кто-то пережал нервы. Вздрогнув, Хейн протер глаза. Видимо, он задремал, и мозг решил разбудить его таким нетривиальным способом. Веска, знакомая из параллельной группы, как-то рассказывала, что во время фазы быстрого сна в мозгах просыпаются нейроны, которые отвечают за бодрствование. Их активность «будит» соседние клетки, находящиеся в вестибулярной системе, и последние создают ощущение полета или падения.

Кажется, тогда Лука поспорил с Веской, сказав, что ощущение падения воспроизводится из-за слишком сильного расслабления. Типа тело настолько расслабляется, что мозг считывает это, как падение, и активизирует сокращение мышц. Люди вздрагивают и резко просыпаются.

— Лучше бы я также хорошо запоминал все, что рассказывают в ВУЗе, чем всякий странный бред, — усмехнулся Хейн и машинально посмотрел на руки. Сыпи не было.

Махнув рукой, парень сходил в душ, наскоро соорудил пару сандвичей и перекусил, немного полистал соцсети и выключил свет. Механизм закрытия штор сломался, но вставать и закрывать их вручную не хотелось. Дождь почти закончился, когда Хейн заснул.

Утром первым делом он проверил руки. Сыпь за ночь не появилась, что не могло не порадовать. Насвястывая привязавшуюся мелодию, Хейн встал, наскоро заправил кровать и отправился в душ. Ополоснув лицо ледяной водой, он выпрямился и испуганно отшатнулся: все плечи и грудь покрывала ярко-красная сыпь. Бесформенные пятна расползлись по всеми телу, некоторые были покрыты суховатой белесой корочкой. Парень провел по ним пальцем, и с корочки полетели сухие ошметки, похожие на пепел.

Выругавшись, Хейн выскочил в комнату и наскоро оделся. Выбегая в коридор, он отправил голосовое сообщение на работу, предупредив напарницу, что опоздает, так как ему срочно нужно к медику. Уже дойдя до лифта, парень вернулся назад и забрал брошенный на кухне дневник. Луиза должна вернуться раньше, а она не утерпит и обязательно заглянет в блокнот. Ей лучше не видеть некоторые записи.

На этот раз очередь к медикам была немного меньше и состояла не только из стариков. Сидя на краю скамьи, Хейн демонстративно надел огромные наушники и сложил руки на груди, стараясь спрятать как можно больше тела. Временами он подозрительно оглядывал окружающих, но те были заняты только собой. На него обратила внимание только древняя старушка, но Хейн сделал вид, что не слышит ее вопрос.

Чем ближе подходила его очередь, тем больше он волновался. Сыпь уже не просто была (Хейн видел ее в вырезе кофты), но и начинала чесаться, будто пульсировала изнутри. Временами это походило на щекотку, а иногда будто било разрядом тока, заставляя дергаться и сжимать зубы.

Медик