М.Е.Р.Ф.И. (СИ) - Саша Воронцов Страница 37

— Какие жалобы?

Вместо ответа Хейн стянул кофту и молча выпрямился перед медиком. Тот вопросительно выгнул бровь.

— И?

— Вы не видите?

Медик наклонил голову, рассматривая тело пациента, и вновь поднял взгляд.

— И что я должен видеть?

— Да у меня вся кожа в сыпи, все тело, грудь, плечи, спина.

— Парень, у тебя ничего нет, — медик поджал губы. — Что ты употребляешь? Колешься, нюхаешь, глотаешь? Как давно?

— Я не наркоман! — возмутился Хейн. Он опустил голову и ткнул пальцем в огромное розовое пятно на боку. — Вот, смотрите, огромное пятно, вот оно.

Медик легко провел пальцами по коже и развел руками.

— У тебя ничего тут нет. Если поймал бэд трип и чувствуешь насекомых под кожей, иди проспись и снизь дозу, иначе скоро закончишь не самым радужным образом. Если решишь завязать полностью, приходу, выпишу анфин и помолюсь за тебя ЛММ.

— Подождите, вы что, правда не видите эти пятна?

Опустив голову, Хейн сглотнул: сыпь пропала. Ее будто и не было никогда, ни малейшего следа, даже следы от его расчесываний пропали.

Медик молча смотрел, как парень торопливо одевается.

— Ты подумай насчет анфина и завязки, — бросил он, когда Хейн выходил в коридор.

Сидящая возле двери женщина осуждающе покачала головой, глядя на покрасневшего парня, и тому захотелось вцепиться ей в шею, а после задушить и медика. Черт их подери! Уже второй раз его принимают за наркомана без малейшего повода.

«Можно подумать, если я родился в Паллида Мор и живу тут, то я пропащий человек и точно употребляю что-то», — быстро шагая по улице, думал Хейн. После вчерашнего дождя асфальт был блестящим и выглядел новым, только положенным.

— Ты только представь, Лу, — пожаловался Хейн вечером. — Меня второй раз приняли за наркомана.

Парочка сидела на полу за низким раскладным столиком, занимавшим все свободное пространство. Лу подняла глаза от бумажной коробки с острой азиатской едой и слизала соус с губ.

— Где? На улице?

— Нет, в больнице. Медик решил, что у меня глюки из-за передозировки. Он был так мил, что предложил выписать таблетки, если я решу бросить. Козел он!

— Зачем ты вообще ходил к медику? Что-то случилось?

Хейн взял побольше лапши и сунул в рот, делая вид, что не может ответить. За весь день сыпь никак не проявила себя, она будто исчезла, хоть парень и не понимал, как такое возможно. Придя на работу, он еще раз осмотрел тело и ничего не заметил. Для проверки он даже рискнул переодеться вместе с охранниками, но те ни слова не сказали ему, хотя не отличались деликатностью.

Впрочем, радоваться было рано. Коварная сыпь уже пропадала и вернулась вновь спустя несколько недель. Кто знает, что будет на этот раз.

— Хейн, — тот вздрогнул, когда Луиза коснулась его руки. — Зачем ты ходил к медику? Ты здоров?

— Да, все в порядке. Просто нужно было кое-что проверить.

Девушка улыбнулась и начала рассказывать, как ее подруга съездила с парнем в отпуск и как тот сделал ей романтическое предложение в дорогом ресторане с видом на горы и луга. Во время рассказа Луиза улыбалась, ковыряясь в коробке, но Хейн точно знал, что рассказывает она не случайно.

Глава 9

На следующий день сыпь не появилась, через день тоже, но стоило парню расслабиться, как на теле выступили яркие пятна. Казалось, что мерзкая сыпь так и ждет случая, чтобы напакостить. Выжидает момент, когда Хейн расслабится, потеряет бдительность и…

— Парень, ты меня слушаешь?

Хейн вздрогнул. В паре метров от его стола стоял преподаватель (черт, на какой он вообще лекции?) и неодобрительно качал головой. На интерактивной доске были нарисованы ряды формул, но перед Хейном лежал не планшет, а дневник. Весь разворот покрывали тонкие руки с неестественно-длинными пальцами, с острых когтей которых что-то капало.

Парень невольно усмехнулся: раньше он не отличался талантом, даже солнце нарисовать не мог. Правда, его сосед по кровати в приюте шутил, что солнце Хейн не может нарисовать, потому что они это солнце и не видят за огромными тучами.

Преподаватель нахмурился.

— Так что?

Хейн подавленно молчал. Остальные студенты отвлеклись от записей и начали поглядывать в его сторону. Да что им всем надо? Можно подумать, они никогда не видели, как преподаватель отчитывает заснувшего студента или типа того. Почему тот вообще не продолжает лекцию?

И где Лягушонок? Он обычно сидел рядом и в случае проблем строчил ответ на планшете. Неужели прилежный студент, который не пропустил ни одного занятия, не пришел? Что-то сомнительно…

Преподаватель тем временем вырос возле стола и схватил дневник. Хейн попытался встать, но грузный мужчина с выпирающим пузом положил руку ему на плечо и так надавил, что парню показалось, будто он сейчас проломит стул и провалится под землю. Он попытался что-то сказать, но рот заполнился густой, вязкой жидкостью с приторно-мерзким привкусом.

Преподаватель внимательно посмотрел на рисунки, затем на Хейна. Мужчина не моргал, а его глаза стали белыми, будто припорошенными снегом.

— Талантливо, ничего не скажешь. Но пусть с этим разберутся контролеры.

«Я здоров! Это вас проверить надо!» — хотел закричать Хейн, но не смог. Он почувствовал, как преподаватель трясет его за плечо и махнул рукой, пытаясь вырваться.

— Хейн, твою мать!

— У меня ее не было, — хрипло отозвался тот, закрывая глаза рукой. Они так и не починили жалюзи, в комнате было слишком светло.

— Да мне плевать, кто у тебя был!

В голове будто щелкнуло. Это точно не Лука, тот никогда не отвечает на их шутку с такой злостью. Да и начало шутки не такое, Лука говорит про бабушку.

Сев на кровати, Хейн помотал головой. Казалось, что из черепа вытащили мозги, оставив незаполненную пустоту, по которой сейчас прыгали мысли.

Рядом сидела, сложив руки на груди, Луиза.

— Ты чуть не врезал мне.

— Нечего было будить меня.

— Ты меня сам разбудил, ворочался, толкался, мычал, — девушка недовольно фыркнула и тряхнула волосами, растрепанные кудри заструились по плечам огненным пламенем. — А еще ты что-то бормотал про дневник. Ты ведешь дневник? Это страничка в соцсети? Почему меня не добавил?

— Лу, детка, подумай сама, какой дневник я могу вести? — несмотря на ощущение дереализации, Хейн все же смог сосредоточиться. — Ты же знаешь: я и двух строк не напишу.

Та пожала плечами, улыбнулась и поцеловала его в щеку. Затем встала и пошла в душ, на ходу командуя включить воду погорячее.

— Лу, у тебя разве не смена сегодня? — Хейн упал на подушку.

— Нет, —