Алексей Жарков - Избранные. Киберпанк Страница 4

Они управляют человечеством дистанционно, через полицейских. Стать полицейским, значит не только нести разум и организованность в толпе и хаосе. Стать полицейским – приблизиться к идеалу, быть глазами и руками электронного сверхразума.

Испытание тест-комнаты отделяло меня от желанного предназначения.

Картина за дверями пищеблока в точности повторяла вчерашний день. Свободное место только возле моего нового знакомца. Совпадение? Спонтанная организация пространства радовала глаз, а неприятное ощущение от общества рослого победителя динозавров слишком человеческое, чтобы обращать на него внимание.

– Хвала Идолу! – с полным подносом я присел рядом.

– Хвала Идолу, – ответил он. – Снова не сдал?

– Да.

– Отчаялся?

– Нет.

– Что планируешь делать?

Глупый вопрос. Бестолковый, как любая человеческая мысль. Людям не постичь логику и последовательность мыслей машин. Планирование – добровольное разрешение не выполнять взятые на себя обязательства. Я не планирую, я сделаю. С чего я решил, что могу действовать только после сигнала? Я приступлю к решению до того, как ознакомлюсь с условием задачи. Данных у меня достаточно.

3.1

Сумерки опустились на город, когда мы повстречались с Монтрезором. Безумие карнавала достигло заоблачной вершины. Смех и музыка, буйство красок и ароматов, танцы и пьяные лица – столпотворение страстей на площадях и улочках разрывало реальность в клочья. Демоны, красотки, шуты, плакальщики, рыцари, джины, чудовища и короли кружились, влюбляясь и сливаясь в одно целое, чтобы через мгновение разлететься прочь, оставляя друг друга навеки.

Тяготы утренних церковных обрядов не оставили и следа, а до угрюмого воздержания поста оставалась ночь. Ночь сладости, веселья и любви.

Я, как и в прошлые попытки, был облачён в яркое разноцветное трико шута. Бубенчики остроконечного колпака плясали и вторили ночному буйству, но я казался единственным человеком в городе, сохранявшим трезвость ума. А где-то в пучине шума и греха меня разыскивал обезумевший Монтрезор, движимый стылым мраком жестокой и продуманной мести.

Он появился, как призрак – скованный и сутулый. Шёлковая бесцветная маска и запахнутый старинный плащ делали его олицетворением одержимости. Прекрасный наряд, если вы хотите что-либо скрыть под ним.

До начала тестирования необходимо взять от ситуации как можно больше, и я не пренебрёг возможностью этим воспользоваться.

С жаром я заключил Монтрезора в объятия, изображая пьяный восторг и радушие. Дурачась, я крепко стиснул его тщедушное тело и пробежал пальцами от поясницы до шеи. У меня было всего несколько секунд, чтобы выяснить, что он скрывает под плащом. Ага, вот шпага на бедре, вот лопатка – орудие казни, но где же кинжал? Я спешно повторил поиски, Монтрезор уже начал с неприязнью отстраняться. Стилет не булавка, его не утаить, но мой скоропалительный обыск оказался тщетным.

Он тряс мою руку в приветствии, а я всё никак не мог преодолеть растерянность. Если бы ранее он прихватывал оружие по пути, я бы заметил. Неужели я оба раза смотрел настолько невнимательно? Так или иначе, но сейчас он без него. Это отличная новость для меня, теперь я не позволю ему завладеть клинком. Я уверен, решение скрывается где-то здесь.

– Дорогой Фортунато, как я рад, что встретил вас! Какой у вас цветущий вид. А мне сегодня прислали бочонок Амонтильядо. По крайней мере, продавец утверждает, что это Амонтильядо, но у меня есть сомнения.

– Что? – воскликнул я. – Амонтильядо? Целый бочонок? Не может быть! И ещё в самый разгар карнавала!

– У меня есть сомнения, – ответил он. – и я, конечно, поступил опрометчиво, заплатив за это вино, как за Амонтильядо, не посоветовавшись сперва с вами. Вас нигде нельзя было отыскать, а я боялся упустить случай.

– Амонтильядо!

– У меня сомнения.

– Амонтильядо!

– И я должен их рассеять.

– Амонтильядо!

– Вы заняты, поэтому я иду к Лукрези, Если кто может мне дать совет, то только он. Он мне скажет…

– Лукрези не отличит Амонтильядо от Хереса.

– А есть глупцы, которые утверждают, будто у него не менее тонкий вкус, чем у вас.

– Идёмте.

– Куда?

– В ваши погреба.

– Нет, мой друг. Я не могу злоупотреблять вашей добротой. Я вижу, вы заняты. Лукрези…

– Я не занят. Идем.

– Друг мой, ни в коем случае. Пусть даже вы свободны, но я вижу, что вы жестоко простужены. В погребах невыносимо сыро. Стены там сплошь покрыты селитрой.

– Все равно, идем. Простуда – это вздор. Амонтильядо! Вас бессовестно обманули. А что до Лукрези – он не отличит Хереса от Амонтильядо.

Мы устремились по дороге к фамильному палаццо Монтрезора. Я нашёл ключ к ребусу и почти праздновал победу. Очевидно, что смертоносный кинжал, оружие, которым он отрезал мне любые пути к спасению, безумец прихватывал где-то по пути. Возможно, в дворце или при спуске в подвал. Но нет, больше у него этот маневр не пройдёт.

Я крепко держал его под руку, изображая хмельное панибратство, на самом деле – не позволяя и шагу ступить в сторону.

Дворец встретил нас пустыми чёрными окнами. Иначе и быть не могло – все слуги гуляли на карнавале.

Пустой холл освещали наполовину выгоревшие факелы, два из которых Монтрезор снял с подставки. Один он вручил мне, сам же, поклонившись, увлёк меня за собой через анфиладу комнат к низкому своду, откуда начинался спуск в подвалы. Ни на секунду я не сводил с него глаз. Я предполагал, что именно здесь, в одной из комнат, он заранее спрятал стилет. Но он даже не пытался приблизиться к гобеленам, комодам или креденцам, которые мы быстро миновали.

Лестница в подземелье так же не таила сюрпризов. Мы спустились, сделав множество поворотов. Я шёл следом, от напряжения лицо и шею покрыли капли пота.

Наконец мы достигли подножия ступеней. Теперь мы оба стояли на влажных каменных плитах в усыпальнице Монтрезоров.

Монтрезор повернулся ко мне. В воздухе над его головой возникла и исчезла яркая красная надпись «„Приступайте к решению задачи“».

– Где же бочонок? – спросил я.

– Там, подальше, – в его руке блеснул зловещий стилет, направленный прямо мне в грудь.

Невозможно!!! Я словно провалился в бездонную пропасть. Я пристально смотрел на пустую руку Монтезора за мгновение до взмаха. Она была пуста!

Движение вверх, и кинжал появляется в воздухе из ничего. От яркого света надписи мои глаза всё ещё туманились слезами, но ошибки быть не могло! Да и не слёзы это, я почему-то внезапно потерял фокусировку зрения, но не настолько чтобы не разглядеть невероятный трюк.

Так что же? Сбой в программе? Невозможно. Тем более на данном этапе – временная реальность миллионы раз проверяется, машины не ошибаются.

С тестом что-то не так. Я разобрал предложенную ситуацию, я нашёл ключ к решению, и теперь он тает у меня в руках, словно сосулька на солнце. Дело во мне или в окружающей меня программе? Только не в ней, созданное машинами совершенно, как и они сами. Поэтому они и стоят выше нас. Значит, всё так и задумано. Но тренажер создаёт точную копию реальности, он не допускает ни малейших отклонений, в этом суть и вершина нашей подготовки.

Времени на размышления у меня не осталось.

Монтрезор протягивал мне бутылку Медока, чтобы после увлечь за собой к подземному алтарю безжалостной мести.

И что, чёрт побери произошло с моими глазами?

3.2

Я ощутил давление в спину. Поршень аккуратно поднял мои плечи и голову над поверхностью ванны. Защитная плёнка, отслужив положенное, лоскутами сползла с мокрого лица. Я полностью осознавал происходящее, значит подача материала прекратилась. Диафрагма ухнула вниз, заставив сделать глубокий влажный вздох. Тихое гудение и неуловимые запахи тест-комнаты быстро возвращались ко мне, дольше пришлось ждать, когда вернётся зрение. До полного восстановления покидать электрожеле не рекомендуется.

Я вырвался из густой массы, тело сотрясалось от ледяной дрожи. Я не мог совладать с догадками. Внутри всё ныло от безуспешных порывов собрать их и разложить по полочкам.

– Ты снова погиб, – донёсся голос Наставника.

Я не знал что ответить.

– Ты погиб. Три отрицательных результата. Иди в душ. Экзаменаторы сейчас со мной на связи.

Я с трудом выбрался из ванной. Предательски слабое человеческое тело подводило меня и тут. Ноги почти не слушались, пока я дошагал до душа. Время ползло черепахой под тяжестью водяных струй и нехотя возвращало мне крупицы здравомыслия.

– У тебя есть ровно сутки. Тест будет засчитан, если ты за сутки определишь причину неудачи, – ледяным тоном произнёс Наставник. – В противном случае тебя пригласят на плановую ежемесячную утилизацию. Ищи человеческое решение.