Сергей Лифанов - Те Места, Где Королевская Охота[Книга 1] Страница 41

— А знаете, сударыня, похоже, наш выбор в лотерее как–то влияет на маршрут прогулки.

— Надеюсь, мы выбрали себе не самый плохой маршрут? — легкомысленно отозвалась герцогиня.

— Я тоже надеюсь. Во всяком случае, он прямой.

— Какой? — переспросила герцогиня. Но тут прямо у них под боком в кустах бухнуло, и юная дама с прытью горной серны оказалась с другой стороны Хастера, прикрываясь им от неведомой опасности, а конец ее вопроса автоматически перешел в визг: — …о–о–й-й!

— Прямой, как стрела! — прокричал сквозь громкое шипение пламени малинового фейерверка Хастер, одновременно прочищая ухо и указывая вперед — туда, где в мешанине мрака и огней скрывались ворота, ведущие из парка на вожделенную для всех испытуемых волю, — к харчевням, трактирам и кабакам предместья Арафы, Алкосы, а лично для них к заветному «Ежику в крыжовнике», к хорошему вину и вкусной пище.

— И нам не придется плутать по дорожкам Парка Фейерверков? — как–то даже разочарованно спросила уже оправившаяся герцогиня.

— Вам хочется поплутать? — с надеждой сказал Хастер.

— Нет, совсем не хочется, — улыбнулась юная дама кокетливо.

И снова ойкнула — не так чтобы испуганно, хотя и подпрыгнула, потому что почти у самых ее ног снова возник и раскрылся огненный веер.

— Я думаю, нам и на прямой дороге хватит приключений, — заключила она, когда все кончилось.

Они осторожно обошли еще один цветастый веер и остановились на развилке.

— Где–то здесь, — сказал Хастер, сосредоточенно оглядываясь, и заглянул в листок с маршрутом. — Тут нарисовано этакое маленькое солнышко. Или не солнышко? — в неверном свете то тут, то там вспыхивающих на других маршрутах огней трудно было что–либо рассмотреть точно.

— Посмотрите–ка, — герцогиня, указывала вперед, где ярдах в пяти впереди стояли солнечные часы.

— Да, пожалуй это оно и есть, — согласился Хастер. — Зачем солнечные часы в парке, где гуляют только ночью?

Они подошли и рассмотрели. На штырке, по тени которого определяют время, было зацеплено что–то черное и лохматое.

Хастер двумя пальцами приподнял это мохнатое, от чего отчетливо попахивало сажей.

— Привет от вашего трубочиста.

— Это щетка, которой чистят трубы! — воскликнула герцогиня, донельзя обрадованная своей догадливостью.

— Похоже на то, — согласился Хастер. — И что нам с этим делать?

— А дерните вы за нее, — предложила герцогиня.

Хастер с сомнением дернул, и щетка оказалась у него в руке.

А вот солнечные часы в тот же миг начали стрелять вверх ракетами. Огненные стрелы уходили куда–то в зенит, осыпая все вокруг холодными искрами, а Хастер с герцогиней глупым видом стояли рядом.

— И–и–и… и что? — вымолвил Хастер.

— Ваш листок, сударь, — послышалось за спиной.

Они разом обернулись, и герцогиня чуть вздрогнула и ухватила Хастера за рукав. Худой до невероятия длинный человек, одетый во все черное, поклонился им и протянул руку. Хастер вложил в нее листок с маршрутом. «Черный человек» положил листок на одну ладонь, хлопнул по нему другой и вернул Хастеру.

— Можете продолжать, сударь. Целую ручку, сударыня! — И «черный человек» исчез в снопе пламени, вырвавшемся у него из–под ног.

С огненным благословением они пошли вперед.

— Вот и ваш трубочист, — прокомментировал Хастер, чтобы несколько ободрить вдруг притихшую герцогиню. — Каким же окажется мой отведыватель пищи?

Скоро они увидели накрытый прямо посреди аллеи столик. На столе стояло большое блюдо различными фруктами, увенчанное невероятной красоты мерцающим грибом. По виду это была бледная поганка — с развесистой слабо светящейся шляпкой, с роскошным бахромистым кольцом на стройной ножке, обутая в изящных очертаний башмачок.

— Как красиво, — прошептала герцогиня, тут же забывшая о недавней хандре. — Возьмите его, господин Тенедос.

— Вы полагаете? — неуверенно произнес Хастер. — А она э–э–э… не того?

— О Небеса! — графиня задорно рассмеялась. — Ну так через платок возьмите, если отравиться боитесь! Мужчина вы или кто?

— Не в этом дело, сударыня, — пробормотал он, но все же осторожно тронул гриб — который тут же взорвался, окутав окрестности искрящимся зеленоватым туманом.

Герцогиня восторженно взвизгнула, а когда искрящийся туман развеялся, рядом с ними стоял человек–мухомор и протягивал руку. Хастер протянул свою. Шлепнула печать. Листок вернулся назад.

— Желаю приятной ночи, господа, — поклонился человек–мухомор, собираясь отойти в кусты, но Хастер вдруг протянул: «Э–э–э», и он замер: — Что–то не так, сударь?

— Нет, нет, — ответил Хастер. — просто я хотел спросить.

— Спрашивайте, — согласился мухомор.

— Вы… э-э… настоящий отведыватель пищи?

Мухомор хлопнул глазами и открыто улыбнулся.

— Точно так, сударь, самый что ни на есть.

— И вам… э-э… действительно доводится все это пробовать?

— Да, сударь. В этом заключается моя работа.

— Тогда я вам сочувствую, — с чувством сказал Хастер.

Человек–мухомор посмотрел на него.

— Благодарю вас, сударь.

— Бедняжка, — присоединилась к Хастеру Прекрасная Герцогиня. — А вам не бывает страшно?

— Иногда да, сударыня, — ответил человек–мухомор серьезно. — Но еще не было случая, чтобы я помер.

— Вы мужественный человек!

Отважный отведыватель благодарно поклонился, а когда он выпрямился, в руках у него были два огромных румяных персика. Он протянул их молодым людям:

— Прошу вас, угощайтесь. — Герцогиня и Хастер не смогли ему отказать. — Это вкусно и совершенно безопасно, — заверил он и исчез в ночной мгле.

К недалеким уже воротам они так и вышли с персиками в руках, почему–то так и не решившись их отведать.

Страж Ворот, заглянув в листок, открыл Ворота, оказавшиеся всего лишь калиткой в одной из створок настоящих замковых ворот, поблагодарил за небольшое вознаграждение и в ответ поздравил их с Новым годом — это для всей остальной Империи Новый год наступит с первым лучом рассвета, а у гостей Арафы иначе: для них Новый год начинается в тот миг, когда они после церемонии Огненного Испытания в Парке Фейерверков проходят через Ворота.

Ворота лязгнули за спиной. Закрылись.

И тут же к ним подскочил человек с подносом, на котором стояли два высоких фужера.

— С Новым годом, сударь! С Новым годом, сударыня! — вышколено согнулся он в поясе.

Хастер поднял свой бокал, привел его в нежное соприкосновение с бокалом Прекрасной Герцогини, они с удовольствием выпили — и, рассмеявшись, разом разбили фужеры о кованные железами ворота.

На счастье!

С галереи, идущей вдоль внешней стены замка, зааплодировали — не то им, не то по случаю какого–то особо выдающегося фейерверка. Вид на парк с галереи открывался великолепный, и предприимчивые жители Алкосы в новогоднюю ночь расставляли на ней столики и продавали места желающим поглазеть, а от желающих поглазеть в Ночь Фейерверков, как здесь ее называли, отбоя не было.

Хастер бросил на поднос несколько монет, и слуга, обернувшись, подозвал извозчика. Хастер помог герцогине усесться, накинуть на себя меховую полость, ощутив с опозданием, как они оба продрогли, и велел вознице везти их в трактир «Ежик в крыжовнике».

Вот теперь они, наконец, могли съесть персики. Человек–мухомор не обманул — персики действительно оказались сочными и сладкими.

Было весело, и Хастер из озорства попробовал даже разбить косточкой один из пролетающих мимо фонарей, но не попал, и совсем скоро экипаж остановился у двухэтажного каменного дома, на котором, освещенная разноцветной гирляндой, висела вывеска, изображающая скорее дикобраза, чем ежика, но все равно весьма гармонирующего с шипастыми кустами, на которых болтались ягоды размером с добрый арбуз, и, вопреки опасениям герцогини, симпатичное животное чувствовало себя здесь вполне комфортно.

Хастер расплатился с извозчиком, без запроса сунув ему три золотых, сунул в карман изрядно отощавший кошелек и открыл перед герцогиней трактирные двери.

Внутри оказалось на удивление пусто и даже как–то не очень похоже на трактир. Они удивленно оглядываясь вошли в зал, где стояли столы и скамьи, и остановились, отогреваясь, возле разожженного камина.

— Может быть, мы не туда попали? — спросила герцогиня.

— Вряд ли, — ответил Хастер. — Вряд ли в округе есть еще одно заведение с таким экзотическим названием.

На голоса откуда–то из–за стойки появился хозяин. Вид у него был какой–то неприветливый, но он все–таки поздоровался и мрачно, будто по обязанности, поздравил гостей с Новым годом, после чего, спросил подозрительно, заказывали ли господа столик заранее, а если нет, то у него на сегодняшнюю ночь все места расписаны и нет ни одной свободной комнаты, так что не обессудьте, но…