Инженер. Часть 1. Набросок - Евгений Южин Страница 6

меня и рухнул следом. Оглушенный столкновением, я повернул голову и увидел прямо рядом со мной, буквально в десяти сантиметрах, лицо врага. Оно было перекошенное от злобы и совершенно не страшное – оно было мертвое. Перекатившись, я поднялся не четвереньки и уставился на труп. Мой дротик вошел ему в живот под углом и застрял, скорее всего, упершись в позвоночник. Сомневаюсь, что это убило его но, вот падение с длинной палкой, торчащей из живота, видимо, оказалось фатальным. Понемногу окружающий мир возвращался в сферу моего сознания. Тень легла на мои руки и заставила повернуть голову. Второй нападавший подскочил ко мне сбоку и готовился проделать отверстие в моей печени. Почему-то стоял он практически вплотную ко мне, и наконечник его копья – это было именно копье, а не дротик, – отвратительно красный от крови, двигался совсем рядом с моим лицом. Так же инстинктивно, без раздумий я схватился правой рукой за это оружие и перевернулся на спину, увлекаемый сильным толчком копья. Скользкая липкая железяка вывернулась из ладони, но дело было сделано, и копье не коснулось моей тушки, пройдя прямо над моим животом и между моими поднятыми руками. В следующий момент абориген попытался отскочить назад, но я уже ухватился обеими руками за древко и прижал его к телу. Резко крутанувшись вправо, я дернул за копье, и соперник, неустойчиво балансировавший надо мной и при этом упорно не желавший отпускать свое оружие, споткнувшись, рухнул прямо на мой бок, больно наступив на меня коленом. Не знаю, чем бы закончилась эта куча-мала, но тут он с каким-то утробным хрюком плашмя рухнул на землю. Над нами стоял Старший. С бешеным лицом оглядел он меня, и мне показалось на миг, что он собирается воткнуть свое оружие – копье, которое он по-прежнему держал в руках, – прямо в меня, но он развернулся и исчез в направлении шума и криков схватки, которая явно еще не завершилась. Совершенно уже ошалевший, я выбрался из-под еще одного трупа, выпрямился и огляделся. В этот момент Старший и еще один мужик, кличку которому я еще не придумал, добивали раненых.

Наконец-то выглянуло солнце, но у меня, казалось, не было сил, чтобы просто повернуть голову, проверить, какого оно цвета. Я сидел, привалившись спиной к стволу неведомого мне растения, и тупо рассматривал свои руки. Последние, измазанные уже засохшей, стягивающей кожу кровью, слегка дрожали. Тело ломало, как если бы каждая моя мышца пыталась сокращаться сама по себе, без участия сознания, которое, похоже, взяло отпуск по уходу за собой. Руки как руки – за прошедшие дни ничего в них не изменилось, кроме неизвестно откуда взявшейся обильной кровяной коросты и обломанного ногтя на указательном пальце. Блин, у меня ни кусачек, ни пилки не было. Как его теперь выгрызать? Залом тянулся вдоль ногтевой пластины на треть, и отрывать его с мясом не было ни малейшего желания. Вот досада!

Рядом со мной кто-то опустился на землю. Я медленно повернул голову и увидел Старшего. Он сидел на коленях, повернувшись ко мне всем телом.

– Садух, – сказал он и ткнул себя в грудь пальцем, внимательно смотря мне в глаза.

– Илья, – догадался ответить я.

Глава 3

Сегодня был хороший день. Прошло время второго обеда, и я сидел на дощатом помосте под навесом, который стоял в тени густых зарослей местного растения. Про себя я называл его «бамбук» – уж очень они были похожи, кроме того, что вместо веточек с листьями у местного были длинные перистые отростки светло-серого цвета. Приходил Садух и сказал, чтобы я готовился – через день мы с караваном отправляемся в давно ожидаемую мной поездку в настоящий большой город – Саэмдил. Светило солнце, что здесь бывает не часто – какие-то выкрутасы местного климата. Вот и холмы эти называются «Облачный край». Я вспоминал, как почти год назад – местный год, конечно, – я попал сюда. Никогда бы не подумал, что стану настоящим наркоторговцем.

Я вспоминал, как бродил по холмам, называя лесом то, что на самом деле было одним растением. Здесь попадались экземпляры, которые обживали участки в несколько километров поперечником. Особенности местной флоры делали эти земли абсолютно бесплодными и безжизненными для людей. В том смысле, что человек не мог выжить в этом царстве псевдолесов. Там просто нечего было есть. Группа, которую я встретил на самой границе этой обширной зоны, была собирателями особого орешка – сырья для местного широко распространенного наркотика, который употребляли бы все, если бы не его заоблачная цена. Но об этом потом. За Облачным краем возвышались далекие горы, которые из-за тех же особенностей погоды практически никогда не были видны. В горах в изоляции жили люди, резко отличавшиеся от остального населения. Они контактировали только с жителями далекого отсюда Восточного моря, которое располагалось за хребтом. Местные о Восточном море и его жителях знали очень мало, но утверждали, что они мало чем отличаются от них самих. Про горцев же рассказывали, что зовутся они «мун», нелюдимы, хотя и безвредны, и у них есть один обычай. Соплеменников, которые чем-то провинились, они не убивали, а изгоняли в холмы у подножия гор, что, в принципе, было эквивалентно убийству за одним исключением – если повезет, то изгнанный мог пересечь область бесплодных лесов и добраться до местных. Это хоть и очень редко, но случалось. Поэтому местные прекрасно знали, что горцы безвредны, миролюбивы, не носят оружия и никогда не воюют. Изгнанники на своем языке сами себя называли «ганнер» и, когда добирались до обжитых областей, всегда добровольно становились чем-то вроде домашних слуг или рабов. По каким-то причинам рассматривая это положение как плату за свои проступки, они безропотно выполняли все, что им приказывали, кроме насилия. Никто не помнил о том, чтобы от них были проблемы, поэтому и меня посчитали совершенно безвредным кандидатом на пост дорожного мула с перспективой повышения до статуса бесплатного слуги. Были горцы по сравнению с местными более грузные, коренастые и, что самое важное, носили бороды и усы, которыми основательно зарастали за время блужданий. Моя растительность на лице была как паспорт для аборигенов, так как здесь никто, кроме горцев, ее не имел.

Нападавшие на нас были из конкурирующей банды, и мотивы их отчаянной атаки стали мне понятны много позже. Орех собирался в строго ограниченное время года, был немногочислен, и расположение плодоносящих стволов хорошо известно и поделено между промысловиками. Вместе с тем довольно часто из долин поднимались снаряженные экспедиции диких