Чарльз Робертс - Каменный век Страница 21

Сын Мамонта подкатил большой камень и укрепил его на краю родника. Потом еще несколькими камнями обложил его со всех сторон, чтобы он не замутился, если кому-нибудь вздумается напиться из него[1]. Снова в роднике будет чистая вода!

Грязью, вычерпанной из родника, тут же вымазались дети.

Теперь хоть комары не будут кусать! Особенно усердно мазались мальчишки — им так хотелось походить на взрослых мужчин, вернувшихся с удачной охоты! Девочки вымазали только лица, а на теле провели по нескольку полос — этого вполне достаточно для украшения.

Вязкая желтая глина очень хороша для лепки. Скоро на ближайшем выступе скалы стояло целое стадо[2]. Жабке лучше всего удавались медведи. Один стоял на задних лапах, другой карабкался по скале, третий чесал лапой затылок. У Крушанки хорошо получались лисички с огромными хвостами.

Прибежал и Бельчонок; его зубра кто-то поломал, и ему не терпелось сделать еще что-нибудь интересное. Он вылепил большущего мамонта, только бивни у него так и не получились. Как он ни пытался приладить раскатанную в жгут глину, ничего не выходило. В конце концов Бельчонку надоело возиться с бивнями. Мамонт и без них обойдется, решили ребята.

Потом Бельчонок принялся лепить нового зубра. Однако хорошей глины ему хватило только на голову. Но что это была за голова! Даже взрослые охотники пришли полюбоваться его творением. Сын Мамонта сказал, что нужно сохранить эту голову, и сунул ее в горячий пепел. Теперь голова зубра будет храниться в племени и поможет ему в охоте на зубров.

Возле хижины, удалившись от всех, сидел Ньян. Острым кремнем он что-то вырезал из бивня мамонта. В глазах его была тоска, он словно искал взглядом Ниану. Ему не раз хотелось позвать ее, но он вспомнил, что ее уже нет. Ее гибель он принял спокойно, как волк, потерявший в бою подругу. Но теперь ему было невыносимо одиноко. Ему недоставало близкого человека. Ниана не была ему равной, но и не была рабыней. Она была его помощницей, это Ньян всегда знал и чувствовал. Он не мог бы всего этого объяснить, но гнетущая грусть переполняла его душу.

Не сказавши никому ни слова, Ньян поднялся и легким шагом двинулся из становища. В руках у него не было ни топора, ни копья — это сразу заметили охотники, отдыхавшие невдалеке. Ни один мужчина даже ненадолго не покидал становище без оружия. Мужчины проводили удаляющегося Ньяна удивленным взглядом, но промолчали.

Ньян бродил вокруг становища. Неожиданно он оказался на болотистом берегу Дыи. Под ольховым кустом кто-то сидел. «Видно, рыбу подкарауливает», — решил Ньян и прошел мимо. Однако что-то заставило его оглянуться. Он увидел, что это Копчем, один из его сыновей. Ньян тихонько заскулил.

Мальчик вскочил от неожиданности, но, узнав отца, успокоился и улыбнулся.

Ньян остановился.

Отец и сын одновременно посмотрели на блестящую поверхность воды. Влажные от слез глаза мальчика обратились к охотнику, который долго был другом его матери и его отцом.

У Ньяна не было желания болтать с сыном, и он хотел было уйти. Но в это мгновение Копчем подбежал к воде и что-то проворчал, указывая на воду.

Только теперь Ньян понял, что стоит над болотистой заводью, в которой погибла его подруга. Да, это случилось здесь…

Копчем ворчал и продолжал на что-то показывать. Что он увидел?

Ньян внимательно пригляделся. Что это? Из воды торчит конец ветки.

Мужчина вошел в воду.

Погружаясь в тину, Ньян чувствовал, как мелкие пузырьки щекочут ему ноги. Забыв об опасности, охотник сделал несколько шагов. Нащупал в воде ветки. Они остались здесь после охоты на зубров. Собрав ветки, Ньян кинул их перед собой — теперь можно и наступить. Вязкая трясина тем не менее затягивала охотника, он с трудом передвигал ноги.

Копчем наблюдал, как Ньян все больше погружается в коварную тину, он поспешил на помощь, бросился в воду и подал отцу длинную ветку. Нет, он помогал не своему отцу; он точно так же пришел бы на помощь любому из своего племени. Копчем чувствовал настоящую привязанность только к матери, которая заботилась о нем с малых лет. Защитником ему было все племя. Копчем был сын племени, как и Бельчонок, Жучок, Мямля, Цебик, Кривляка и все остальные мальчишки и девчонки, у которых были только матери и которые не признавали своих отцов. Каждый ребенок находился под защитой всего племени, и это было гораздо важнее, чем если бы о нем заботился один отец.

И к тому, что Ньян называл Копчема сыном, мальчик относился совершенно равнодушно, как если бы к нему обращались просто: «Ну, ты, чумазый мальчишка». Правда, он уважал Ньяна как хорошего охотника, одного из первых в племени. А если Ньян к тому был и его отцом, тем лучше.

Из раздумий Копчема вывел крик:

— Ниана!..

Это отец нащупал тело утонувшей и потянул его за волосы. Но в тот же миг от резкого движения Ньян по самую шею погрузился в тину.

Копчем бросился на помощь отцу. Он помог ему выбраться из трясины, а потом уже вместе они вытащили из воды тело Нианы и положили его на цветущий луг.

Немного отдышавшись, Ньян взвалил труп несчастной женщины на спину и пошел в становище…

Сын Мамонта любовался делом своих рук. В роднике снова была чистая вода. Охотники один за другим наклонялись к роднику и с удовольствием глотали свежую воду. Что за голова у Сына Мамонта!

Настало время вечерней трапезы. Усевшись у костра, мужчины поджаривали кости, разбивали их и, чавкая и облизываясь, поедали теплый мозг, а кости отдавали женщинам и детям.

— Гейюа-а!

Крик удивления пронесся по становищу, когда посреди поселка появился Копчем, а следом за ним его отец, согнувшийся под тяжестью тела погибшей Нианы.

Ньян положил тело женщины на землю и оглядел собравшихся. Люди ответили одобрительным ворчанием. Так они выразили согласие Ньяну, решившему похоронить свою жену. Как это подобало охотнику сильного и славного племени, к которому он принадлежал. Никто не спрашивал, как отыскал он тело погибшей в болоте.

Ниана принадлежала их племени, а ее муж был одним из лучших охотников. Теперь Ниана навсегда останется с племенем, и после смерти она не разлучится с ним. Ее похоронят в центре становища, там, где всегда горит костер.

Не сказав ни слова, Ньян, Волчий Коготь и Сын Мамонта подняли тело женщины с земли и положили в костер. Ньян снял с шеи длинное ожерелье и бросил его рядом с умершей. Это были зубы лисиц и волков, нанизанные на тонкий ремешок. Охотничьи трофеи в два ряда охватывали шею Ньяна и были предметом гордости хозяина.

Каждый каким-нибудь подарком старался одарить погибшую. Бросали в огонь кремневые ножи и мелкие украшения из раковин, костей и зубов. Некоторые приносили из хижин любимые игрушки — красивые разноцветные камушки, раковины мелких улиток, куски рогов. Теперь все это было отдано Ниане.

Ньян притащил огромную лопатку мамонта и прикрыл ею тело женщины. Потом все по очереди начали забрасывать могилу глиной[3]. И скоро тело Нианы исчезло под ее покровом. Дым столбом поднимался к небу…

Как будто что-то вспомнив, Копчем внезапно заворчал, подбежал к костру и вытащил из него головешку. Он отошел в сторонку, положил ее на землю и начал раздувать. Поняв, в чем дело, все одобрительно заворчали. Ведь они чуть было не забыли об огне! Копчем вовремя вспомнил о нем — догадливый мальчишка!

Кто-то подбежал к мальчику и положил на ветку горсть сухой травы. Огонь разгорелся. Теперь можно было не беспокоиться: огонь получил пищу, теперь он не угаснет.

Вскоре над старым племенным очагом вырос могильный холм…

Он становился все выше и выше. Охотники рыли глину рогами оленей, широкими лопаточными костями, подносили глину в кожаных мешках. Дети помогали взрослым. Дым, поднимавшийся над могилой, понемногу слабел, исчезал.

Заходило солнце.

Ньян удовлетворенно кивнул. Могильный холм был уже достаточно высок. Все расположились вокруг могилы и начали петь. Пение это походило на грубые выкрики, но все же в нем можно было различить определенный ритм, и скоро все присутствующие раскачивались в такт песне.

Издали доносился вой волков и гиен. Над горами опускались черные сумерки, от реки веяло холодом…

Вестоницкая Венера

Копчем остался у нового костра. Сидел на камне, подкладывая в огонь ветки и разбитые кости, и следил за сизым дымом. Его кольца поднимались вверх и исчезали в вышине.

Огонь — это великая сила. Он отгоняет хищников, согревает озябшее тело, на нем можно поджарить мясо. Без огня нечего и думать пережить зиму… А ведь племя чуть было снова не лишилось огня! Глина душит огонь. Дождь тоже может залить очаг. За огнем надо ухаживать. Угасший огонь ничем не оживишь.

Теперь Копчем будет беречь огонь. Его огонь никогда не погаснет. Это огонь его матери Нианы. Она тоже будет с ним охранять огонь. В огне — частица Нианы. Вместе с белым дымом Ниана будет постоянно возноситься к небу.